на полу. Вот такие у нас тут кресла для людей, которые выкладывают по двести баксов за сомнительное удовольствие поболеть за тебя.

Отто находился от меня на расстоянии пяти или шести рядов. Я встал с места Е-44 и, подойдя поближе, опустился в кресло по другую сторону лестницы, чтобы не мешать ему работать.

– Как здоровье? – спросил я. – Я смотрю, ты снова на работе.

– Неплохо, неплохо… После очередной химии силенки вроде вернулись. – Он несколько раз согнул и разогнул руку. – Правда, чертово покалывание никуда не делось, но я потерплю, если это означает, что у меня будет еще немного времени… Впрочем, я все равно увольняюсь. Вчера написал заявление. Через месяц меня здесь не будет.

– Хочешь найти другую работу?

– Не. Жена уболтала меня отправиться в путешествие. Об этой поездке мы мечтали еще до того, как поженились. У ее брата есть старенький кемпер, которым он не пользуется. Мы его возьмем и поедем в Калифорнию: туда – через северные штаты, а обратно – через южные. Не знаю, сколько времени это займет: может, три недели, а может и три месяца, но это уже не важно. Торопиться мне теперь некуда.

– Отличная идея, Отто.

Старик пожал плечами.

– Я-то хотел поработать подольше, накопить денег для моей Дороти. Они ей понадобятся, когда меня не станет. Но она сказала, что вместо денег предпочитает провести оставшееся время со мной. – Отто покачал головой. – Я поначалу настаивал, но когда Дороти спросила, что бы я выбрал, если бы мы поменялись местами, я решил, что деньги действительно не так уж важны. – Он посмотрел на меня и слегка приподнял подбородок. – Ну а твои-то дела как? Ты заявился сюда в твой отпуск, чтобы рассказать мне о переходе в «Сабли», или мне, как всем, придется читать об этом в «Нью-Йорк пост»?

Я улыбнулся.

– Ты прав, именно за этим я и приехал – я был уверен, что застану тебя здесь. С моим переходом в «Сабли» практически все решено. Условия мы обговорили, так что на следующей неделе я, наверное, уже подпишу контракт. После этого владельцы клуба созовут пресс-конференцию, на которой обо всем будет объявлено официально.

– Ну и как, ты счастлив? Ты получил что хотел?

Я задумался. Три месяца назад я бы, не колеблясь, ответил утвердительно, но сейчас… В последние несколько недель я наконец-то понял, что ни деньги, ни слава не принесут мне того, чего мне хотелось больше всего. Тем не менее я кивнул.

– Контракт просто сказка. Лучших условий и желать нельзя.

– Рад это слышать. А что говорит твоя девчонка? Она поедет с тобой в Калифорнию или вы так и будете болтаться между Западным и Восточным побережьем?

Ответ Отто прочел по моему лицу еще до того, как я успел открыть рот.

– Иисусе свя́тый! Уж не хочешь ли ты сказать, что вы намерены поддерживать эти новомодные дистанционные отношения? Ну, парень, ты даешь! Можешь считать меня несовременным, но я считаю, что муж и жена должны каждую ночь ложиться в одну постель.

– Так это муж и жена, а мы… Мы договорились, что проведем вместе только это лето.

Отто сдвинул кустистые брови.

– Ты что, ее не любишь?

– Я… это довольно сложно.

– Сложно? – Он кивнул. – Понятно. Современная молодежь голосует за свободные отношения?

– Ты и сам должен понимать, Отто… Бывают ситуации, когда любимого человека лучше просто отпустить.

Отто фыркнул.

– Ты прочитал это дерьмо на праздничной холлмарковской открытке? Вот не знал, что ты такой слизняк.

– Я – слизняк? Знаешь, Отто, хоть ты и старик, но я, пожалуй, все-таки надеру тебе задницу!

Он отмахнулся от меня как от мухи и проворчал себе под нос что-то, чего я не разобрал.

– Кстати, хотел тебя спросить: что ты думаешь о переходе Радицкого в другую команду? – Я знал, что упоминание Радицкого, который буквально на днях отхватил новый многолетний контракт с одним из самых богатых клубов НХЛ, поможет мне сменить тему. Отто считал его самым переоцененным нападающим Лиги.

Следующие полтора часа мы трепались только о последних трансферах, на которые нынешнее «окно» в сезоне оказалось на удивление богато. При этом я переходил следом за Отто с одного ряда на другой, пока он методично проверял каждое кресло и, бренча инструментами, подтягивал крепежные болты. Потом у Отто наступило время обеденного перерыва, и я стал прощаться. У выхода с трибун я протянул ему руку.

