Пять недель, считанные дни до свадьбы – самое время задуматься, не сделала ли она большую ошибку? Ужасно.

Дверь отворилась неожиданно скоро, и на улицу вырвался приглушенный, но бурный взрыв мужского смеха. Ноги Лиззи словно примерзли к земле. Иначе она бы просто убежала.

– Добрый день, мисс, – приветствовала ее низенькая опрятная женщина, отворившая дверь. Она держалась спокойно и очень дружелюбно. – Мистера Тодда сегодня нет дома. Но если хотите, можете оставить ему свою визитную карточку.

Мистер Тодд был каллиграфом, который жил в одном доме с мистером Марсденом. Из его-то карточки Лиззи и выяснила адрес.

– Я хотела бы повидать мистера Марсдена. Женщина, по виду домохозяйка, слегка удивилась.

– Конечно, мисс. Мистер Марсден дома. Сейчас я отнесу ему вашу визитную карточку.

Она заспешила вверх по узкой скрипучей лестнице. Лиззи огляделась по сторонам. Изнутри дом выглядел почти респектабельным, но вот элегантной обстановку никто бы не назвал. Свежие пятна штукатурки на потолке свидетельствовали о неустанной борьбе с грязью и копотью Лондона – борьбе, из которой вряд ли можно было выйти победителем. В воздухе носились запахи льняного масла и сапожной ваксы. В приоткрытую дверь Лиззи могла видеть тесную гостиную хозяйки; тощая полосатая кошка мирно дремала в кресле-качалке, обитой розовым ситцем.

За следующей дверью неожиданно стих гул разговора. У Лиззи душа ушла в пятки. Она выбрала неудачное время для визита, но ей необходимо с ним поговорить! Она и так ждала слишком долго подходящего случая. Снова появилась хозяйка:

– Прошу вас, следуйте за мной.

Женщина провела Лиззи в маленькую, но на удивление светлую и веселую гостиную, веселую благодаря соломенно-желтым обоям, на которых плыли причудливые шары и воздушные корабли. В гостиной сидели трое мужчин. Мистер Марсден, сияя от удовольствия, поспешил ей навстречу, сердечно пожал руку, и Лиззи перестала стесняться незнакомой компании.

– Мисс Бесслер, какая радость вас видеть. Позвольте представить моего брата, мистера Мэтью Марсдена, и нашего доброго друга мистера Мура. Джентльмены, а это мисс Бесслер, прекраснейшая из всех дам Лондона.

Мэтью Марсден был примерно на дюйм выше брата и мог бы показаться ослепительно красивым, не стой он бок о бок с Уиллом. По части внешности мистер Мур далеко уступал братьям Марсденам, но у него было доброе, приятное лицо, открытый и честный взгляд.

– Мистер Марсден, вы слишком любезны, – запротестовала Лиззи. – По результатам опросов я всего лишь на третьем месте.

Мистер Марсден рассмеялся:

– Значит, опросы проводились неправильно. Прошу, мисс Бесслер, садитесь.

Она села, снова терзаясь страхом, что сейчас Уилл вежливо поинтересуется, зачем она пожаловала в его дом. Но мистер Марсден не собирался ставить ее в неловкое положение.

– Мы тут сплетничаем, мисс Бесслер, – сказал он. – По крайней мере пытаемся. Мой брат и мистер Мур только что вернулись в Англию после двухлетнего отсутствия и жаждут выслушать самые последние и самые скандальные новости. Увы, я их разочаровал – ведь теперь я не вращаюсь в обществе, как раньше. Что, если мы обратимся к вам, и вы расскажете нам что-нибудь забавное?

– Что ж, – ответила Лиззи, успокаиваясь. – На прошлой неделе я столкнулась с леди Эйвери и леди Сомерсби.

Вышеупомянутые дамы были ходячими хрониками страстей и безумств лондонского общества. Разумеется, они и не подумали бы делиться особенно пикантными подробностями с молодой незамужней леди, Тем не менее Лиззи получила отчет о матримониальных планах и успехах нескольких джентльменов, имена которых были знакомы и братьям, и мистеру Муру. В течение следующего получаса они обсуждали возможности, которые открываются предприимчивым людям, стоит лишь дойти до алтаря, – презренный металл, власть, привилегии.

– Ах, я совсем забыла сказать, что младший Фонтейн ухаживает за леди Барнаби, – прибавила Лиззи.

– Леди Барнаби – это вдова сэра Ивлина Барнаби? – вскричал мистер Мур. – Но она старше Фонтейна лет на двадцать!

– И на двадцать тысяч фунтов богаче, – заметила Лиззи. – Богатая женщина никогда не покажется слишком старой.

– Думаю, ты гораздо больше подошел бы вдове сэра Ивлина, чем Фонтейн, – сказал Мэтью брату.

– Что? Оставить бедность? Никогда! – рассмеялся мистер Марсден.

– Что ж, можно быть бедным, но независимым и никому не обязанным, – сказал мистер Мур.

– Но когда престарелая невеста испустит дух, можно стать и богатым, и независимым, и никому не обязанным, – поправила Лиззи.

– Завидное положение, – заметил мистер Марсден. – Но я придерживаюсь твердого убеждения, что мужчине следует продавать себя только по необходимости, но не ради роскоши.

Мэтью Марсден и мистер Мур присвистнули. Лиззи приподняла бровь:

– Что вы считаете необходимым, мистер Марсден?

– Уголь. Вино, камамбер, книги и... – Марсден бросил на Лиззи лукавый взгляд. – Время от времени – билеты на симфонический концерт.

– Да, – с серьезным видом заметил Мэтью Марсден. – Полностью согласен. Симфонический концерт – одно из необходимых удовольствий в жизни. Бывали времена, когда я изнывал от желания туда попасть.

Рассмеявшись, Лиззи поперхнулась чаем. В ее распоряжении тут же оказались три носовых платка. Мистер Марсден беззвучно рассмеялся, его плечи дрожали. Мэтью Марсден и мистер Мур обменялись озадаченными взглядами. Лиззи взяла платок мистера Марсдена и вытерла лицо. Ей было так весело, что она не испытывала ни малейшей неловкости.

– Что здесь смешного? – спросил Мэтью Марсден.

– Потом объясню, – пообещал старший брат. – А теперь вам пора идти, не то опоздаете к чаю у мисс Мур.

Мистер Мур поспешно вскочил:

– Тетя терпеть не может непунктуальности. Быстро, ради строчки с моим именем в ее завещании!

Все рассмеялись. Мэтью Марсден и мистер Мур сердечно пожали руку Лиззи и понеслись вниз по лестнице, как стадо бизонов.

После их ухода Лиззи осталась стоять. Мистер Марсден, искоса бросив на нее спокойный взгляд, подошел к окну. Время шло к вечеру, и солнце вот-вот должно было исчезнуть за крышами домов на противоположной стороне улицы. Последний луч света, описав угол, ударил в окно, озарив фигуру мистера Марсдена. Его светлые волосы вспыхнули ореолом, словно выписанные Вермеером[26], прядь за прядью.

– Мне понравился ваш брат. Он кажется очень хорошим человеком, – нарушила молчание Лиззи. Она снова заробела, оставшись наедине с мистером Марсденом. Ей и раньше приходилось бывать с ним с глазу на глаз, но сейчас в его гостиной чувство уединения усилилось.

Марсден ответил:

– Мэтью просто ангел.