Когда Вика поняла, кто это едет, сердце ее бешено заколотилось от радости. Этот человек не может не помочь ей. Это хороший человек!

Вика бросилась вперед, чуть ли не под колеса автомобиля.

Он затормозил, и из него выскочил ее муж, Андрей.

– О господи… Вика!!! В таком виде…

Первые мгновения встречи с ним Вика и слова не могла произнести – так ее трясло.

– Ты поедешь со мной?

Она кивнула.

– Ну слава богу… Я искал тебя, потом, понимаешь, завяз… Жуткое место! А ты где была? И почему… – Он поморщился, оглядывая жену с головы до ног.

– Она боится меня, глупая! – наконец смогла произнести Вика.

– Кто?

– Рогнеда. Лошадь. Я пыталась поймать ее.

– А-а… – странным голосом произнес Андрей. – И… Позволь узнать, дорогая, зачем тебе понадобилась эта… кобыла?

– Это ужасно… – выдохнула Вика. – Ты не представляешь, какие они негодяи… А ты с их главарем еще чаи распивал! Он сволочь, самая настоящая… Бандит и негодяй! – с ненавистью выкрикнула Вика. – Они стреляли, прямо в живых людей стреляли, и Никита…

Она прижала ладони к горлу – рыдания внезапно накатили на нее. Она не могла думать о Никите без слез.

– Вика, дорогая, успокойся. Нам надо домой. – Андрей распахнул перед женой дверцу машины.

– Ты что – дурак?! – вне себя закричала Вика. – Я же тебе русским языком объясняю – Никита ранен! Его надо срочно отвезти в город!

В лице Андрея что-то дрогнуло.

– Дорогая, ты слишком добра к этому Никите… – пробормотал он, отводя взгляд.

– Он ранен! А машина – это гораздо лучше, чем лошадь! Поехали же за Никитой, господи… Чего ты стоишь?

– Куда?

– За Никитой, в лес! По просеке проедем, ничего, а там дотащим его на руках… Мы же вдвоем! – Вика потянула Андрея за рукав. – Садись в машину. Андрей!

– Ты спятила. Идиотка, – коротко произнес он. Потом схватился за голову: – Господи, за что мне все это?! Мне надоело барахтаться в здешней грязи! Какой еще лес? Кого я должен нести на руках? Ты что, всерьез думаешь, что я стану помогать твоему любовнику?! – взорвался он.

Вика молчала, широко открыв глаза.

– …У вас ведь было что-то с ним, да? Было? – Он встряхнул ее за плечи. – Было, я знаю!

– Дай ключи… Дай мне ключи от машины, – сквозь зубы пробормотала Вика. В ответ Андрей снова встряхнул ее.

– Если твой Никита ранен – пусть подыхает. Туда ему и дорога. А мы, дорогая, сейчас поедем в Москву. Герман Маркович тебя ждет не дождется… – он расхохотался. – Ну, что смотришь? Э, да что разоряюсь тут… – Он вдруг схватил Вику и принялся заталкивать ее в машину.

– Пусти! – закричала она. – Пусти! Я без Никиты никуда не поеду!

– Хочешь здесь остаться? Здесь? И что ты тут будешь делать? Лечить этих дегенератов? Вскрывать нарывы, вправлять вывихи, когда очередной алкаш свалится с этой… с водокачки, или этой, как ее там…

Вика упиралась изо всех сил.

– …Я понимаю, – выворачивая ей руки, пробормотал Андрей. – Я понимаю – здешняя жизнь показалась тебе экзотикой. Это так не похоже на Москву – ах-ах-ах! – пропел он издевательски. – Но очень скоро тебе надоест таскать воду из колодца, надоест смотреть на навоз… А зимой? Подумай, как скучно здесь зимой!

– Я тебя ненавижу, – сказала Вика. – Я от тебя все равно уйду… – Она изловчилась и укусила Андрея в плечо. – Я люблю Никиту. Я люблю его – слышишь, ты?

Андрей отскочил, потирая плечо.

– Ты его любишь? Этого авантюриста? Этого фигляра?

– Люблю.

– За что ты его любишь? – наливаясь краской, прошептал Андрей. – Чем он лучше меня? Чем?

– Я с ним живая. Настоящая. Я… я счастлива. А с тобой… А с тобой я мертвая, – отчетливо произнесла она. – Да! Все это время… рядом с тобой… я сходила с ума. Я умирала!

– Ты действительно сумасшедшая… Я столько для тебя сделал! Я – хороший человек. Хо-ро-ший, ты слышишь?.. А он…

Вика молчала, с ненавистью глядя на мужа. Она словно в первый раз увидела его. Увидела настоящим.

– Ну что ты смотришь! Сама подумай, что вас ждет в будущем, если он выживет, хе-хе… Да он тебя бросит! У таких, как твой Никита, нет чувства долга. Несколько недель эйфории, а потом… Вика, а вот на меня можно положиться. Я человек твердых принципов. Вспомни своего отца… Он сам тебе сказал, что лучшего мужа, чем я, тебе не найти!

– Отец ошибался.

– Ты… ты так говоришь о своем отце? – изумился Андрей. – О человеке, которого считала святым? Вика!

– Он был обычным человеком. И он тоже ошибался. Я его любила и люблю… отца то есть… Но я не должна была его слушать!

– Та-ак… Ладно. Забудем про отца. Теперь снова о Никите – и что же вы с ним собираетесь делать? Жить здесь? Ты хотела здесь остаться?

– Не здесь, а с ним. С ним. А где… какая разница! Ты дашь мне ключи от машины? – спокойно спросила она. «Никиты, наверное, уже нет… Надо было остаться с ним. Умереть – рядышком…»

– Не дам, – грубо ответил Андрей.

– Ты плохой человек, – печально произнесла Вика. – Очень плохой. Ты лицемер. Ты даже сам перед собой лицемеришь. Ты не любил меня. Ты не сделал счастливой ни меня, ни Эмму… Пропади ты пропадом, – устало закончила она и пошла прочь.

Обошла конюшню и побрела по лугу.

Она вдруг осознала, что никуда не надо торопиться. Никита умер. Когда она водила над ним ладонями, то чувствовала, что жизни ему осталось совсем немного. Совсем-совсем…

– Надо было остаться с ним. Надо было остаться с ним. Надо было остаться с ним… – бормотала она без всякого выражения.

* * *

– Неблагодарная тварь… Дура. Сумасшедшая! – В приступе ярости Андрей стукнул кулаком по капоту и завизжал: – Он все равно подохнет, твой любовник! А ты… ты еще приползешь ко мне на коленях. Вика!

Только сейчас он осознал, насколько ненавидит свою жену. В ее последних словах было нечто такое, что доводило его самого до безумия.

Та правда, в которой он никогда не мог признаться себе. Да, он женился на Вике ради ее всемогущего папаши. Да, он бросил Эмму, хотя всем сердцем любил ее – единственную женщину, которую он действительно любил. Да, он позволил уничтожить своего компаньона Черткова, хотя мог не допустить этого. И еще много чего по мелочам… Но формально никто не мог к нему придраться, никто не мог обвинить его в корысти! А для чего такая дьявольская, изощренная, извращенная логика? А для того, чтобы чувствовать себя хорошим человеком. Чтобы все вокруг восхищались и твердили, что он последний рыцарь на земле! Чтобы делали за него черную работу!

…Багажник от удара открылся, и Андрей увидел футляр с саксофоном. И саксофон-то был куплен лишь как имиджевый инструмент! А вовсе не потому, что Андрей мечтал научиться играть на нем!