— Сколько⁈. Но твои друзья что-то говорили о десяти часах?

— Это первая закалка. Вторая дольше, — и болезненнее, но это в слух я не сказал. — Я могу тебя выпустить, если хочешь. Там для тебя пройдет от силы пара минут.

— Нет уж, — уперла руки в бока девушка. — Я буду с тобой.

И, чтобы показать свои эмоции, взяла меня за руку.

— Спасибо.

Я разделся, забрался в чан и погрузился в жидкость. Теперь оставалось закрыть крышку и «наслаждаться» ощущениями.

— Нейт, — обратилась ко мне Мару. — Знаю, что это наглость, но… можно мне с тобой?

— Со мной?

— Пройти закалку. Тут хватит места для двоих.

Я на миг задумался, вспоминая, что говорил Рю на этот счет. Теоретически мы могли пройти её вместе, объем жидкости это позволял.

— Уверена? Ты неделю будешь вынуждена плавать со мной без возможности выбраться. А учитывая, что ты не проходила первую закалку, тебе будет больнее, чем мне. Неделя адской боли — ты не понимаешь, о чем просишь.

— Мне всё равно, лишь бы быть рядом с тобой. Я всё выдержу.

Мару в два движения избавилась от ханьфу и прыгнула в чан.

Я вздохнул. Глупая влюбленная по уши дурочка. Она и сама это понимала, но ничего не могла с собой поделать.

— Как только я закрою крышку, назад пути не будет.

— Его и так нет, — сказала она и поцеловала меня, а рука уже потянулась к ручке закрывающей чан.

Для дыхания тут было одно отверстие, так что использовать его нам приходилось по очереди, но учитывая наше возвышение, никаких проблем не возникало. Нам требовалось делать один вдох раз в десять-пятнадцать минут. Для питания пилюли жизненных сил тоже поставлялись через неё. Удобно, что даже находясь в чане, я мог разделить свой разум и создать двойника, что мог нас кормить.

Общались с Мару тоже через клона. Я говорил его устами снаружи, и мы, внутри, прекрасно всё слышали. Отвечала девушка постукиваниями по моему плечу. Один раз — да, два раза — нет. Как и в случае с обычной закалкой, процесс этот шел постепенно, начиная с кожи. Первый день мы оба чувствовали легкий зуд, который становился все сильнее и переходил в жжение. Я переносил это легче, а вот Мару было тяжело, но она боролась.

Второй день стал гораздо более болезненным. Казалось, что кожа пылает огнем. Мару металась от одной стороны чана к другой, словно пытаясь от него избавиться таким образом, но ничего не помогало.

Третий день принес легкое облегчение. Кожа все ещё горела, но слабее, и процесс явно стал идти глубже, в мышцы и меридианы. Теперь предстояло самое сложное.

Новая волна боли нахлынула резко, подобно цунами, нарастая быстро и неумолимо. Мару оказалась к этому не готова и закричала прямо там, под водой, выпуская из легких почти весь воздух. Пришлось срочно её спасать, пока не захлебнулась.

Но дальше было не легче. Боль пронизывала каждую клеточку тела, как моего так и девушки. И если я мог отвлечься за счет клона, которым управляла часть моего разума, то Мару сбежать от боли было некуда. Я обнимал её, чувствуя её судороги, целовал, заставляя отвлечься от происходящего.

На пятый день боль перестала возрастать, оставаясь примерно на одном уровне. Уровне, которого Мару в конце концов не выдержала и бросилась к крышке чана. Пришлось её схватить и прижать к себе. Она сопротивлялась, пыталась вырваться, но в конечном итоге успокоилась, беззвучно рыдая. Остаток пятого и почти весь шестой день мы провели в объятиях друг друга.

А когда настал седьмой день, всё закончилось так же внезапно, как и началось. Просто в один момент понял, что боли нет. Уточнил у девушки, и она тоже постучала по плечу, сообщая, что чувствует себя хорошо.

Закончили значит.

Из чана выбирались уставшими и перепачканными в густой черной жидкости, которая чуть ли не на глазах высыхала, превращаясь в твердую корку. Надо было срочно идти отмываться и поесть. Нормально поесть, а не пилюль жизненных сил. Они, конечно, насыщают, но вот удовольствия от них никакого. Мару была со мной полностью согласна.

Омывание устроил «на природе», под водопадом, только сделал его потеплее. И вот тут меня ждал первый сюрприз от второй закалки.

— Что? — немного смутилась Мару, увидев, что я её разглядываю. Она избавилась ещё не от всей грязи, но изменения были на лицо. — Ой… Ой-ей… Это что, мои⁈

Она с легким недоумением ощупывала заметно прибавившую в размере грудь. В прошлом она у Мару была совсем небольшой, теперь же ей было чем похвастаться. Да изменилась и не только грудь, а фигура девушки целиком. Мару в прошлом, к сожалению, не могла похвастаться совсем уж женственными формами, теперь же этой женственности стало через край. Девушка стала выше, талия стала уже, бедра шире, грудь больше. Я бы даже сказал, что её фигура обрела околоидеальные формы. А ещё отрасли волосы, да на столько, что теперь они струились ей аж до самых пят.

— Это как вообще⁈ — удивилась она. — Ты вот вообще не изменился!

— Мы прошли через Небесное пробуждение тела. Это второй этап закалки. Причем ты прошла сразу два этапа за раз, так что ничего удивительного. У меня тоже изменения были довольно сильными.

— Так вот почему ты такой красавчик… — хмыкнула она. — Значит сейчас в тебе ничего не поменялось?

Я прислушался к ощущениям.

— Мышцы немного. Они словно немного иначе стали расположены и сами по себе крепче. Меридианы тоже укрепились.

— Ладно, — вздохнула она, и посмотрела на собственную грудь которую придерживала руками. — А мне что с этим теперь делать?..

— Не выглядишь довольной, — удивился я. — Мне казалось, что девушки мечтают об идеальной фигуре.

— Да, когда дело касается охмурения мужчин, но я-то в Союзе нищих. И такую фигуру спрятать сложно, с ней только в павильоне цветов работать… — раздосадовано вздохнула она. — Вот взглянув на меня сейчас, ты бы поверил, что я просто бродяжка?

— Нет, скорее уж дама из знатного рода.

— Вот в этом-то и проблема. Ладно… Что сделано, то сделано.

— Ну, мне твоя новая фигура нравится, — решил я немного смягчить ситуацию, и сработало. Мару тут же заулыбалась.

— Ну раз тебе так нравится новая Мару, то нам стоит опробовать возможности этого