— Знаю. Хотя поначалу я подумал, что меня тоже пытаются устранить. Замести следы. Но когда я увидел, что из машины ко мне идет жена Михаила Конанова… Знаешь, Зая, я с самого начала испытывал к тебе симпатию. Он был настоящей свиньей. По отношению к тебе. Его любовница… Она мизинца твоего не стоила. Дрянь. Как же мне было тебя жалко! Ведь я долго за тобой ходил. Слишком долго.

Он вздохнул. Я сидела не шевелясь и по-прежнему глядела в монитор. На него смотреть не хотелось.

— Ну, что ты молчишь? — тихо спросил Андрей.

— Значит, этот человек — тоже наемный убийца. -Я ткнула пальцем в монитор. — Ты сказал, что плохо сделал свою работу. Почему?

— Я уже объяснил. Марина должна была умереть. А опознали жену Конанова. Где юрист, спрашивается? Я лежал в горячке, ты за мной ухаживала. И в это же время наделала глупостей. Поехала к ней на квартиру, сняла деньги со счета. Доказала всем, и милиции, и моим покровителям, что Марина жива. Они потребовали, чтобы я ее нашел и доделал начатое. Мне нужен был ее труп. Понимаешь? Мне нужно, чтобы умерло две женщины.

— Ну так за чем же дело стало? — Я повернулась наконец и посмотрела на него в упор. — Вот она я. Доделывай.

— Ты хочешь, чтобы я убил своего ребенка? -Он смотрел на меня грустно.

— Ребенок… — Я опять сглотнула. Ребенок… Ты и в самом деле смертельно везучий человек, Галя Зайкина! Теперь он тебя и пальцем не тронет.

— Может, это мой последний шанс. — Теперь мы смотрели друг на друга не отрываясь. — В свете последних событий. Я бы хотел сына. Галя, я тебя действительно люблю. Я к тебе привязался, когда ты меня выхаживала…

— Постой… Твоя рука под подушкой. Я помню. Ты все время пытался достать что-то из-под подушки. Теперь я понимаю, что. Это ведь был… пистолет. Да?

— Да, он был там, — вновь поморщился Андрей. Несмотря на все его самообладание, этот разговор давался ему с трудом. — Я должен был от него избавиться. Но не успел. Попал под машину. Кстати, я не лукавил. Только моя реакция помогла избежать серьезных последствий. Отделался сломанной рукой.

— Ты хотел меня убить, да?

— Галя, я в этот момент ничего не соображал. У меня была высокая температура. Я подумал: пусть будет на моих глазах. Убить ее я всегда успею.

— А… теперь? — медленно спросила я. — Что теперь?

— Ты должна жить. Ты и… он. — Андрей кивнул на мой живот.

— Я еще могу сделать аборт.

— А ты этого хочешь? — осторожно спросил он.

— Нет. Может быть, это и мой последний шанс. Я сохраню ребенка.

— Тогда я буду за все отвечать. Я мужчина, и я все возьму на себя. Они за мной ходят. Значит, готовятся. Думаю, что до пластической операции они тебя не видели. Слежка началась недавно. Я ведь так и не предъявил им Марину. Это прокол. Мне перестали доверять, Галя.

Я наконец очнулась. Он только что признался в том, что убил моего мужа. Но… Разве я этого не хотела? Разве не нанимала Кошкина? Миша сам виноват. Ему не надо было связываться с уголовником, с наркотиками. И она. Она его предала. И получила по заслугам. Ее тридцать сребреников достались мне. Знала бы я раньше, какие это деньги, ни за что бы их не взяла. В любом случае, оба они уже умерли. А жизнь продолжается. Андрей… Вот кому грозит опасность! Его могут убить! Это случится…

— Андрей, когда?

— Я думаю, скоро. Они ждут подходящего случая. Рядом со мной теперь находиться опасно. Это хорошо, что ты их засекла. Значит, удача на нашей стороне. Я ж сказал: ты везучий человек, Зая. Твоему ангелу-хранителю надо поставить свечку. Самую большую и дорогую.

