что он обращается ко мне, и поняла, почему не назвал меня Орловой: это могло обидеть «настоящего» Орлова, что бродил неподалеку.

Пришлось отвечать, собирая в кучку столь нелюбимый мною французский. И понимать, что вот кому мне неохота дарить самые уникальные атласы, показывать модели паровых машин, говорить о невиданных лекарствах — ему. Он просто не услышит, он уже в другом мире.

Потом царь вежливо попрощался и отошел. Приблизился сияющий Бенкендорф, поздравил с придворным дебютом. Миша выяснил, что царь в курсе его лаборатории, но интереса не проявил.

Я же глядела на гостей, на элиту великой империи. После беседы с государем отношение к нам изменилось. Прежде поглядывали как на занятных фокусников или артистов, способных ненадолго повеселить. Теперь мы стали конкурентами в борьбе за самый ценный ресурс этой системы: личное внимание императора. Ресурс, необходимый генералам, исполнительным чиновникам, смелым реформаторам, но в первую очередь — придворным бездельникам.

Почему так ненавидели Сперанского до его ссылки? Почему так ненавидят Аракчеева? Не только потому, что первый был таким уж завзятым либералом и сторонником Наполеона, а второй — самодур. Просто они оба постоянно находились рядом с царем, отнимая эту возможность у других, более именитых и родовитых.

Мы ничего не можем дать этим людям… или почти ничего. Но повредить можем. Они видят источник опасности и попытаются его устранить. И у нас нет главной защиты в этом мире интриганов с многолетним стажем: старинного рода, устоявшихся клановых связей, давнего знакомства с царем. Каждый из них отлично помнит недавние времена, когда о нас ничего не было известно. Мы выскочки, и, если какой-нибудь остроумец заметит, что мы выплыли из темного омута, все одобрят метафору…

— Господин Орлов, это вам, — сказал лакей, положил на столик рядом с нами сверток и удалился.

Мы переглянулись, и супруг угадал мои мысли.

— Меньше десяти минут с окончания беседы. Опрыскать содержимое ядом — не успеть, тем более принести эфу из серпентария. А изготовить надежную бомбу с механическим взрывателем я бы и сам не взялся. Отойдем и посмотрим…

* * *

Подходящим местом стало окно в одной из гостиных. Супруг, несмотря на собственные рассуждения, осторожно взялся за обертку и вытряхнул книгу.

— «История царствования Людовика XIV», — прочла я обложку. — Видимо, дело в закладке. Дай мне, я на французском читаю лучше.

Открыла, взглянула. Вздохнула, печально кивнула.

— Что там?

— Глава, посвященная развязке с интендантом Николя Фуке, самым богатым и влиятельным вельможей королевства… как он думал. Подкупал всех, строил крепости, имел личную армию. Был арестован, судим, умер за решеткой.

— Люблю прямые намеки, — ответил супруг, — честно и понятно. А знаешь, Мушка, мы, пожалуй, прошли точку невозврата. Никакого отступления, никакой частной жизни, разве что на неоткрытом острове.

Я взглянула в заоконную тьму. Еле разглядела тусклый огонек здания на вполне обитаемом острове — Петропавловскую крепость. А приглядевшись — и огонек «Ласточки», парохода, ждущего весны.

— Ты прав. Точка невозврата пройдена. Теперь — только вперед.

КОНЕЦ 4-Й КНИГИ

Дорогие читатели. Что я вам скажу… упс!

Я не хотела, честно. Оно само!

Пятой книге быть. Ориентировочно в июне-июле;)

Nota bene

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

* * *

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Трудовые будни барышни-попаданки 4