Затем открыла шкаф и принялась вынимать свои вещи. Сперва она вывалила на продавленный диван всю груду одежды. Потом призадумалась. Нерешительно взяла за плечики одно платье и тут же бросила его обратно.

– Летнее-то не бери, – вырвалось у Саши.

Он тут же прикусил язык. Такой совет мог означать прежде всего, что Саша не собирается дожить с Натальей до следующего лета и зовет ее на время. Но тут же он разозлился на себя за этот испуг. «Какого черта, я ей ничем не обязан!» Наталья искоса на него взглянула и вдруг улыбнулась своей простодушной улыбкой:

– Да какие у меня наряды, в самом деле! Саш, я быстренько.

Она отложила в сторону два теплых костюма и одно платье. Потом стала собирать мелочи. Саша видел, что она берет с собой совсем немного, – значит, поняла его слова насчет летних вещей… Он сделал попытку оправдаться:

– Если чего не хватит – купим новое.

– Конечно, конечно. – Она даже не повернула головы в его сторону. – Ты не беспокойся, мне ничего не надо.

Она разбирала ночные рубашки, когда в дверь позвонили. Саша был поражен, увидев, как отреагировала Наталья. Она не то что вздрогнула – она передернулась, ее бледное лицо совсем лишилось красок.

– Да ты что? – Он встал. – Чего боишься? Хочешь, открою?

– Нет, не надо. – Она почти оттолкнула его, проходя в коридор.

Наталья отперла дверь, предварительно поглядев в глазок. Саша все-таки старался держаться поближе. Ее испуг как-то передался и ему. Теперь ему больше всего хотелось поскорее вернуться домой.

"И как я мог жить в этом бардаке? – брезгливо спрашивал он себя, оглядывая ободранные стены в пожухлых обоях. – И как она могла тут жить?

А сынок хорош! Не мог матери ремонт сделать…

Хотя это еще то сокровище, я думаю… Сделает он ремонт, дожидайся!"

На площадке раздавался быстрый шепот. Наталья протиснулась в комнату и таким же шепотом сообщила, что это соседка, надо подойти к телефону.

У самой Натальи телефона не было. Телефон, номер которого был записан у Саши, стоял у соседки. Он не раз вызывал Наталью для переговоров по этому телефону и даже лично знал ту женщину. Приземистая, морщинистая, хотя еще и не старая, с лицом рыночной торговки-выпивохи. Саша представил, как она разозлилась, когда Виталий позвонил ей ночью.

– А, так тут Сашенька? – Соседка вошла в комнату. – Наташа сейчас поговорит и придет. А вы что же, переезжаете?

– Да, – коротко ответил он.

Соседка оглядывалась, словно принюхиваясь. Она отметила все – и собранные сумки, и раскрытый шкаф, и ключи от машины, которыми поигрывал Саша. На роже у нее вдруг расплылась фальшивая улыбка.

– Не много она с собой берет. Это, стало быть, ненадолго.

– Почему это? – зло спросил Саша.

– Ну, бывало такое, – засмеялась баба. – Саш, ты хороший мужик, я вижу. Ну чего ты связался с этой дурой? Она тебе никак не подходит! У нее кого только не было – ты меня спроси! И грузчики наши, с рынка, и забулдыги вроде ее первого мужа… Я тут насмотрелась. Охота тебе с ней путаться! Она, может, вообще больная!

Последняя фраза была сказана как-то очень подло. Саша невольно вздрогнул. Эта мысль, такая простая и разумная, еще ни разу не приходила ему в голову. Он слишком доверял Наталье с самой первой минуты знакомства. «Может, не стоило так ей верить… – мелькнуло у него в голове. – Да что же это, неужели я попался?» У него слегка вздрагивал голос, когда он спросил:

– Так уж сразу и больная? Она бы сказала.

– Она ска-ажет! – ядовито протянула соседка. – Догонит и еще раз скажет! Да что вы все, ослепли, что ли? У нее же ни рожи ни кожи, молодость давно прошла, а мужики за ней так и бегают. Ну а если не больная, так скоро заболеет. Саша, я тебе правду скажу. – Она нагнулась к нему, обдав запахом борща:

– Эта мадама тут всем давно известна. И сынок у нее тот еще фрукт! Думаешь, чего он с матерью не живет, у бабки поселился? Она же его выгнала. Родная мать сына выгнала!

– Значит, было за что, – отрезал Саша: он уже очень жалел, что слушает бредни злобной бабы.

– Конечно было, – подтвердила та. – А, Наташа!

Едва в комнату вошла Наталья, в лице соседки произошла разительная перемена. Наталья только глянула на нее – и тут же бросила взгляд на Сашу…

– Что ты ему наболтала? – спросила она, уставившись на соседку.

– Да ничего. Рассказываю, как простые люди живут.

– Это ты, что ли, простая? – прищурилась Наталья. – Ворье ты, ворье натуральное, и муж у тебя вор! Квартира вся заставлена до потолка, золота килограммов пять в шкафу, чего у тебя только нет! И откуда же? На твою зарплату, что ли, накупили? Или на мужнину пенсию по инвалидности?

Но соседка, ничуть не смутившись, спокойно и даже радостно ответила:

– Ага, чужие деньги легко считать. Они сразу всем в глаза бросаются. Ты бы лучше о себе думала, шалавая!

– Какая? – задохнулась Наталья.

– Шалавая сука, вот кто ты такая! – подбоченилась соседка.

Саша не знал, куда деваться. Он не привык к таким нравам и даже подумывал о том, чтобы спуститься к машине, – пусть бабы разбираются без него. Но тут на сцену явилось четвертое действующее лицо.

– Теть Наташ, вы уезжаете? – раздался вдруг отчаянный крик.

Женщины разом замолчали. В комнату вбежала девочка лет двенадцати, худенькая, бледная, какая-то заморенная. Саша успел заметить ее некрасивое, совсем еще детское лицо, усыпанное по носу и щекам веснушками. Девочка бросилась к Наталье, схватила ее за руку, заглянула в глаза. Наталья порывисто прижала ее к груди:

– Уезжаю, Людочка, уезжаю, солнышко. Да ты что? Что с тобой?

– Я все слышала! – захлебнулась рыданиями девочка. – А Генка тут будет жить? Теть Наташечка, не надо! Не пускайте его! Он опять ко мне полезет, я вам точно говорю.

Ее плечи тряслись. Саша, онемев, рассматривал этого ребенка, и до него начинала доходить истина. «Так вот это кто… Соседкина дочь! Как же я не понял? Да он что, псих?! Тут и смотреть не на что!»

И в самом деле, единственное, что было в девочке привлекательного, – это на удивление густые, длинные, вьющиеся волосы красивого медного оттенка. Казалось, что волосы эти, не хуже, чем у рекламных красавиц, достались девочке по ошибке.

Все остальное у нее было самое обыкновенное, даже слишком обыкновенное. Сзади ее можно было принять за десятилетнюю, а головой она не доставала Наталье даже до груди.

– А ну, быстро отцепись! – Мать с трудом оторвала Люду от Натальи. – Купила она тебя, что ли, своими конфетами? Мало я тебе конфет покупала?

– Генка будет тут жить? – Люда запрокинула лицо и снова заглянула Наталье в глаза. – Он опять меня подкараулит!