Ныне общепризнано, что эмоциональное поведение зависит от механизмов бессознательного, но мы крайне редко признаем, что обычное «интеллектуальное» мышление тоже зависит от механизмов, тщательно спрятанных от осознания.

В любом случае, несмотря на все различия, оба эти великих психолога утверждали, что каждый ребенок проходит через «стадии» психического развития. Всякий родитель наверняка замечает, что порой дети словно застывают в неизменности, а потом вдруг резко меняются. Вместо того чтобы анализировать теории детского стадиального развития, давайте изучим саму концепцию «стадии», или «этапа».

Почему мы не развиваемся устойчиво и поступательно?

Я намерен утверждать, что настолько сложная сущность, как человеческий разум, не способна развиваться иначе, кроме как рывками. Одна из причин этого заключается в том, что чрезвычайно опасно менять эффективно действующую систему. Допустим, мы придумали новую идею или способ мышления, который кажется достаточно полезным для приобретения большего числа зависящих от него навыков. Что произойдет, если позже выяснится, что эта идея или этот способ имеет серьезный недостаток? Как нам вернуться к нашим прежним способностям? Можно было бы, конечно, фиксировать всю нашу активность, чтобы при необходимости «откатить» любые изменения, которые были сделаны, – но это не сработает, если данные изменения настолько ухудшили наше мышление, что мы не смогли бы оценить, насколько оно ухудшилось. Более надежный способ состоит в сохранении ряда предыдущих состояний разума при конструировании очередного нового состояния. Тогда можно было бы «откатываться» к ранней версии при неудачах, а также использовать ранние версии для оценки эффективности нового состояния.

Другая консервативная стратегия сводится к тому, чтобы не позволять новому состоянию контролировать поведение до тех пор, пока не станет ясно, что это состояние лучше предшествующего. Что увидел бы внешний наблюдатель, если бы некий ребенок стал использовать эту стратегию? Он увидел бы только «плато», то есть длительное отсутствие значимых изменений в поведении, а затем отметил бы «возмущение», в ходе которого ребенок внезапно обретает новые способности. Ощущение внезапности, конечно, было бы иллюзорным, поскольку фактическое развитие происходило бы как раз в периоды «затишья». Такая схема обладает несомненным преимуществом: она позволяет ребенку функционировать в периоды развития разума и тем самым поддерживает его бесперебойную «работу». Каждое рабочее состояние сохраняется при безопасном внедрении новых.

Данная схема применима ко всем крупным организациям и структурам, не только к тем, которые участвуют в развитии ребенка. При наличии функционирующего сообщества всегда опасно вносить в систему несколько изменений одновременно. Каждое изменение чревато риском побочных воздействий на другие системы, зависимые от изменяемой. Некоторые из этих побочных эффектов могут не проявлять себя до накопления своего рода «критической массы», которая не позволит вернуть систему к последнему работоспособному состоянию. Следовательно, нужно время от времени останавливаться для проверки и внесения исправлений. То же самое верно для освоения любого сложного навыка; если цель не остается неизменной, просто не будет времени для изучения навыков, необходимых для ее достижения. Посему поступательное и плавное развитие для разума должно признать нецелесообразным.

17.6. Предпосылки развития

Чем регулируются темпы умственного развития? В некотором отношении они зависят от внешних обстоятельств, в других отношениях происходят, как кажется, по воле случая, однако кое в чем наше умственное развитие как будто идет почти неуклонно, от этапа к этапу, словно по предначертанному пути. Это наблюдение возвращает нас к вопросу о том, почему вообще развитие протекает поэтапно.

Одна из причин того, что навык обретается поэтапно, заключается в следующем: ему требуются «предпосылки». Нельзя построить дом, начав сразу с крыши; прежде необходимо поставить стены. Это не произвольное правило, а неотъемлемое условие. То же самое касается умственных способностей; некоторые навыки не могут быть изучены до тех пор, пока не станут доступными какие-то другие умения. Теория Пиаже во многом опиралась на предположение о том, что некоторые понятия имеют предпосылки. Например, он утверждал, что ребенок должен обладать идеями о том, какие операции обратимы, прежде чем сможет надежно усвоить представление о сохранении количества. Такие гипотезы побуждали Пиаже к его знаменитым экспериментам. Но подумайте, насколько легко аналогичные эксперименты можно было бы провести тысячу лет назад; для них ведь требуются дети, вода и банки разной формы. Являлись ли идеи Пиаже предпосылками для возникновения идеи этих экспериментов?

Чтобы сконструировать эффективное сообщество «Больше», для ребенка будет непрактично использовать агентов среднего звена «Видимость» и «История», пока в его распоряжении не окажутся низкоуровневые агенты, такие как Выше, Тоньше, Цельность и Реверсивность. До этого этапа агентам среднего звена попросту нечем будет заняться! Разумеется, мое утверждение слишком категорично; можно ведь при желании начать-таки строительство дома с крыши, используя временные подпорки, которые впоследствии сменятся стенами. Невозможно быть абсолютно уверенными в том, какими должны быть навыки, вследствие чего в психологии всегда будет хватать путаницы.

Причина, по которой мы так мало знаем о развитии детского ума, заключается в том, что у нас нет возможности наблюдать за протекающими в нем процессами. На «совершенствование» какого-либо нового агента может потребоваться несколько лет, и на протяжении этого срока поведение ребенка будет определяться другими процессами в других агентах, которые тоже развиваются – по собственным «графикам», чьи стадии накладываются друг на друга. Серьезным вызовом для психологии является то обстоятельство, что определенные типы умственного развития не поддаются непосредственному наблюдению. Это относится, в частности, к тем важным процессам «мозга Б», посредством которых мы усваиваем новые способы обучения. Возможно лишь отслеживать косвенные признаки развития через фактическое поведение ребенка, но и они могут не бросаться в глаза до тех пор, пока не произойдет «скачок» в развитии. Быть может, труднее всего выявлять развитие супрессоров и цензоров (см. 27.2). Достаточно непросто анализировать поступки людей – и почти невозможно узнать, чего они не делают.

Хуже того, многие «этапы развития», которые мы фактически наблюдаем, на самом деле не существуют. Время от времени у каждого родителя возникает иллюзия, будто его ребенок внезапно изменился, но это лишь результат того, что мы не замечали ряда малых изменений в прошлом. В подобных случаях «этапы развития» протекают в умах родителей!

17.7. Генетические «расписания»

Когда мы впервые упомянули о принципе Пейперта, то есть о развитии за счет внедрения новых уровней управления в исходных агентов, был опущен вопрос о том, когда именно следует создавать новые слои. Если внедрить «администраторов» слишком рано, когда «работники» еще не готовы, это внедрение принесет мало пользы. А если «администраторы» появятся слишком поздно, это вызовет задержку умственного развития. Что способно гарантировать своевременное внедрение «администраторов», не поздно и не рано? Все мы сталкивались с детьми, которые как будто