Олень топтался, взрывая каменистую почву острыми когтями, рычал, но не приближался. У его ног мельтешил Малыш, тоже готовый броситься на моего обидчика.

– Я спасла тебя!

– Вот и поясни, для чего, – Тал внимательно следил за моими клыкастыми друзьями, но я сомневалась, что он упустит из вида хоть одно мое движение.

Я даже не знала, что ответить. Спасая его, я не преследовала никаких целей, просто знала, что должна попытаться помочь.

– Каковы твои цели? Ты действуешь заодно с некромантом?

– С чего ты взял?! – в праведном возмущении воскликнула я. Вот так вот спасай двуликих, сразу обвинят тебя во всех бедах.

– С чего? А что я еще должен подумать, когда просыпаюсь в компании перитона?

– Перитона? Ты про оленя?

Тал чуть повернул голову в сторону, пристально глядя в мои глаза.

– Не пойму, то ли ты такая хорошая актриса, то ли и вправду не знаешь, кто твой спутник.

Анастасия Свободина.

– А кто мой спутник? – осторожно спросила я, кося взглядом на клыкастого оленя. Олень тоже перестал рычать, скорбно опустил ушки. Мне почему-то стало его жаль. – Он спас тебя! Без него я бы твою тушу не дотащила!

Тал как всегда остался невозмутим

– Я пытаюсь разобраться, – пояснил он, мельком оглядев мой скромный наряд. Рубашка на мне была из плотной ткани, довольно длинной, но все равно отсутствие брюк нервировало. учитывая прошлый наш разговор с Талом и приставленный к горлу кинжал.

– Хорошо. Я все расскажу. Только прикройся сам и дай мне одеться.

Тал неопределенно хмыкнул, его нагота, судя по всему, не смущала. Меня, в принципе одежда на нем тоже не волновала, пока он был в отключке. Знала бы, что он так быстро придет в себя, положила бы спать этого неблагодарного двуликого без спальника и одеяла. Гад!

– Хорошо, если я тебя так смущаю.

Тал подтянул повыше холстину, лучше прикрыв стратегически важные места.

– Рассказывай.

– А я?

– Думаешь, я не помню как ловко ты прячешь в одежде яды? Рассказывай, – уже более жестко потребовал он.

Пришлось подчиниться. Рассказ я начала с нападения на Хранителя, а там постепенно подошла и к текущему моменту. К завершению рассказа Тал убрал кинжал от моего горла, я могла сесть, замотавшись в одеяло. Отворачиваться и давать мне возможность для переодевания он не собирался.

– Ты и вправду не знаешь, кто он такой, – Тал помотал головой, глядя на меня то ли с неодобрением, то ли вообще как на наивную дуру.

– Не знаю.

– Поясню. Это вит Морок из рода Перитонов. Из-за него ввели запрет на некромантию в стране.

– Он двуликий?! А почему молчишь? И обратно не превращаешься? – спросила я, уже глядя на перитона.

Перитон грустно понурил голову, тяжело вздохнул.

– Он не может, – в глазах Тала появилось презрение. – Морок провел ритуал массвого жертвоприношения, чтобы получить возможность иметь больше обличий, чем одно. Но в итоге, потерял свое истинное. Рода Перитонов с тех пор не существует, а использование некромантии карается смертью. Сам Морок, как видишь, обречен на скитания по лесу, лишенный истинного облика, чужой для всех.

– Понятно, – только и смогла выдавить я из себя.

Действительно, становилась понятна реакция Тала, если из-за Морока во всей стране запретили некромантию. Ведь из-за нападения некроманта чуть не погиб Тал и погиб весь его отряд, именно некромант провел ритуал, сжегший лес. И, скорее всего, он заблокировал связь Хранителей с Источником.

– Ты должна его прогнать.

– Что? Прогнать?! Он спас тебя!

– Он проклят.

– Я не забываю добра, слишком мало оно встречается в моей жизни. Лес не испытывает к нему неприязни.

– Откуда тебе знать?

– Иначе он бы был уже мертв. Лес не принимает чужаков.

Кутаясь в одеяло, я поднялась и подошла к Мороку. Он подставил морду под мою ладонь, позволяя погладить его. И все заглядывал в глаза, с какими-то отчаянием и мольбой.

– Я не откажусь от тебя, просто будь мне другом, – прошептала я на ухо перитону. Тот совсем по-человечески кивнул головой, мне кажется, в его глазах зажглась надежда.

– Не могу в это поверить, – возмутился Тал. – Ты вообще меня слышала?

– Слушай, не надо диктовать мне, что делать. Я из сил выбилась, пока тащила твою задницу в эту пещеру. И пока что не услышала и слова благодарности. Только требования и угрозы! – со злости я притопнула ногой.

Глаза щипали подступающие слезы. Даже не обиды, просто я действительно, очень устала за эти дни, толком не спала и что уж говорить, переживала за Т ала, боялась, что он умрет на моих руках. Это страшно, биться за человека, наблюдать, как он угасает, ощущая свое бессилие.

– Я устала, от тебя в первую очередь!

Тал казался растерянным моим криком, кажется, мне даже удалось пробить его броню невозмутимости.

– Отвернись!

И он послушал. Отвернулся, позволяя мне надеть, наконец, штаны.

– В сумке еда, поешь и попей побольше воды, завтра мы покинем пещеру. Я обещала Рахнашу плату.

Кталхар Ранши.

Настя разлеглась на спальнике и заснула в первые минуты. Похоже, она действительно очень устала. Довольно долго Тал просто сидел, пытаясь осмыслить ворох новостей, что обрушился на него после пробуждения в пещере Рахнаша. Некромант вновь напал на единорога. Если бы не вмешательство Натана, мог погибнуть еще один Хранитель леса. Но тот бой остался не за Натаном. по словам Насти некромант забрал Натана с собой при перемещении. Настя не разбиралась в артефактах, но то, что она описывало явно было артефактом телепортации, довольно сложным в изготовлении, что еще прибавляло поводов для размышлений. Отряд Кталхара погиб, сам он выжил благодаря Насте. Но долго ли он протянет? Кталхар не ощущал своего резерва, тот просто опустел. Похоже, Тал его выжег, защищая себя и отряд. А значит, его ждало медленное увядание, участь, которая однажды выпала Натану.

Решив последовать совету Насти и больше в желании отвлечься, он придвинул к себе дорожный рюкзак Насти. Внутри ничего подозрительного не нашлось кроме шкатулки отравительницы. Но он и не сомневался, что у Насти есть нечто подобное. Он нашел рубашку Натана, странно, для чего она Насте? Случайно положила? А еще в рюкзаке лежали письма Натана. Его детям, жене, самому Кталхару и Насте.

Кталхар не сразу решился открыть письмо. Для него Натан был самым важным человеком в жизни, он почти заменил Кталхару отца. Когда Натан сообщил, что зелье Насти стабилизировало его резерв, Тал радовался, как ребенок, впервые за долгое время искренне улыбался, смеялся. А в итоге опасность подобралась с другой стороны, в лице сильного соперника. Кталхар не был склонен к оптимизму, как Настя, привык готовиться к самому худшему. Но сейчас он хотел верить в лучший исход, не хотел допускать даже мысли о том, что Натана нет в живых. Здесь они с Настей сошлись.