Элейн что-то не заладилось, и ей пришлось нас защищать. И возможно, погибнуть в процессе. А в конце концов получить титул Мамы.

Перед глазами снова вспыхивает та картина: Кейс болтается на веревке, которую держит Люк. На что я готова, чтобы защитить родных? Спасти их от участи Ли, которую словно бы похоронили и забыли, хотя она жива-здорова? У нее даже собственную фамилию отняли. И загнали в темный угол Барахолки.

Похоже, тетя Элейн погибла ради безопасности наших родных.

А я ради них должна совершить убийство.

Глава шестнадцатая

На следующий день, когда мы с Кейс ровно к десяти приходим на экскурсию для избранных, нас собирают в небольшой белой комнате рядом с залом для посетителей на административном этаже «Ньюгена». Как-то странно приходить в это здание теперь, когда я знаю, что у Джастина, скорее всего, сложились не лучшие отношения с тетей Элейн. Впрочем, для Кейс это ничего не меняет — работа здесь остается для нее отличным вариантом. Может, так даже лучше — врага надо знать в лицо и так далее.

— Мы не знаем, враг ли он, — замечает Кейс. И скрещивает руки на груди, отчего блейзер, который я заставила ее надеть, некрасиво натягивается.

— И наоборот тоже не знаем, — отзываюсь я.

Она вздыхает и утыкается в телефон.

Я все думаю, как Люк вешал ее, как она молотила ногами, как бились вены на шее.

Кейс меня об этом не спрашивает, потому что не слышит моих мыслей, не видит воспоминаний, даже если и пытается прочитать, что делается у меня в голове. Я это знаю, поскольку обычно Кейс очень старательно не обращает внимания, когда слышит в моих мыслях что-то постыдное или слишком личное. Тогда лицо у нее каменеет и она изо всех сил делает вид, будто ничего не слышала.

Сейчас она ведет себя иначе. Лицо ее спокойно и безмятежно. Она не притворяется, что не знает о моих видениях. Она о них правда не знает. Может быть, в них есть что-то такое, что мешает ей их услышать. А кроме того, наши колдовские способности явно слабеют, и теперь Кейс чаще обычного упускает мои мысли. С одной стороны, мне так проще. Наконец-то я снова наедине с собой. С другой стороны, это леденящее душу напоминание, что срок близится.

Мы обе одеты по-деловому: юбки, блузки и блейзеры. Даже бабушка одобрительно кивнула, когда мы выходили из дома утром. Приятно, особенно по контрасту с тем, как она провожает меня глазами в последнее время — как будто высматривает что-то, но пока не видит.

Кейша, верная своему слову, встала на мою защиту и бесцеремонно отчитала взрослых, и с тех пор никто из них не заговаривает о том, что мне, может быть, и не придется доводить задание до конца. В результате большинство из них решили просто не обсуждать эту тему. Если бабушка и недовольна тем, что все так повернулось, поскольку предпочла бы, чтобы взрослые сразу ее послушались, она этого не показывает.

В комнате полно посетителей с этикетками дорогих брендов на манжетах и лацканах — ясно, что их наряды дороже наших, не говоря уже о том, что их скромные геномоды стоили как три наши ежемесячные выплаты по кредитам: девушка с золотыми блестками в глазах, парень с такой гладкой и белой кожей, что она может быть только искусственной — и ладно бы только это. Похоже, здесь никто не может существовать без частички «Ньюгена» в организме.

Я даже представить себе не могу, как живется с такой кучей денег. Когда ты можешь запросто отстегнуть своим детям-подросткам сумму, покрывающую несколько месяцев ипотеки или аренды жилья, на то, что не приносит ни малейшей пользы, а просто симпатично выглядит. По сравнению с этим наши деньги на карманные расходы — горстка медяков на сдачу.

И богачи прекрасно это видят. Они косятся на нас, словно мы не вписываемся в их общество.

Дверь в дальнем конце комнаты распахивается, и входит чернокожий парень, примерно ровесник Кейс и Кейши, в халате с эмблемой «Ньюгена», только изумрудно-зеленом, а не белом.

— Добро пожаловать на экскурсию для стажеров. Меня зовут Деннис, мои местоимения — «он-его». Я сам стажер и сегодня покажу вам все. Вы заглянете в лаборатории «Ньюгена» и получите возможность поговорить с другими стажерами.

Он жестом приглашает нас следовать за ним, и мы выходим из комнаты — я ожидаю увидеть за дверью очередной коридор с белыми стенами, а вместо этого мы попадаем в просторный зал со стеклянными перегородками, за которыми виднеются десятки кабинетов. Они обставлены ультрасовременной мебелью и выдержаны в фирменной изумрудной гамме «Ньюгена» вместо больничного белого. Вдали я замечаю зону отдыха, что-то вроде кафе, где все болтают и смеются. Я-то думала, что здешние сотрудники будут сплошь в униформе «Ньюгена», словно члены какой-нибудь секты, этакое белоснежное море, но белые халаты носят только те, кто работает в лабораториях. Остальные одеты так непринужденно, что мне хочется надеть блузку навыпуск.

Я смотрю на Кейс — она только рот разинула от изумления.

И прижимаю ладонь к губам, чтобы скрыть улыбку.

— Классно, правда?

— Вполне, — шепчет Кейс.

Деннис обводит рукой коридор:

— Это наш офис-центр на втором этаже. Мы работаем в открытом пространстве, чтобы сотрудники могли в рабочее время ходить с этажа на этаж как угодно. Мы занимаем пять этажей, на верхнем расположено жилье для сотрудников. Если вы работаете на полную ставку, можете снять комнату — это обойдется недорого, если вы имеете право претендовать на материальную помощь.

Кейс смотрит на него круглыми глазами. Я тоже не знала, что «Ньюген» предоставляет сотрудникам жилье прямо здесь. Если Кейс возьмут сюда работать, ей есть смысл воспользоваться таким предложением. Уехать из дома, пожить одной — она всегда этого хотела. Уехать от нас. Улыбка у меня гаснет.

Деннис снова обводит руками все вокруг:

— На этом этаже работают те, кто прямо контактирует с нашими клиентами и нашей целевой аудиторией. В том числе сотрудники отделов обслуживания и связей с общественностью.

Я заталкиваю подальше свои чувства по поводу того, что Кейс будет жить здесь, а не дома, с нами. Работа в «Ньюгене» определит всю ее дальнейшую жизнь. Какой из нее получится отличный специалист по связям с общественностью — с таким-то даром! Я пихаю сестру локтем.

— Слышу, слышу, — отвечает она.

Она прочитала мои мысли — но ничего не говорит о том, что я думаю про жилье.

Деннис ведет нас дальше.

— Те, кто в зеленых халатах, —