Старуха от испуга не удержала денег, и те просыпались на платформу. Подошла электричка, и Наталья первой вбежала в вагон. Прижавшись к окну, она заметила, как старуха провожает взглядом тронувшийся поезд. Но подняла она деньги или нет, Наталья так и не увидела.

Саша вернулся домой позже, чем рассчитывал, только в первом часу ночи. Наталья к тому времени уже была дома. Парень, войдя в квартиру, увидел, что женщина ожила. Она даже разрумянилась, что с ней случалось очень редко.

– Ну, ты теперь в порядке? – первым делом спросил Саша.

Вместо ответа, та подошла и обняла его. Когда Наталья прижалась к нему, Саша услышал, как у нее колотится сердце. Удары были такие частые и сильные, что он даже испугался:

– Что с тобой? Я думал, ты успокоилась.

– А я успокоилась, совсем успокоилась, – звонко ответила женщина, помогая ему снять куртку. – Нет, дай я сама довешу… У тебя самого как дела?

Хорошо съездил?

И Саша битых полчаса рассказывал о своем новом предприятии. Начиная новое дело, он всегда загорался и был готов часами об этом говорить. После он блаженно вытянулся в горячей ванне. Саша мечтал об этом весь день, но раньше времени не было. Наталья вошла в ванную и уселась на крышку унитаза.

– Саш, мне надо с тобой поговорить, – неожиданно по-деловому обратилась она к нему. – Ты еще в состоянии слушать?

– Я-то всегда в состоянии. – Саша снял с полки шампунь.

– Так вот… – Она какое-то мгновение помедлила и вдруг заявила:

– Мне деньги нужны.

Саша ответил не сразу. Сперва он намылил голову, протер водой глаза и только тогда взглянул на женщину:

– Ради Бога. Сколько?

– Много, Саша. Не тысячу и не две, – спокойно ответила она.

Саша снова замолчал, и она его не торопила с ответом. Парень задумался всерьез. До сих пор между ним и Натальей не было ни слова о деньгах.

Женщина даже не заикалась об этом, а ему не приходило в голову предложить ей денег. Точнее, такая мысль как раз приходила, но он ее отгонял.

«Наташа взрослая женщина, у нее есть и квартира и работа, – рассуждал он. – Она не продажная девка, чтобы давать ей деньги». Еще ему очень нравилось, что Наталья никогда ни о чем его не просила. Это он считал ее главным достоинством. Саша зарабатывал немало и давно уже понял, что женщины относятся к нему не совсем бескорыстно. Это его задевало. Наталья была приятным исключением. Единственное, что она ему разрешала, – это заплатить за себя в ресторане или где-нибудь еще.

Когда они жили вместе, продукты покупались на деньги Саши – он сам давал их Наталье. И это казалось естественным. Но вот так прямо попросить… «Значит, настал час расплаты, – со вздохом подумал он. – Зря я себе столько про нее напридумывал…» И спросил обреченно:

– Ну и сколько тебе нужно?

– Боюсь сказать, – вздохнула она. – Тысяч пятнадцать, Сашенька.

– Чего? – воскликнул он. – Погоди!

Он включил воду и смыл с головы шампунь. Наталья даже помогла ему, отрегулировав температуру воды. Она совсем не волновалась, высказывая просьбу о деньгах. Зато Саша разволновался страшно.

– Я так понял, что ты говоришь о долларах? – спросил он, вставая из воды и накидывая на себя полотенце. – Нет, это уж слишком. Тысячу я бы еще занял.

Он подчеркнул слово «занял». Наталья только рассмеялась:

– Понятно, я не насовсем прошу. В долг. Но только без процентов, с процентами я и у Надьки могу занять. У нее всегда есть.

– И зачем же тебе столько? – хмуро спросил он, вытираясь.

– Хочу купить сыну квартиру, – просто ответила она. – Ну, сколько можно жить вместе?

– Это за пятнадцать тысяч ты купишь квартиру?

– За двадцать, Сашенька. Пять у меня уже есть.

А в Мытищах можно найти вариант за двадцать тысяч. Я бы его рядом со своей матерью поселила.

С глаз долой – из сердца вон! И не мучил бы он ни меня, ни мать. Думаешь, легко жить со взрослым парнем? У матери однокомнатная квартира, у меня тоже. Некуда деться. Надо как-то расширяться.

Саша призадумался. То, что у Натальи были свои пять тысяч, его немного успокоило. Он всегда рассуждал так, что, если кто заработал тысячу, заработает и десять. Значит, Наталья все-таки способна отдать деньги. Спросил недоверчиво:

– И надолго ты их возьмешь?

– На полгода, – тут же ответила она. – Я вижу, ты сомневаешься, что отдам? Ну а если у нотариуса заверим бумажку, что ты даешь деньги под залог моей квартиры? Подумай! Моя-то хата побольше пятнадцати тысяч стоит.

Это Саша сообразил сразу. У него стало легче на сердце.

– Ладно, ты поставь чаю, я сейчас выйду, – почти весело сказал он.

Вытираясь, он прикидывал все выгоды и весь риск этого предложения. Залоговое обязательство, заверенное у нотариуса (у какого – он уж выберет сам)… С такой бумагой можно и решиться. Тем более, что квартира у Натальи хотя и паршивая, но стоит тысячи двадцать три, а то и двадцать пять.

Вопрос в другом. Если Наталья все-таки не отдаст этих денег через полгода, что тогда делать? Неужели и в самом деле продать ее квартиру? Проще сказать, выгнать женщину на улицу?

«Ну, это через полгода будет видно, – решил он наконец. – Если она думает, что я не взыщу по обязательству свои деньги, то ошибается. Месяц сверх срока я еще смогу подождать, но не больше…» Он накинул халат и вышел.

Наталья уже накрыла стол к чаю. Она и в самом деле была возбуждена, теперь Саша это ясно видел.

Особенно его удивлял ее румянец.

– У тебя давление в порядке? – спросил он, садясь за стол. – Ты вся красная.

Наталья смущенно засмеялась, прикладывая к щекам мягкие белые руки:

– Ах это… Да это после ванной, очень там душно.

Саша не стал возражать, хотя румянец бросился ему в глаза сразу, как он вернулся домой. Выпив полчашки, он заговорил о деле. Наталья слушала его с наивным видом. Казалось, ей многое было внове.

Саша даже удивился – только что она так уверенно говорила про залог квартиры и про нотариуса.

– Короче, я тебе помогу, – закончил он. – На твоих условиях. Ты не передумала? Не боишься потерять квартиру?

– Ну, чего мне бояться, я ведь деньги отдам, – беспечно ответила она.

– А если не секрет, где ты возьмешь такую сумму? С работы тебя вроде почти уволили?

Наталья загадочно улыбнулась:

– Ну, во-первых, еще не уволили. Чтобы меня уволить – это надо дураками быть. На мне там многое держалось, я сейчас просто как бы в отпуске.