Дождь стучал в оконное стекло и навевал сон. Усталость навалилась с новой силой. Я провела рукой по все еще влажным волосам и решила все-таки лечь спать. На то, что это постель принадлежит моему кровному врагу, мне уже было почти наплевать.

Уснула я сразу. Но насыщенная ночь дала о себе знать. Я провалилась в темноту, наполненную Отмеченными Адом, огромными вратами и стаями демонов. Только ближе к утру кошмары перестали меня мучить, и я смогла, наконец, крепко заснуть.

Меня разбудило прикосновение к волосам. Чужие осторожные пальцы скользили по розовым прядям. Наверное, меня пытались разбудить. Но движение было скорее успокаивающим, и от этого нырнуть в сон хотелось еще сильнее. И поэтому я не сразу поняла, что подо мной не жесткая койка студенческого общежития, а мягкая постель. Постель моего учителя.

Воспоминания пришли все разом, и я резко распахнула глаза. Пальцы на моих волосах замерли, и рядом раздался спокойный голос Ару:

— Проснулась? Если ты проспишь еще и обед, то Руперт сможет проводить тебя в Эйехон только вечером.

С этими словами он убрал руку от моих волос.

Я резко села и повернулась к нему спиной. Затем нервно пригладила розовые пряди и смущенно спросила:

— Что вы делаете?

— А на что похоже? — фыркнул Ару. — Пытаюсь тебя разбудить. Или ты предпочитаешь ведро ледяной воды в постель?

Я поправила воротник рубашки и ответила:

— Нет. Но волосы зачем трогать?

Несколько мгновений в комнате царила тишина, а затем Ару озадаченно сказал:

— Мне казалось, тебе это нравится.

Я смутилась еще больше и невпопад ответила:

— Да… То есть, нет! Гладите, как котенка… Не нужно так обращаться со мной. Я не котенок и не ваша любимая собака, даже если так говорит Шендан.

— А жаль, — странноватым голосом ответил он.

Я, наконец, обернулась к учителю и недоуменно переспросила:

— Жаль?

— Да, — серьезно кивнул он. — Что делать с кошками и собаками, мне известно, а вот что делать с тобой, совершенно непонятно.

С этими словами он поднялся и направился к выходу. У двери он оглянулся и бросил:

— Собирайся. Маргарет накрывает на стол.

Дверь с тихим стуком закрылась, и я осталась сидеть на постели учителя и хлопать глазами ему вслед.

В Академию я вернулась после обеда, сытая и почти довольная жизнью. Оказалось, Руперт, несмотря на свои ночные приключения, о просьбе друга не забыл и принес нужные лекарства. Так что Ару снова выглядел так, будто не был ранен вовсе. Только деревянная походка выдавала, что с учителем не все в порядке. Отчет и книга были забыты, кровник отправил меня в Академию с приказом учить законодательство и сидеть тихо. А через два дня ему предстояла дуэль с Лукианом, на которой должна была присутствовать я, как оскорбленная сторона.

По дороге в комнату я никого не встретила. Наверное, все остальные прилежно учились. А я… в очередной раз возвращаюсь после ночевки у своего кровного врага. И пусть все считали, что он без продыха гоняет меня с одной ночной практики на другую, я-то знала, что большую часть этих ночей без задних ног продрыхла на диване в его комнате. А в этот раз и не на диване…

Меня преследовало чувство, что я каждый раз совершаю что-то запретное и постыдное, и отогнать его становилось все труднее.

Валисий на входе в общежитие окинул меня заинтересованным взглядом и сказал:

— Надо же, живая… А говорят, в бедняцком районе были мощные врата, и тебя сожрал Отмеченный Адом.

Я выразительно коснулась пальцем бинта на своей шее и поправила:

— Меня ранил Отмеченный.

После этого я направилась в комнату. Ну вот, стоило только задержаться с практики, как уже похоронили. Интересно, кто распространяет такие замечательные слухи? Там были только родственнички Кая и Ханса…

Я забросила вещи в комнату и рухнула на свою жесткую койку. А затем нехотя притянула к себе конспект. Тетрадь нужно было вернуть Каю сегодня вечером, и с чтением стоило поторопиться.

Почерк у юноши был загляденье — идеально ровные буквы сообщали мне об отличиях законодательства Центральных Земель от общих законов Королевства. Читать я закончила только ближе к вечеру, и с тяжелым вздохом открыла следующую тонкую книжицу, которую мне предстояло проштудировать. Надпись на обложке гласила: “Контроль за обращением магических трав и грибов. Особый приказ номер сто семьдесят восемь”.

Содержимое первой же страницы заставило меня покрыться холодным потом. Ну, Кай… Ну, Ханс… Ну, вы даете!

— Запрещены ввоз и хранение любой части дерева, включая семена. Запрещены выращивание, разведение, использование в любых целях без специального разрешения жандармерии, подписанного Наместником Его Величества в Центральных Землях… — вслух прочла я. — Наказание… Для неодаренных — ссылка на Тилузские каменоломни на десять лет. Для одаренных — жесткий допрос с участием главного штатного менталиста, и далее в зависимости от мотива преступления, ссылка на границу со Сьезийским королевством или заключение на Железном острове сроком на пять лет…

Я отложила книгу и почувствовала, что меня трясет. В Центральных землях запрещено выращивать дерево Хай? И благодаря парочке оболтусов с третьего курса я благополучно нарушила закон. И, самое главное, они продолжают его нарушать.

Мне было плохо от мысли, как близко я была к тому, чтобы снова попасть на допрос к менталистам. А парни и сейчас ходят по грани.

Тетрадь Кая нужно было вернуть, и я решила сделать этот сейчас. И заодно поговорить с третьекурсниками и попросить их избавиться от дерева. Неужели они не знают своих же законов? Или нарушают их осознанно?

Я тряхнула головой, подхватила тетрадь и решительно направилась в комнату парней. Дело шло к ужину, и общежитие бурлило. Студенты возвращались с занятий. За моей спиной летели шепотки:

— Надо же, живая…

— А говорили, что ее Отмеченный сожрал…

— Рой Ару пытался скормить ее твари, да помешал Лиор Шендан….

Услышав последнюю версию, я споткнулась. Блондин, который это произнес, нахально взглянул мне в глаза. А его русоволосая спутница пробормотала:

— А я слышала, что это она попыталась столкнуть Ару во врата, а Лиор его вытащил…

— Ничего подобного, — не выдержала я.

Но больше ничего объяснять не стала и направилась прочь недоумевая. Скорость, с которой здесь распространяются слухи, поражала. Наконец, я оказалась перед комнатой приятелей и занесла руку, чтобы постучать.

Но в этот момент дверь резко распахнулась, и я едва не заехала кулаком в нос Лиору Шендану. Не знаю, кто больше удивился — он или я. Мы шарахнулись в стороны одновременно. Я прижала к груди тетрадь Кая, а Лиор хищно улыбнулся и сказал: