– Ты знаешь, о чем мы с ним разговаривали? – удивился я.

– А ты забыл, кто меня сюда привел? – передразнила она.

– Тогда последний вопрос, – сказал я. – Ты говорила, что Антона не приняли в Службу. Как же он оказался здесь?

– Не приняли! – согласилась она. – Зато его заметил маршал, а это, поверь мне, важнее. А еще он заметил тебя и всю вашу пятерку. Причем с первых ваших шагов в Школе.

– Маршал! – повторил я завороженно. – Не могу поверить! Ведь ему сейчас должно быть чуть ли не четыреста лет!

– Да, без малого! – подтвердила Катя.

– Но почему…

– Ты все узнаешь. – Она оборвала еще не заданный вопрос. – Прошу тебя, Володя, верь маршалу, это очень важно для всех нас. Антон может подтвердить.

– Да! – Сын немного поколебался, не зная, как меня назвать, и наконец решился: – Да, отец. Если ты ему не поверишь, может рухнуть все наше будущее.

Открылась незаметная дверь, и в комнату вошел падре Франциск.

– Простите, – вежливо сказал он, – но Катерине с Антоном пора возвращаться. У вас осталось не больше трех минут.

Увидел мое вытянувшееся лицо и добавил:

– Не расстраивайся, подполковник, это не последняя ваша встреча.

Не решившись спросить у маршала, чем ограничено наше время, я поцеловал Катю, крепко обнял сына и проследил печальным взглядом, как мои родные исчезают в еще одной открывшейся в стене двери.

– Пойдем скорее, – поторопил маршал. – Энергия на пределе.

Я не понял, что он имел в виду, но не стал мешкать и следом за ним вышел из круглого помещения, вновь почувствовав при этом легкий приступ головокружения. Теперь я окончательно убедился, что эта комната – нечто вроде нашего Центра, только в миниатюре. Место вне времени, служащее убежищем таинственному маршалу.

Несколько шагов по узкому темному проходу, и мы снова оказались в пещере, но совсем не в той, из которой недавно уходили с боем. Эта выглядела обжитым жилищем, со светильниками на стенах и горящим в углу камином, от которого тянуло живым теплом. Вдоль стен тянулся каменный стеллаж, уставленный золотыми изделиями великолепной работы. Тут были вазы, чаши, кубки, статуэтки и множество других предметов тончайшей выделки, украшенные драгоценными камнями. Четверо моих друзей расхаживали вдоль стеллажа, как в музее, любуясь экспонатами. У меня в голове забрезжила смутная мысль, постепенно оформляющаяся в догадку.

– Да, Владимир, ты прав! Мы действительно в Андах, и именно в этой пещере я когда-то нашел Золотую книгу.

Услышав произнесенные маршалом слова, я вздрогнул. Он что, мысли читает?

– Не совсем. – Он положил руку мне на плечо. – Но ты не представляешь, как много всего написано на человеческих лицах!

Мои друзья отвлеклись от разглядывания сокровищ и обступили нас. Маршал посмотрел на них, улыбнулся и сказал:

– Я понимаю, господа, что вы ждете объяснений. К сожалению, сейчас я не могу этим заняться. Я вынужден на два-три дня покинуть вас, потому что меня зовут неотложные дела. А вот когда вернусь, постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Надеюсь, вы не будете скучать в мое отсутствие. Здесь есть на что посмотреть. Пройдите по галерее, и вы увидите еще несколько залов, экспозиция в которых ничуть не хуже, чем в этом. В кладовой имеется запас продуктов и вина. Пусть не разносолы, но сыра, ветчины и сухарей вам хватит. Есть родник с отличной водой. Как сейчас говорят, экологически чистой. С местами для отдыха тоже нет проблем. Если захотите полюбоваться окрестностями, то там, – он показал на один из проходов, – вы найдете что-то вроде смотровой площадки. Очень удобное место, его не видно ни снизу, из долины, ни сверху, с самолетов и вертолетов. Даже со спутника невозможно его засечь. И еще хочу добавить: не пытайтесь искать здесь Золотую книгу. Она хранится в другом месте, куда вы не сможете попасть при всем желании.

Покончив с инструкциями, маршал сказал как-то по-старомодному:

– А теперь, господа, позвольте откланяться!

Склонил в знак прощания голову и, сделав несколько шагов, исчез в незаметном узком проеме. Любопытство погнало меня следом, но через несколько метров проем закончился, и я уткнулся в глухую монолитную стену…

Первым молчание нарушил Мишка.

– И как вам все это? – Его синие глазища выражали такое недоумение, что я не мог сдержать улыбки. – Вы что-нибудь понимаете?

– С тех пор, как мы вышли из Школы, – задумчиво сказал Павел, – я был уверен, что навсегда потерял способность удивляться…

– Значит, сейчас ты удивлен? – спросил Боря.

Мне показалось, что в его голосе прозвучала ирония.

– А то нет? – вступился за друга Миша. – Если это на самом деле маршал…

– Маршал! – твердо сказал я. В Катиных словах я был уверен на все сто процентов. – Можете в этом не сомневаться. Ручаюсь. Это настоящий маршал, и ему на самом деле почти четыреста лет.

Я внимательно посмотрел на них, пытаясь разобраться по лицам, как они относятся к моему заявлению. В глазах Бори отражалась напряженная работа мысли, будто он решал сложную математическую задачу. Павел еще ничего не решил для себя. На Мишкином лице расплывалась улыбка, говорящая о полном доверии ко мне. А по черным глазам Мити-Мустафы, как всегда, невозможно было понять, о чем он думает.

– Я не слишком удивлен, – наконец высказался Боря, – что маршал прожил так долго. Где сто двадцать лет, там и четыреста. Скорее всего, продолжительность жизни зависит от методики коррекции.

– Так почему тогда нам Служба отмерила всего сто двадцать лет? – искренне возмутился Мишка.

– А ты много знаешь о руководстве? – спросил Павел. – Для генералов – один срок, для штабистов – другой, а для нас, простых оперативников, – и ста двадцати лет хватит. Взять того же нашего генерала, мы ведь не знаем его возраста!

– Не о том говорите! – осадил их Боря. – Ты, Миша, не забывай, что сто двадцать лет – это тоже не семьдесят, будь доволен и этим. А то губу раскатал! Меня другое интересует: почему маршал почти три века скрывается от им же созданной Службы? Почему вступил с ней в противостояние? Можно сказать, в открытую фазу войны? Убийства, погони, перестрелки, прямо как в крутом боевике!

– И непонятно, кто за кого! – подхватил Павел. – Одно ясно – тут замешан враг. В Харькове и я, и Володя ясно чувствовали его присутствие, но все-таки, кто воюет на его стороне? Маршал или наш генерал?

– Генерал уже сказал свое слово, – сказал я. – И слово оказалось лживым. Теперь надо как минимум выслушать маршала. До этого мы можем лишь строить гипотезы. Давайте дождемся его и тогда уж будем решать.

Все согласились со мной, а Боря добавил:

– Не думаю, что нам легко будет сделать выбор. Ты, Володя, недавно сказал, что Служба – это вся наша жизнь. Это правда, но наш генерал здорово подставил нас, мы оказались для него пешками, которых не жалко смахнуть с доски. И насчет маршала он обманул нас. Будто бы он не знал, представляя его нам как дезертира, с кем нам придется иметь дело! Но и маршалу предстоит найти очень веские аргументы, чтобы мы стали на его сторону. И в первую очередь объяснить, что вокруг нас происходит, во что нас втянули.