– Куда теперь? – спросил Виктор. – Я здесь не ориентируюсь.

– Налево, по дорожке, к корпусу Сената и на его парковку.

Через несколько минут они оставили машину с Виктором за рулём среди двух десятков других автомобилей во дворе старинного белого здания с зелёной крышей, в котором два века назад и в самом деле располагался Сенат, и поднялись в небольшой рабочий вестибюль, предназначенный для прохода только служащих Администрации и сотрудников спецподразделений.

Их встретили стандартная рамка магнитоискателя и двое рослых парней в форме сотрудников ФСО.

Жанна остановилась.

Нестор посмотрел на неё и проговорил обыденным тоном:

– После пандемии надо было вводить совершенно иную стратегию наблюдения. Меняться должны не только люди, но и институты. Бюрократии надо противопоставить алгоритм, элите – самоограничение, народу – общину. Чиновников подчинить системе социального доверия, богатых – соответствующим налогам, труженикам дать возможность вести хозяйство. Справедливость для общества – это благо, которое выше любого права.

Первый страж входа замер на секунду.

Второй посмотрел на него с удивлением и тоже застыл.

Затем оба сделали одинаковые жесты: проходите, мол, – и пропустили гостей.

Прошли вестибюль, поднялись на второй этаж.

– Так что ты там говорил о справедливости? – осведомилась Жанна, сохраняя деловое выражение на лице.

– Справедливость выше любого права… – Нестор покосился на спутницу.

– Ты… запомнила?

– Как видишь.

– Ты же была… вне себя…

– Сама удивляюсь. Но это твоё влияние, ты посоветовал тренироваться с задержкой части сознания.

– Я не учу плохому, – позволил он себе пошутить.

– Спасибо. Готовься, подходим.

По коридорам, устланным красными ковровыми дорожками, ходили люди, на пару никто не обращал внимания, и Нестор внезапно успокоился, проникшись уверенностью в том, что авантюра удастся.

У двери в секцию здания, где располагался кабинет президента, пришлось задержаться. У неё уже толпился народ в количестве десятка человек (две женщины, остальные мужчины в возрасте от тридцати до семидесяти лет), и Нестор узнал одного из них – советника Брусникина, которого они с Жанной недавно спасли на озере от киллеров.

Жанна искоса посмотрела на спутника.

Но он уже и сам догадался, что перед ними к президенту направляется та самая делегация «важняков», которую возглавляет советник Долгий.

Данная секция охранялась не только дистанционно, с помощью телекамер, датчиков оружия и системой распознавания лиц, но и сотрудниками спецбатальона ФСО, по сигналу тревоги появлявшимися в коридорах здания буквально в течение нескольких мгновений. В тот момент, когда слиперы подошли к перегородке, дверь в которой вела к залам совещаний и кабинету президента, делегацию Долгого как раз встречали два охранника, но уже не в этикетной униформе, а в гражданских костюмах. Поговорив с советником, они исчезли, будто растворившись в воздухе, и группа гостей в количестве шести человек проследовала дальше.

Не мешкая, Жанна и Нестор направились следом, но были остановлены сразу же за дверью теми же двумя сотрудниками президентской охраны, опять-таки возникшими в коридоре как по мановению волшебной палочки.

– Ты – правого, – сказала Жанна.

Они остановились.

Но замерли и охранники, не успев потребовать пропуска.

Пауза длилась три-четыре секунды.

Затем охранники удалились (открылись незаметные двери по обе стороны коридора), а слиперы двинулись вперёд, не сделав ни одного лишнего движения.

В приёмной рабочей резиденции президента уже никого из делегации Долгого не было, кроме девушки в строгом костюмчике и пресс-секретаря президента, усы которого давно стали предметом насмешек журналистов. Они оглянулись на стук двери.

– Вам что нужно… – начала девушка, будучи деловым секретарём президента.

– Она моя, – сказала Жанна.

Нестор переселился в голову пресс-секретаря, соорудил скорый «подвал» и вернулся обратно.

Девушка-секретарь села за стойкой перед компьютером.

Жанна пересекла приёмную, Нестор открыл дверь, и они вошли.

В СМИ не раз показывали внутренности рабочих кабинетов президента России, подчёркивающие скорее историческую преемственность такого рода помещений, нежели роскошество интерьеров. Мишурный блеск здесь отсутствовал напрочь. Нестор никогда не был ни в одном из них, но видел по телевизору, поэтому не стал отвлекаться на изучение стоящих в кабинете столов, стульев и шкафов. Он сразу обратил внимание на главное: члены делегации сидели рядком на стульях у стеночки, а президент и советник Долгий стояли, обратив лица к двери, из которой в кабинет вошли слиперы.

– Видите, Анатолий Павлович? – мягким доброжелательным баритоном произнёс Долгий. – Вот и они, легки на помине. Я вас предупреждал, что они без проблем пройдут ваши посты, и оказался прав.

Президент ткнул пальцем в столешницу, и в кабинет бесшумно ворвались четверо молодых мужчин в гражданском, но вооружённые «удавами» и пистолетами-пулемётами ПП-2000.

– Он – мой! – еле слышно проговорила Жанна, разглядывая Долгого чернеющими глазами.

Нестор хотел спросить: а мне в кого прыгать? – но сообразил, что ему придётся брать на себя всех, кто находится в кабинете помимо советника и президента. Или по крайней мере тех, кто имел право и возможность открыть огонь на поражение, то есть – охранников.

Идея сверкнула в глубокой психике, почти не затронув сознания.

Если раньше он перемещался в любого человека единым «пакетом личности», перехватывая волю и затемняя сознание клиента, то сейчас этот способ перехвата волевого контроля не гарантировал победы. Завладев одним человеком, он не мог удержать остальных от выполнения своих функций, даже крикнув «не стрелять!» Они, скорее всего, всё равно открыли бы огонь. Поэтому, включив сердце на полную мощность, «на форсаж», Нестор раздвоился, прыгая, а точнее – расчетверился, и его «мыслеволевые фрагменты» пулями вонзились в головы охранников, путая их сознание.

Все четверо застыли, превратившись в кукол, а потом безвольно опустили оружие.

Что касается самого слипера, то его ощущения были до того странными, что ему потребовалось дополнительное усилие для объединения «крупинок мыслей» в единый пучок и осознания того, что он сейчас представляет собой настоящий гранат, зёрнами которого стали мысли, эмоции и переживания.

Спасло вмешательство в ситуацию свидетеля происходящего – президента Сбербанка. Он вскочил, когда охранники опустили пистолеты, и попытался вырвать пистолет у ближайшего парня.

Нестор уловил этот момент и всадил в голову Оскара ещё одно «зёрнышко граната». Затем собрал воедино все «зёрна» и прыгнул в голову Долгого, увидев, что советник улыбается (глаза – как два чёрных пушечных дула!), а побледневшая до прозрачности Жанна взяла себя обеими руками за горло.