— Ты веришь в Бога?

— Да, — серьезно ответил он. — Теперь верю. Надо бы тебя спрятать. Надежно спрятать. Может быть, отправить за границу. Ты должна исчезнуть. Начать новую жизнь с новыми документами. Я тебя прикрою. Они меня убьют и успокоятся.

— И ты так спокойно об этом говоришь!

— О чем?

— Что тебя должны убить!

— А что я, по-твоему, должен делать? По потолку бегать? Устроить истерику? «Спасите! Помогите! Я не хочу умирать!» Все мы смертны. Я сам отправил на тот свет немало людей. А что касается киллеров — это расходный материал. Никто из нас не доживает до старости. Сначала убиваешь ты, потом за тобой подчищают. Что ж делать? Такова жизнь. — Он пожал плечами.

— А я так не хочу!

— Ну, попробуй что-нибудь изменить.

— И попробую!

— Знаешь, Зая, ты сильная женщина. Я это ценю.

— Я? Сильная? По-моему, я размазня. Но за тебя буду бороться.

— Галя, я обречен, — серьезно сказал он. — Сам виноват. Не надо было влюбляться.

— Не до шуток, — сердито сказала я.

— По крайней мере, я умру, спасая свою семью. Жену и сына.

— Хватит!

— Я серьезен. У меня есть деньги. Теперь ты понимаешь, какие это деньги. Я ничего не тратил. Странно, если школьный учитель покупает «Мерседес». Или отдыхает за границей, на дорогих курортах. Поэтому деньги я не тратил. Все думал, что выйду «на пенсию», буду жить на природе, новый дом построю…

— Ты же сказал, что наемные убийцы до старости не доживают.

— Надо же на что-то надеяться. Жить иллюзиями. Иначе жить вообще невозможно. Сначала деньги были нужны, потому что мать тяжело болела, а у отца были перебои с работой. Потом родители погибли в автокатастрофе. Я тебе рассказывал. Но выйти из дела не так-то просто. Я не испытываю угрызений совести. Выбора я не делал. Так жизнь сложилась. У кого-то она сложилась по-другому. А у меня так.

— Ну хватит! — разозлилась я. — Запел отходную!

— Галя, это люди серьезные.

— Но у меня-то получилось!

— Что получилось?

— Исчезнуть. Умереть и… Остаться живой. Постой-ка…

И тут мне в голову пришла эта мысль. Ну конечно! Пенкин! Я внимательно посмотрела на Андрея. И напряженно спросила:

— Скажи, а тот пластический хирург… Его уже выпустили из страны?

— Насколько я знаю, нет, — так же напряженно ответил Андрей.

— Ага. Тогда я знаю, что нам делать.

Я вскочила и кинулась в прихожую. Молясь мысленно: только бы это было на месте! Только бы на месте! Куртка Марины. В которой я была в тот день, когда… Я с бьющимся сердцем засунула руку в карман куртки. Там лежали скомканные салфетки. Я вытащила их и бросилась в комнату. Положила на стол перед Андреем и торжествующе сказала:

— Вот оно, наше спасение!

Семенов сидел над открытым уголовным делом и тупо смотрел в текст. Буквы расплывались перед глазами. Он думал совсем о другом. «Уголовное дело №…» Пенкин Анатолий Иванович. Анатолий… Иванович… Пенкин… Хлынов звонил из деревни Сосенки, сказал, кое-что удалось выяснить, но работы еще непочатый край. Домой Олег не торопился. Звонила и Верка Хлынова, минут десять визжала Семенову в ухо. Какой он типа мерзавец, это потому что сам не женат, как будто нет холостых сотрудников, которые… Семенов слушал ее, отстранив трубку на безопасное расстояние. Не перебивая. Потом посмотрел на часы: ровно десять минут. И сказал: