Не успела Кукки еще раз ахнуть, как они шлепнулись на тротуар.

— Фьюрлить! Фьюрлить! — свистнул весело Кук. — Вперед! — и помчался вместе с Кукки навстречу удивительным, опасным и разным другим приключениям.

2

В городе уже светало. Над пустынными улицами поднималось в рассветном серебре розовое утро. У ворот домов сладко дремали дворники, но они и внимания не обратили на бравого Кука и его сестренку, потому что в предутренние часы гораздо интереснее спать, чем рассматривать беглецов из игрушечного магазина.

Кук и Кукки бежали по улицам мимо спящих дворников, мимо витрин магазинов, постукивая по асфальту деревянными ногами. Они и не заметили, как из-за угла выехала огромная поливальная машина и как помчалась она, настигая их с каждой минутой.

Распустив пушистые водяные усы, машина смывала с мостовой грязь и мусор. Она злобно шипела, словно сердилась, что ее заставили в такую рань убирать город.

— Фьюрлить! Фьюрлить! — беспечно насвистывал Кук, перепрыгивая через лужицы. И вдруг мощная струя сбила Кука и Кукки с ног, швырнула их на мостовую и погнала по желобку, как гонит осенний ветер опавшие листья.

— Уй-юй-юй! — закричала Кукки. — Я… я… захлебываюсь… Я… я… не хочу приключений!

— Ничего, ничего! — подбодрил сестренку Кук, кувыркаясь через голову. — Сохраняй спокойствие! Не падай духом. Я сейчас придумаю что-нибудь. Я… У-у-х! — вскрикнул Кук и, перевернувшись несколько раз в воздухе, полетел вниз с такой скоростью, что в ушах у него засвистел ветер.

— Ой! — взвизгнула Кукки. — Ой, что это ты придумал?

И в ту же минуту путешественники шлепнулись в реку. Сильное течение подхватило их и понесло, ласково покачивая на волнах.

Кукки робко посмотрела по сторонам.

— Куда мы попали, Кук?

Но Кук и сам не знал, что мощная струя поливальной машины смыла их с мостовой в реку. Он важно сдвинул широкие лакированные брови, повернул голову вправо, потом влево и, подумав, сказал:

— Кажется, плывем по океану! Ну, конечно, это самый настоящий океан. Только я еще не знаю, какой океан: Атлантический или Тихий. Ну, да это не так уж важно! Вот как только переплывем его — сразу же попадем в самые дальние, в самые жаркие страны. А там… Знаешь, какие там растут ананасы? А какие бананы? Какие кокосовые орехи, апельсины, мандарины! Там, Кукки, растет все, что нужно, и все, что только захочешь увидеть! Фьюрлить! — беззаботно свистнул он.

Кукки вздохнула.

— Я никогда еще не видела, как растут ананасы. Обязательно посмотрю, как это у них получается!

Река несла Кука и Кукки вдоль гранитных берегов, мимо красивых больших домов, белых, красных и серых. И рядом с отважными путешественниками плыли в голубой солнечной воде белые пушистые облака. А может быть, они и не плыли, а только смотрели с неба в реку. Неизвестно. Но как бы то ни было, путешествие становилось приятным.

— Ах, — сказала Кукки, посматривая по сторонам широко открытыми глазами, — мне уже начинает нравиться путешествовать! Я и не знала, что это так интересно!

Кук зачерпнул ладошкою воду, помочил нос-картошку и произнес важно:

— А дальше будет еще интереснее. Я думаю, с нами произойдут самые необыкновенные и, может быть, даже самые опасные приключения. Возможно, мы встретим страшных чудовищ, а если нам не повезет с чудовищами, мы уж непременно попадем на самый необитаемый остров.

— По-моему, — сказала рассудительная Кукки, — уж лучше попасть на остров, чем встречаться с разными страшилищами!

Вздернув нос, Кук засмеялся.

— Ну, уж это кому что нравится, — сказал он, перевертываясь в воде с боку на бок. — Что же касается меня, так я готов помериться силами с любыми страшилищами. О, меня бы это хорошо позабавило!..

И только он произнес последние слова, как над их головами что-то просвистело и, взметнув тучи брызг, врезалось в воду. В же минуту они услышали звонкий мальчишеский голос:

— Пиль! Пиль, Тузик! Фас, собачка! Фас!

Видишь мальчика? Он бросает в воду палки, учит крошечного Тузика приносить их на берег.

Но Кук и Кукки, конечно, ничего не знали об этом. Они со страхом смотрели, как в воду бросился страшный зверь о четырех лапах и поплыл к ним, поводя розовым носом то вправо, то влево, весело помахивая хвостиком-закорючкой. Это был совсем еще крошечный щенок, но он показался Куку и Кукки настоящим чудовищем. Перепуганный Кук поспешно нырнул, Кукки не успела пискнуть, как Тузик схватил ее острыми зубами.

И вот тут-то перед самым носом Тузика вынырнул, неожиданно для себя и для Тузика, отважный Кук.

О, это была ужасная минута!

Кук от неожиданности растерялся. Да и Тузик испугался не на шутку. Ведь прямо на него смотрели крошечные глазки-бусинки, а устрашающий нос-картошка тянулся к щенку, будто обнюхивал его, будто пытался узнать: годится ли он на завтрак, или же им можно неплохо пообедать. Ничего более страшного в своей жизни Тузик еще не видел.

Взвизгнув от страха, щенок выплюнул изо рта Кукки и забарабанил лапами, стараясь поскорее добраться до хозяина. Не терял понапрасну времени и Кук. Лишь только он увидел, что страшное чудовище отступает и мчится к берегу, словно быстроходный катер, из деревянного горла Кука вырвался и покатился по реке ликующий победный крик:

— Держите его! Держи и меня, Кукки! Если не удержишь, — разорву его в клочья! Превращу в порошок для чернил! В бисер для елочных украшений! В бумажные пистоны для пистолета!

— Ну, успокойся, успокойся! — ласково дотронулась Кукки до плеча храброго братца. — Пожалей его! Он же не знал, что ты такой бесстрашный! Не сердись, Кук! Ну, пожалуйста! — И Кукки нежно поцеловала братца в нос. — Ты у меня такой храбрый! Я думаю, храбрее тебя нет никого на свете.

Кук хотел было честно признаться, что он и сам чуть не умер от страха, но, взглянув на сияющее от восторга лицо Кукки, сказал хмуро:

— А кто же в этом сомневается? Я всегда был уверен в своем бесстрашии.

И он начал так громко кричать о своей храбрости, что в небе остановились облака, пораженные невероятным хвастовством, а река, вскипев от негодования волнами, выбросила хвастунишку и его доверчивую сестренку на песчаную отмель.

3

— Это уже дальние страны? — спросила Кукки, когда она и Кук оказались на берегу. — А где же бананы? Где ананасы?

Кук посмотрел по сторонам.

— Там! — махнул