Ариана уставилась в потолок, сглатывая подступившие к горлу слезы. Бумеранг вернулся. Она ведь точно так же думала о Максе. Близкая душа, хороший друг, но не тот, с кем хочется провожать закаты на Бали. Почему бы и Стасу не испытывать к ней подобные чувства?

Острая боль пронзила грудь. Колючая проволока, обвивающая сердце со вчерашнего дня, беспощадно царапала изнутри острыми шипами.

«Если я сейчас продолжу об этом думать, то не переживу эту ночь», — с пугающей ясностью осознала Ариана.

Мозг лихорадочно искал варианты самосохранения. Если после расставания с Корнеем она отвечала только за себя и могла сколь угодно предаваться саможалению, то сейчас это было непозволительно. Она обязана узнать, кто стоит за покушением, и защитить родителей и друзей. А потом она найдет в себе силы поговорить со Стасом. Может быть. Ариана понимала, что недосказанность между ними перешла все мыслимые границы, но страх все равно был сильнее. Стоит произнести вслух, что у нее на душе, и их отношения со Стасом безвозвратно изменятся. И если все разрушится, у нее не хватит сил одновременно бороться и зализывать раны.

Решение пришло неожиданно. Если она помогла Максу, то и себе поможет. Раскрыв дар, она четко проговорила про себя: «Я запрещаю себе чувствовать любовь». А потом еще раз. И еще. Дар упрямился, не желая идти против своей природы, но Ариана как заведенная твердила одну и ту же фразу, ломая его сопротивление. Боль ослепляла, словно она своими же руками ломала себе кости. Она вырвала иглу из вены и уткнулась в подушку, чтобы заглушить крики. Наконец дар подчинился. Пелена перед глазами рассеялась, и колючая проволока исчезла. Внутри ощущалась пустота, будто сердце вырвали из груди и болеть стало нечему. По телу жидким стеклом растекалось безразличие.

— Эй, Белецкая, ты там не отключилась? Слышишь меня? — долетели до края сознания слова Макса.

— Да, прости, Макс, я немного отвлеклась. Повтори последнюю фразу? — голос звучал глухо, безжизненно, и охотник сразу почувствовал изменения.

— Ты точно в порядке? Я начинаю сильно сомневаться, что у нас получится…

— Получится что? Макс, пожалуйста, ближе к делу. Я в порядке. Не веришь, позову нашу целительницу, она подтвердит.

— Блин, как все не вовремя произошло. Хотя когда такое бывает вовремя? — возразил он сам себе. — Твоя просьба… Мы должны встретиться. Прямо сейчас. Если готова, диктуй координаты.

Прежняя Ариана стала бы сомневаться, но новая не тратила время на подобную ерунду. Она назвала адрес клиники и начала одеваться. Словно почувствовав, что пациент нарушает порядки, в палату заглянула Наташа.

— Что, уже все?

— Да. Там чуть-чуть осталось, но у меня тело затекло. Лишние три минуты ничего не изменят, — ответила Ариана, направляясь к двери.

— Ладно, — окидывая ее подозрительным взглядом, сказала Наташа. — Тогда дай я тебя осмотрю.

Ариана остановилась, позволяя целительнице прикоснуться к себе.

— Странно, — пробормотала та, — физические показатели в норме, резерв полный, но что-то не так. Ты как себя чувствуешь?

— Я полна сил, — бодро соврала Ариана, — только есть хочется.

А вот это было абсолютной правдой. Организм, избавленный от душевных терзаний, переключился на более насущные проблемы.

— Может, из-за этого. Тогда иди на кухню, там…

— Да, спасибо, — не дослушав, Ариана вышла из палаты, оставляя Наташу в полном замешательстве.

На кухне обнаружились Лика, Денис и Егор. Ищейка тут же вскочила:

— Ты как?

— Все хорошо. Но если не поем, станет очень плохо, — пошутила Ариана, но голос прозвучал механически равнодушно. Ребята переглянулись, но лезть с расспросами не стали, пододвигая к ней тарелку сэндвичей с сыром, зеленым салатом и куриной грудкой.

— Ммм, блаженство! А что вы так смотрите? — спросила она, ловя на себе их недоуменные взгляды.

— Ты странно себя ведешь, — решилась озвучить общую мысль Лика. Парни синхронно кивнули.

— Устала, — честно ответила Ариана, не уточняя, что речь вовсе не о физическом состоянии. Она потянулась за вторым сэндвичем.

Не успела она с ним расправиться, как высветилось сообщение от Макса: «Я у входа».

— Скоро вернусь.

Она накинула куртку и быстро вышла из кухни. Ночной воздух обдал лицо, остужая горящие щеки. Все-таки сложно есть, когда тебя буравят три пары глаз, а Лика вдобавок беспрестанно ерзает на стуле.

— Паршиво выглядишь, — вместо приветствия сказал Макс.

— И тебе привет, — усмехнулась она.

— Давай отойдем. И выключи, пожалуйста, телефон.

Ариана удивилась странной просьбе, но сделала, как он просил. Макс немного нервничал, хоть и старался держаться как ни в чем не бывало.

— В общем, слушай. Человек, которого имел в виду Игнатьев, согласен пообщаться. Но он живет не в Москве. Послезавтра у меня выезд. Не явлюсь — начнутся вопросы. Авдеев уже что-то подозревает, поднимал вчера странные темы. Понимаю, что информации мало, но принять решение нужно сейчас. Или мы едем, или…

— Хорошо, поехали, — легко согласилась Ариана. Непоколебимое спокойствие, царившее внутри, удивляло ее саму. Как много времени, оказывается, человек тратит на бессмысленные метания, сомнения, пережевывание прошлого. И все из-за эмоций. Может, без них не так плохо жить, как она думала?

Макс тоже поразился ее быстрому согласию, но переспрашивать не стал, уточнив только:

— Нужно заехать за вещами?

— Если есть время.

— Хорошо. Тогда едем? — чувствовалось, что ему не по себе от ее скупых ответов, но он воздерживался от расспросов, что облегчало ей задачу. Ариана еще не сама не до конца свыклась с внутренним холодом и вряд ли бы смогла четко объяснить, что происходит.

— Никуда она не поедет.

Словно из ниоткуда рядом возник Стас. Рукава джемпера были закатаны, на сгибе локтя белел кусочек пластыря. От него исходили ощутимые волны гнева, в глазах бушевал шторм. Каждая клеточка ее тела потянулась к нему в стремлении повторить недавнее ощущение целостности и единения. Вот только блокировка, несмотря на прорывающиеся чувства, держала крепко. Стиснув зубы, Ариана скрестила руки на груди, приказывая себе стоять на месте.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном осведомился Стас.

— Мне нужно уехать, — сухо ответила она. — Вернусь послезавтра.

Он перевел пристальный взгляд на Макса.

— Можешь даже не пытаться, — покачал головой охотник. — У меня блок. Разве что мозги мне расплавишь, но, боюсь, там и на такой случай стоит защита. Даже не представляю, что даст вам эта встреча, но будем надеяться, что Игнатьев знал, что советует.

Стас нахмурился еще больше.

— Нет, — коротко сказал он. — Ариана, пойдем.