– Ну, до встречи, старина. Думаю, я еще заеду до того, как ты уволишься.

– Буду рад тебя видеть. – Мы обменялись рукопожатием, но Отто не спешил отпускать мою руку. Напротив, он сильнее сжал мои пальцы, чтобы привлечь мое внимание к своим словам.

– Мне уж недолго осталось, Красавчик. Уважь старика, выслушай один совет.

– Какой совет?

– То, что ты считаешь сложным, на самом деле таковым не является. Не стоит ждать, пока тебе стукнет семьдесят и ты подхватишь какую-нибудь смертельную болячку, чтобы понять: жизнь устроена очень просто. Никогда не расставайся с тем, кого любишь, и в конце концов – когда бы ни наступило это время – твоя жизнь наполнится счастьем и радостью.

* * *

После нашего объяснения с Джорджией наши отношения стали другими. Мы по-прежнему проводили много времени вместе, так что большинство людей не заметили бы перемены, но я ощущал ее довольно отчетливо. Между нами выросла стена, которой не было прежде, – стена, которая мешала нам ощущать прежнюю близость. Я, разумеется, понимал, в чем причина, но одно дело – понимать, и совсем другое – принять. Каждой клеточкой своего тела я ощущал необходимость взять назад слова, которые я сказал Джорджии в тот вечер. Больше того, меня так и подмывало пообещать ей сделать все, что в моих силах, чтобы у нас что-то получилось даже после моего отъезда в Калифорнию. К несчастью, я не мог этого допустить, так как в глубине души я отчетливо понимал, что поступаю правильно и что в конечном итоге так ей будет легче.

В следующую субботу я заехал за Джорджией, чтобы отвезти пообедать в ресторан. Наш столик оказался не готов, и мы решили подождать в баре. Сев за стойку, мы заказали по бокалу вина. Там на нас обратили внимание две девчонки, которые, по правде говоря, выглядели слишком молодо, чтобы употреблять что-то крепче «Пепси», однако коктейли в их руках явно были алкогольными. К сожалению, они меня узнали.

– О господи, это же Макс Ярвуд! – воскликнула одна.

Мне ничего не оставалось, кроме как вежливо улыбнуться и кивнуть.

Девицы спрыгнули со своих стульев и встали передо мной.

– Мы тебя просто обожаем, Макс! Скажи, ты правда переезжаешь в Калифорнию? Мы ужасно рады. Сами мы из Санта-Барбары, а в Нью-Йорк приехали просто погостить.

Официальное объявление о трансфере должно было появиться в СМИ уже через пару дней, но мне не хотелось, чтобы сведения о моем переходе – да еще со ссылкой на меня – появились в фанатских социальных сетях раньше, чем состоится пресс-конференция.

– Переговоры еще не завершились, – сказал я. – Мы работаем.

Та из девчонок, что была повыше ростом, прижала ладонь к сердцу.

– Живьем ты выглядишь еще круче, чем по телику!

Я покосился на Джорджию и снова повернулся к болельщицам.

– Спасибо за комплимент. А теперь прошу меня извинить, у меня здесь что-то вроде свидания.

Только сейчас девицы обратили внимание на то, что я не один, и критически оглядели Джорджию.

– Вы его жена? – спросила одна из них.

Джорджия покачала головой.

– Значит, подружка?

Наши с Джорджией взгляды ненадолго встретились. Она нахмурилась и сделала еще один отрицательный жест.

Высокая девица – она с самого начала вела себя более напористо – полезла в сумочку и, достав визитку, протянула мне.

– Когда будешь в Лос-Анджелесе и захочешь, чтобы кто-то показал тебе город, – позвони. Я с удовольствием познакомлю тебя с нашими достопримечательностями.

Я выставил перед собой ладонь.

– Спасибо, но в этом нет необходимости.

Болельщица пожала плечами.

– Можно хотя бы сделать с тобой селфи?

– Лучше не надо. Как я уже сказал, у меня здесь свидание.

К счастью, к нам подошла официантка и прервала этот никчемный разговор.

– Ваш столик готов, мистер Ярвуд.

– Благодарю. – Я коротко кивнул болельщицам и жестом предложил Джорджии взять меня под руку. – До свидания, девушки. Приятно было с вами побеседовать.

Мы сели за столик. Джорджия хранила молчание, и лицо у нее было отстраненное.

– Извини, – сказал я.

Она