Но теперь что-то изменилось. Эмили почувствовала это. На бойне стало еще жарче – ей оставалось лишь гадать, как Жуков выносил такую жуткую температуру, облаченный в свое странное одеяние. Свет тоже стал иным – сделавшись ярче, он прошел весь спектр от красного к желтому. Эмили снова огляделась.

В ярком свете тени стали длиннее, а силуэты «китобоев», стоящих в разных концах цеха, как будто выцвели: они мерцали синим светом в уголках глаз Эмили. «Китобои» нервно переглядывались, пораженные внезапной гибелью своей предводительницы.

Эмили снова повернулась к Жукову, к бурлящему резервуару, к яркому свету, как вдруг он погас.

Она снова попыталась встать, но со связанными руками это оказалось непросто, да и смысла в этом практически не было. Но ей все же удалось подняться на колени. Она вытянулась как можно выше и посмотрела в спину своему похитителю, как вдруг…

Замерла. В голове пролетели десятки мыслей, на кончике языка завертелись десятки вопросов и восклицаний: «Что вам от меня надо?», «Что вы со мной сделаете?», «Вы должны меня отпустить!»

Но громче всех в ее голове зазвучал другой вопрос, от которого все остальные отошли на второй план.

Она снова подняла голову.

– И как, по-вашему, все это закончится, Жуков?

Он отвел глаза от резервуара, повернулся к Эмили, спустился с бортика и подошел ближе. Он встал рядом с императрицей и принялся сверлить ее своими красными глазами.

Она не дрогнула, хотя и почувствовала слабость. К горлу снова подступила тошнота. Эмили глубоко вдохнула, ее ноздри расширились, на шее, как тугие веревки, как цепи, висящей над резервуаром конструкции, выступили жилы.

«Я дочь Корво Аттано и Джессамины Колдуин, – сказала она самой себе. – Я императрица Островов».

«Соберись. Соберись. Соберись».

Она увидела себя в очках Жукова.

«Вот».

Она сфокусировалась не на нем, не на его глазах, спрятанных за линзами, не на скрытом за шарфом лице, а на самой себе. Она смотрела на отражение императрицы Эмили I Колдуин, сильной и непреклонной.

Тошнота отступила, но слабость осталась.

– Вы задали интересный вопрос, – наконец сказал Жуков. – На него много ответов.

Эмили покачала головой.

– Я императрица Островов. Если со мной хоть что-то случится, на вашу голову обрушится вся мощь моей империи.

Жуков рассмеялся, отвернулся от нее и снова подошел к резервуару. Эмили, прищурившись, смотрела ему в спину.

– С вами ничего не случится, императрица, – произнес Жуков, после чего сделал паузу и посмотрел на нее через плечо. – С вами ничего не случится. Никогда.

В мерцающем, неясном свете он повернулся и жестом подозвал четверых «китобоев», которые стояли в левой стороне цеха. Те немного помедлили, боясь подходить слишком близко и разделить судьбу Галии, но Жуков снова махнул рукой, и они, словно выйдя из оцепенения, подбежали к нему и встали возле лежащего на полу длинного изогнутого предмета, завернутого в промасленную ткань.

Чем бы ни был этот предмет, он был огромным, громоздким и тяжелым. Чтобы повернуть его, понадобилась сила всех четверых мужчин. Они поставили его вертикально, изогнутой стороной в пол, и двое «китобоев» остались придерживать его, а двое других сняли с него ткань.

Под ней оказалась кость – громадная, кривая кость, принадлежащая какому-то существу, анатомии которого Эмили не знала. Может, это ребро? Если так, то существо, видимо, было гигантским. Вроде… кита, возможно?

Это было вполне логично, учитывая место, где они находились.

Эмили пораженно смотрела, как четверо «китобоев» каким-то образом сумели подтащить огромную кость к резервуару. Действуя слаженно и очень осторожно, они опустили ее на край.

Но только на секунду. Вес кости и гравитация возобладали, и «китобоям» осталось лишь слегка подтолкнуть ее, чтобы она с тихим плеском упала в бурлящую в резервуаре вязкую жидкость.

«Разговори его, – подумала Эмили. – Заставь его что-нибудь рассказать. Что-нибудь важное. Что-нибудь, что поможет его остановить. Что-нибудь, что поможет тебе выбраться отсюда».

– Что это было? – вскрикнула она.

«Китобои» отошли от пышущего жаром резервуара, а Жуков вернулся на бортик и снова рассматривал его содержимое. С того места, где сидела Эмили, он казался лишь черным силуэтом на фоне сине-желто-белого света, сияющего снизу.

– Последний ингредиент, – объяснил он. – Челюсть левиафана из бездны морей, так называемого глубоководного наблюдателя. Вы знаете об этих существах, императрица? Они живут вдали от мира людей, в самых труднодоступных и темных уголках мира. Там они ткут свою магию, используя силу, идущую из самых их костей, превращающих их в живые батареи.

Он развернулся и спустился на пол.

– Последний нужный мне ингредиент, последний элемент силы, – продолжил он. – Я целый год искал нечто подобное. Я был на Морли и на Серконосе. На каждом острове вашей драгоценной империи и за ее пределами тоже.

Эмили изогнула бровь.

– О да, императрица, – сказал Жуков, – в своих поисках я даже ступал на землю Пандуссии.

«Пусть говорит, пусть говорит».

Эмили заставила себя рассмеяться.

– Я вам не верю, – бросила она. – Мало кто добирался до Пандуссии. Еще меньше тех, кто вернулся назад.

Жуков пожал плечами.

– Неважно, чему вы верите. Я нашел, что искал. За информацию пришлось немало заплатить, но те, кого я допрашивал, пригодились мне в иных целях, даже если не сказали того, что я хотел знать.

– Что это значит?

– Это значит, что я разделал их плоть и забрал кости. – Сделав паузу, он продолжил: – Я болен, императрица. Мои дни сочтены, а аппетиты непомерны.

– Зачем эта кость? – спросила Эмили. – Жаль, вы потеряли тот красивый нож. Он был древним, не так ли? Сувенир из прошлого?

– Можно и так сказать, – согласился Жуков. – К несчастью, эта жертва была необходима. Тот нож пришел из другого времени и места, из мира, который существовал до этого, и он привязывал меня к тому миру. – Он махнул рукой в сторону резервуара. – Этот нож служил мне верой и правдой, но теперь его задача выполнена. Мне нужно было высвободить его силу и воспользоваться установленной связью, чтобы притянуть тот мир ближе к этому.

Жуков повернулся и хлопнул в ладоши.

Четверо «китобоев», те, что сбросили кость в резервуар, обошли его и встали у стены, где находились рычаги управления подъемным механизмом, поддерживающим металлический каркас. Один из «китобоев» снял цепь со стены и освободил поворотное колесо, в то время как другой взялся за его ручку и принялся его вращать.