– Хм. Ты можешь верить – а вот я не буду! – наконец, выдает она, и снова бросает на меня полный злости взгляд.

– Почему, ведьма? – тихо спрашиваю я, внезапно осознавая – силы кончились, – неужели тебе проще поверить в то, что я решил поразвлечься с кем попало, а? Или потому, что ты так привыкла – искать самое паршивое объяснение всех моих поступков? Скажи, Санти.

Девушка чуть-чуть хмурится – но, кажется, готова биться головой об стену до смерти на своем.

– Потому что это в твоем духе, Серый, – бросает она, и это бьет, действительно бьет по самолюбию и гордости, – вспомни, как мы познакомились. Ты ведь тогда и был таким – наглым, самоуверенным. Поставил Метку той, кого даже не знаешь! И не задумался, не спросил – а я хочу этого?!

Да, кажется, этот яд из ее голоса – действительно то, что я слышу. И что я, по ее мнению, заслуживаю.

– Одна встреча, из которой ты сделала весь свой вывод обо мне. – Усмехаюсь, и даже не знаю, как поспорить, поэтому просто отбрасываю назад волосы, – ты ведь даже не знаешь, почему я так поступил… Не разобралась, но повесила клеймо на шею, и что бы я не сделал, сказал и как бы не бился за тебя все остальное время – не допускаешь мысли о том, я другой.

Я говорю спокойно и тихо, а глаза Санти по мере моей речи расширяются, и к концу она даже делает шаг назад.

Так, словно это я ее бью наотмашь фразами.

Хотя я никогда не хотел делать ей по-настоящему больно.

– Один вопрос, ведьма. Задай себе один вопрос – что ты чувствовала, когда та служанка заявила, что я хотел с ней переспать? Не нужно отвечать сейчас, лучше подумай, и реши для себя в конце концов, чего ты хочешь дальше. Я доказывать ничего больше не буду. В конечном счете – теперь я спрашиваю – чего хочешь ты?

Она замирает, а я легко выбегаю за дверь, зная, что больше не могу там находится.

Мне нужны пространство и бег. Земля под лапами, и шум ветра в голове – чтобы от усталости заныли мышцы, а мысли о Санти отошли хоть ненадолго на задний план.

Поможет ли?

Я не знаю, но другого варианта у меня нет.

Легко добегая до скал, я сбрасываю одежду, и перевоплощаюсь, срываясь с места. До глубокой ночи пытаюсь хоть как-то выбросить из головы родное лицо – но не выходит, и злой, отрешенный, уставший, я возвращаюсь в дом.

Затем иду в душ, долго стоя под горячими тугими каплями воды, и пытаясь смыть этот гребаный день. Знаю, что Лайлу так и не нашли – тут нет ее запаха, да и Митр бы сообщил. Это еще больше злит – но не так, как раньше.

Я будто не реагирую, как надо, на эту злость. Словно смотрю на все отрешенно, через призму того, что происходит между мной и ведьмой – мой зверь горюет без ее руки рядом.

Но он, как и я, не готов прогибаться под нее постоянно.

Ни к чему толком не придя, я обматываю полотенце вокруг бедер – и уставшим выхожу из душевой, делая пару шагов в комнату.

А затем замираю от окутавшего запаха, понимая, что его не может здесь быть.

Или…

– Привет, – шепчет в темноте сидящая на моей кровати Санти, – ты… Тебя долго не было.

– Бегал.

Я стою также с одним полотенцем, даже не собираясь пытаться одеться. Она тут? Зачем? Для чего?

Может, она что-то для себя уже решила?

– Я знаю. Я чувствую, что хочу пойти за тобой, когда ты убегаешь далеко. Это… Это тоже из-за Метки?

– Скорее, это твоя волчица. – Говорю правду, сам стараясь просчитать, к чему эти вопросы, – ее тоже тянет ко мне.

– А.

И все?

Твою мать, ведьма, дай мне хоть что-то.

– Почему ты здесь?

Она поднимает взгляд, который отвела, как только я появился в комнате – и теперь откровенно разглядывает мое тело, скользя по плечам, и животу глазами.

– Линн рассказала мне о Метке.

– Хорошо. Я хотел сам, но учитывая твое недоверие ко мне – это лучший вариант.

Санти морщится, а я пожимаю плечами. Да, неприятно – но ведь правда, не так ли?

– Ты не ответила на вопрос.

Ведьма вдыхает, словно очень стараясь собраться с мыслями. Что ее так отвлекает?

– Я пришла поговорить, Вик. О Метке, Лайле, нашем общении и о том, что делать дальше. Мне кажется, пришло время все обсудить.

Вообще, когда ты приходишь в чью-то комнату, а хозяин в этот момент в душе – лучше выйти, и зайти в другое время.

Так я бы и сделала в обычной ситуации, но, во-первых, после разговора с сестрой все внутри зудело от желания задать несколько вопросов.

А во-вторых… Да ладно, давайте вспомним, как сам Съер ворвался ко мне в ванную! Что-то далеко от норм приличий, правда?

Успокоив тем самым свою совесть, я спокойно уселась на кровать в ожидании. Ну как, спокойно – постоянно ерзая от странно скачущих в голове образов Виктора за дверью душевой, которые я так усиленно от себя гнала. И почему, спрашивается, об этом думаю?

Может, тоже одно из действий этой загадочной Метки?

Я вспоминаю, как только что с помощью второго зеркала рассматривала у себя в спальне следы белого полумесяца на шее. Сзади стояла Линн – у которой на хмуром лице было крайнее выражение задумчивости.

– Удивительно. – Произнесла она тогда, и я встретилась в зеркале с ней взглядом.

– О чем ты?

– Я почувствовала твою Метку, но совсем не предполагала, что она с тобой так давно. Думала, у вас просто страсть, не более…

– У нас даже и не это. А… Что не так, Линн?

– Ничего, кроме того, что ты потомок вожаков Белого клана. Ты лидер по крови, Санти. И обычно такие не могут ужиться ни с кем, кто слабее. Понимаешь?

– М-м-м… Не особо. Ты намекаешь, что Виктор слабее меня?

Это звучит настолько глупо и бредово, что я даже издаю смешок. Но Линн совсем не улыбается на шутку.

– Я не об этом. Если тебе подобные не становятся вожаком в своей стае, то выходят замуж за вожака в другой. Просто потому, что на меньшее их волчица не согласится. А Виктор младший из сыновей Альфы.

– Ну и что? То, что Виктор никогда не станет вожаком – это проблема?

Я правда не вижу здесь ничего, что стоило бы обсуждения. В моих мыслях Виктор всегда был как защитная стена, сильный и смелый, готовый справится со всем происходящим вокруг. На самом деле, это так и было – ну сколько раз он вытаскивал мою неразумную головушку из неприятностей?

И то, что он не вожак какой-то там стаи, никогда не имело значения.

– Наверно, не проблема, – вздыхает Линн, и снова смотрит на Метку, – просто… Странно все это. У меня ощущение, что нас ждет еще не мало сюрпризов.