Мужчина, сощурившись с ужасом в глазах, переспросил:

— Папа?

— Найди меня, забери отсюда! — Гретта выступила чуть вперед, в надежде коснуться его.

Двэйн тут же пришёл в себя, словно его ударило молнией, ровно так, он это и почувствовал. Не успел он и открыть рта, как девушка исчезла.

Что всё это значит? Игры его больного разума? Двэйн взбесился. Что всё это значит?!

Или же у него и правда есть дочь? Он не мог поверить и вновь судорожно заходил по комнате, сметая все со стола.

— Что происходит! — вскрикнул он. И в голове всё слышан её робкий голос:

— Найди меня, забери отсюда!

Неужели у него есть дочь?! От этой мысли дыхание его сбилось, он в попытке расшнуровать свою рубаху ухватился рукой за стол. Неужели Диана родила ему дочь, и он не знал об этом? И так долго она была вдали, а он и не знал. Злоба распространилась внутри, и он выплеснул её криком и ударом по столу.

Теперь он решительно для себя понял, что должен разобраться. Это всё не может быть ложью: он отыщет её, даже, если придётся проверить каждый уголок на этой земле. Он обязательно найдет её. Свою дочь.

Часть 2. Глава 10

Резкий обжигающий толчок в груди заставил Гретель прийти в себя. Открыв глаза, она неподвижно смотрела в потолок; по щеке скатилась скупая слеза, но она о многом говорила. Например о том, как раздирает её боль и обида, как же хотелось ворваться к Сесилии и наконец покончить с этим. Почему хоть кто-нибудь из них не мог оказаться тем, на кого она не стала бы сейчас смотреть с презрением?

Агнет, что предала свою же сестру, поступила так жестоко. Ведь даже глупец понимал, что поймай Сесилия Диану, — это не сулило бы ничего хорошего. Девушка не могла поверить, что мама, которую она знала, могла так поступить.

На душе стало совсем тяжело. Какие же мотивы она преследовала? Неужели и впрямь верила в добродетельность своей матери.

Перед глазами вновь всплыл образ той девушки: такой юной и хрупкой, что вынесла все мучения. Всю боль и лишь ради своего дитя. Как много издевательств ей пришлось перенести, а ведь всё могло бы быть иначе, если бы Агнет не сдала её матери.

Гретта могла бы жить вместе со своими родителями и не знать сейчас всего этого ужаса. Но судьба распорядилась иначе, но, скорее всего, не только она.

Сесилия — отныне ненавистный враг. От одного упоминания по коже девушки пробежались мурашки. Она закрыла глаза, выталкивая из низ накопившиеся слезы.

По комнате будто пронесся еле слышимый смех, а затем плач: тот, что Гретта уже слышала.

Резко распахнув глаза, она конечно никого не увидела, но картины увиденного из видения не покидали: распахнутые от горя глаза Дианы, когда уносили её дитя. Гретель буквально слышала её бешеное сердцебиение и видела слёзы, что одна за другой катились по щекам.

Как же Диане хотелось побежать вслед, но она знала — сейчас не время. Она терпела и выжидала. Оставить малышку и сбежать? Никогда и мысли такой не было, ведь она была именно той матерью, что отдала бы всю себя за дочь. Лишь бы она смеялась, слышать её нежный голосок, когда она пыталась произносить слова. Наблюдать, как её ручки тянутся к изучению нового, в то время, как глаза с интересом рассматривали каждого незнакомца.

Диане всегда нравилось думать, что малышка ищет именно её — свою маму.

Стоило ей только взять её на руки, как маленькая Гретта искренне улыбалась. Сердце Дианы в тот момент билось чаще, и она задерживала дыхание от волнения. Так редки эти касания, взгляды, но за них она готова была пожертвовать чем угодно.

В день, когда её сердце перестало биться, последняя заветная мечта девушки так и не сбылась. Она так хотела, чтобы Двэйн узнал о дочери. О том, что у них есть прекрасная девочка.

Последний взмах ресницами — и она застыла в руках любимого. Прежде залитые жизнью глаза сейчас были абсолютно пусты, и в них не было ни намёка на прошлую Диану — смешную и полную радости, именно ту Диану, которую знал Двэйн.

Раздирающий крик мужчины, душа полная боли и тоски. Отныне в ней не было ничего кроме.

Два силуэта на земле, что так и застыли в глазах Гретель.

— Мамочка… — она вытерла заплаканные глаза и поднялась.

Наконец девушка поняла, как дорога ей Диана. Как остро она прочувствовала всю её боль. И поняла, что ей пришлось пережить, лишь бы жила она.

— Я обещаю тебе, где бы ты сейчас ни была. Я не оставлю все это так: Сесилия ответит за то, что сделала с тобой. — Глаза залились гневом.

До самого рассвета Гретель пыталась связаться с Уолтером, но не выходило. И после нескольких неудачных попыток она надела неприметное платье, собрала волосы и вышла рано утром в город. То, что он не отвечал, беспокоило её.

Когда Гретта шла по проулку, она разглядывала старинные дома, что едва держались. Это был однозначно не из лучших районов. Людей, с недовольными лицами сносящихся туда-сюда, и на их спинах было множество корзин. Вероятно, это были торговцы. Один из детей пронесся мимо неё, задевая подол платья, в руках держа сочный пирог. В желудке заурчало, и девушка вспомнила, что утром даже не позавтракала.

Позади её окликнули. Это был женский голос.

— Погоди, красотка! — темноволосая девушка стояла и смотрела на неё. В ней Гретта признала ту, что тогда была с Уолтером. Взгляд её был таким холодным и проницательным.

— Да? Что-то случилось? — любезно спросила Гретта.

— Мы с тобой, кажется, виделись.

— Не припомню такого.

— Кстати, я Люсиль. — Она натянуто улыбнулась и протянула руку. Гретель окинула её взглядом и всё же приняла.

— А я Гретта. Я рада знакомству, но действительно спешу.

Она почти развернулась, но Люсиль остановила её:

— Я видела вас.

Гретта чуть нахмурила брови и одернулась. Ей показалось или на губах проскользнула призрачная ухмылка?

— Я имею в виду, на рынке Уолтер ещё побежал за тобой. Вы, наверно, давние знакомые? — она вновь ехидно улыбнулась.

Гретта вскинула бровь.

— Да, мы давно знакомы. А что связывает вас?

— Мы познакомились в пабе, я сразу заприметила этого мужчину, — она усмехнулась и чуть пошла, вовлекая Гретель в прогулку. — Он сидел один, такой хмурый и потерянный. Он всегда такой был?

Гретель проигнорировала этот вопрос, тихо фыркнув.

— Ну да