– Очень на это рассчитываю, – удовлетворенно кивнул прорицатель и направился к выходу. – Ах да! – Уже в дверях он полуобернулся, продолжая противно ухмыляться. – От меня не ускользнуло, что вы очень много времени проводите в компании студентов. В особенности некоторых… – Тут он, наконец, смерил Ли взглядом, в котором сквозило нечто похожее на презрение. – Просто хочу вам напомнить, что преподаватели в Академии обязаны соблюдать определенную дистанцию с учениками, чтобы от досужих сплетен не страдала репутация нашего учебного заведения. Советую на досуге освежить в памяти соответствующие пункты Устава. В случае отсутствия принуждения к отношениям со стороны преподавателя наказание грозит обоим. Всего вам доброго.

И он вышел, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.

С трудом сдерживая бушующую внутри злобу, я прикрыла глаза, коротко выдохнув, и с усилием разжала пальцы.

– Киа… – Ли произнес это и замолк, словно не знал, что еще сказать. А мне на плечо вдруг легла тяжелая ладонь, чуть сжимая.

Захотелось обернуться и уткнуться ему в грудь, напрашиваясь на поддержку и утешение. Но нельзя. Как об этом любезно напомнил мне Мефисто. Если свою столь недолгую, но стремительную преподавательскую карьеру я и была готова поставить на кон, то рисковать будущим Ли… пусть даже сам оборотень о нем совершенно не задумывается. Кто-то же должен.

– Надо найти Хелл, – проговорила я, не оборачиваясь. – И выяснить, удалось ли узнать что-то про Саольского. Эта сволочь меня окончательно достала.

Пальцы медленно разжались, и я почти бегом направилась прочь из аудитории.

– Мне категорически не нравится абсолютно все, что происходит в этом заведении с самого начала учебного года, – отрезала Хелл, спускаясь вместе со мной по лестнице днем позже. – И вообще, самодовольная рожа Мефисто у меня каждый раз вызывает чесотку.

– Почему чесотку? – хмыкнула я чуть устало.

Из-за ухода сира де Асти мое расписание перевернулось с ног на голову, и почти весь оставшийся день и половину ночи я провела в подготовке занятий для свалившихся на меня старшекурсников. Арес любезно предоставил мне собственные конспекты уроков (которыми не пользовался уже лет тридцать), но даже на то, чтобы в них разобраться, ушло немало времени, а надо было не забыть и о собственных студентах – урок для передвинутых на три дня вперед семикурсников был еще не готов, я планировала им заняться послезавтра.

Арес покинул Академию очень быстро, если не сказать – стремительно. С одной стороны, его можно было понять, и было видно, что это решение тоже далось ему нелегко. Как ни крути, а школа была делом его жизни до тех пор, пока не нагрянула я с предложением вернуться на престол. А с другой… здание без сира де Асти словно опустело. И было невозможно представить, что в его кабинете теперь заседает этот мерзкий жук.

– Руки чешутся ему или физиономию расцарапать, или кинуть в нее чем-нибудь тяжелым, – отозвалась Хельга.

Я усмехнулась. Подобные фантазии и меня посещали, однако сбыться им, по крайней мере, в ближайшее время не суждено.

Хорошо уже то, что, пока я выслушивала любезности Мефисто, Арес отдал нам все сведения, что имелись на господина Саольского, плохо, что там не оказалось никаких прямых доказательств, кроме кучи фактов, укрепляющих наши подозрения. Всю жизнь прожил в маленьком городке неподалеку от Эскалиола. Поступил в Академию, где и остался после выпуска. По рекомендации господина Феля, возжелавшего взять талантливого ученика под крыло. Вот только особенных талантов у господина Саольского не наблюдалось. Но сир де Асти рассудил, что Мефисто видней, кто будет преподавать в его Башне, и дал добро. Никаких нареканий по поводу работы он не получал, но и никаких выдающихся заслуг за ним замечено не было. Серая преподавательская мышка.

Но меня порадовал тот факт, что согласно бумагам он всю жизнь прожил на одном месте. Дело в том, что способность насылать одержимость проявляется довольно рано, в возрасте от семи лет. Дети импульсивны, они частенько не задумываются о последствиях своих действий, и была надежда, что если покопаться в прошлом господина Саольского, то можно будет найти доказательства, что эта способность у него имеется. Именно ради этого мы намеревались в выходной отправиться в городок, где жил наш подозреваемый, и расспросить местных. Вдруг кто-то и вспомнит о странностях, сопровождавших тех, кто общался тогда еще с мальчиком Герритом.

Время было обеденное, ученики и учителя потихоньку стягивались к трапезному залу. Преодолев очередной пролет, я подняла глаза, чтобы окинуть взглядом парадный зал – убедиться, что двери в Большой еще не открыты, – и вздрогнула, наткнувшись на ледяной взгляд прорицателя. Его губы дрогнули в едва заметной ухмылке, и он сказал несколько слов стоящему перед ним Ли.

Я не успела заметить движение оборотня. Наверное, никто не успел, потому что никто не ожидал чего-либо подобного. Но спустя мгновение его кулак врезался в переносицу нашего новоявленного ректора, и мне даже показалось, что, несмотря на гомон столпившихся у дверей студентов, по всему залу разнесся мерзкий хрустящий звук.

Мефисто отлетел к входной двери и рухнул лицом на пол.

Все это произошло настолько резко, что в первые мгновения мы все просто замерли столбом, не в силах поверить своим глазам. А оборотень сделал шаг вперед, словно собирался продолжить начатое избиение, но затем, словно опомнился, вскинул руку, которую окутал голубоватый огонь.

Я мгновенно отмерла и, перемахнув через перила, кинулась к ним, на ходу творя щит.

Ледяная стрела врезалась в него и рассыпалась мелкой искрящейся крошкой, поцарапав осколками всех, кому не повезло оказаться поблизости. А в следующее мгновение я повисла у Ли на руке, не давая сотворить еще что-то подобное.

– Пусти, – рявкнул Ли, стряхивая меня, как котенка.

Вот еще! Что-что, а подписать себе смертный приговор я ему не позволю!

Я выскочила вперед, вставая между ним и Мефисто, и готова была даже нанести удар, если понадобится.

– Не того защищаешь, – гневно прошипел оборотень, сквозь стиснутые зубы.

– Я защищаю тебя, идиот, – отрезала я, глядя ему в глаза.

Ли дернулся, будто хотел отодвинуть меня с дороги, а затем тряхнул головой, словно сбрасывал наваждение, и перевел взгляд за мою спину, на Мефисто.

Кто-то догадался кинуться на помощь. Пара учеников помогала ему подняться. Предсказатель держался за разбитый нос, между пальцами струилась кровь, а черный взгляд пылал устрашающей яростью.

– Ли Д’арк, вы отчислены без права восстановления, – прогнусавил он. – Немедленно покиньте Академию.

– Чудно, – бесцветно прокомментировал Ли, превратился в пантеру и ускакал вверх по лестнице.

Я беспомощно посмотрела на застывшую в ступоре Хельгу, зло – на окровавленного Феля, а затем кинулась за оборотнем, проклиная, что у меня, в отличие от него, нет четырех лап.

На нужный этаж я вывалилась тяжело дыша и с бешено колотящимся сердцем. Все, что происходило, просто не укладывалось в голове. Какая шишига его укусила? Ударить Феля! Это ж надо было додуматься?!