Края листов прижали камешками, чтобы не оборвались от резких порывов ветра.

Динократ с опаской спросил:

— Я могу возражать, если мне что-то не понравилось?

— Возражения допустимы, если они не расходятся с моим мнением, — пошутил Александр. Обратив внимание на хмурое лицо, добавил:

— Дорогой Динократ, спорь со мной до тех пор, пока я не забил колышки в землю. А тогда уже не возражай! Теперь говори!

— Я изучил Фарос и убедился, что город, какой ты задумал, разместить на нём невозможно.

Александр помрачнел.

— Слушаю доводы.

— Я осмеливаюсь заметить, что для твоих намерений остров слишком мал. Предлагаю устроить здесь только гавани, и пусть остров будет служить морскими воротами города. А для Александрополя найди другое место, например, напротив Фароса.

Царь присел на корточки и внимательно всмотрелся в разрисованные схемы. Время от времени бросал взгляды то на остров, то на рисунки.

— Пожалуй! — оживился он, глаза заблестели. — Я перенесу город на этот берег, а на Фаросе возведём гавань и маяк. Маяк, какой мир не видел! Представь, Динократ, высокую башню в виде статуи Посейдона. На верхней площадке ночью горит огонь костра, указывая дорогу в гавань, а днём — дым, также видимый издалека.

Александр показал рукой вверх от берега.

— Хорошо! Пусть отсюда пойдёт Александрополь.

Скинув с себя на землю походный плащ, гиматий, показал на него Динократу:

— Обрати внимание на то, как гиматий обнял землю? Отсюда я буду управлять Египтом, крепить связь с Элладой и остальным миром не силой, а выгодной для всех торговлей. Это будет священный центр знаний всех времён и народов. Аристотель говорил, что не нужно украшать стены домов мрамором, а лучше души людей плодами знаний. Вот что должно послужить основанием для повышения надёжности государства.

Поднявшись от берега на возвышенность, Александр увидел каналы, прорезавшие местность в разных направлениях. Подозвал ливийца Гипона, нанятого для наблюдения за строительством водных сооружений.

— Мне не нравятся каналы. Засыпь их землёй. Там будут улицы.

Ливиец запричитал тонким голоском, потешно хлопая себя руками по худым ляжкам:

— Ой, царь, худо! Нил каждый год приходит и уходит, болото остаётся. Канал — большой польза! Вода спускает в море. Канал нет — воздух портится, люди болеть.

— Мне нужно строить город! — не уступал Александр.

— Два-три канал убрать, если хочешь, другие оставь, накрыть плитами.

Гипон взмок от волнения, мучительно подбирая подходящие греческие слова. Динократ пришёл на помощь:

— Гипон прав. Когда уберём часть каналов под землю, позволим городу иметь свободную планировку. Подземные каналы приспособим для пользы — принимать и отводить дожди, воду с площадей и улиц. А если ещё один или два канала сохранить да углубить, можно будет принимать речные суда с Нила до самого моря.

— Что ж, соглашусь, — посветлел лицом царь и вновь обратился к Гипону:

— А как с водой? Пить откуда?

— Выкопаем канал из Канопского рукава Нила, где вода чище. Построим ёмкости-цисты из камня, чтобы накапливать воду и очищать от ила.

— Хорошо! Я хочу, чтобы вода подавалась в общественные бани, лаконикумы, и в каждый дом для употребления хозяевами и слугами.

Разногласия с зодчим появились из-за предложенной системы планировки города, изначально разработанной когда-то греком Гипподамом. Динократ настаивал на «решётчатой» разбивке кварталов, идущих с востока на запад, когда пересечение улиц получалось под прямым углом. Площади, отводимые под общественные здания и рынки, становились кратными стандартным размерам квартала. Александру решение не нравилось. Предотвращая возражения, он твёрдо заявил:

— Город разбить на пять кварталов. Улицы должны быть прямые и широкие, удобные для проезда колесниц и всадников. В середине города на двух пересечениях нужно возвести два крытых рынка и повсюду сады для досуга граждан. В городских стенах устроить трое ворот, одни с выходом к болоту, двое других — к морю. Одну улицу сделать центральной, широкой, просторной — от одних ворот до других; ширина у неё должна быть в один плетр*. По сторонам застроить зданиями для публичного посещения и храмами.

Отдавая приказания людям мирных профессий, Александр продолжал быть для них главнокомандующим, думающим только о победе. Сражение за Александрополь началось…

ГОРОДУ БЫТЬ

Зодчий Динократ много раз обсуждал с царём планы устройства города. О размерах спорил с ожесточением, убеждал не делать чрезмерно огромным и как следствие перенаселённым. По расчётам, длина не должна превышать тридцати стадий и восьми стадий в ширину, иначе город окажется неуправляемым, появятся трудности со снабжением продовольствием. Александр принимал доводы, но оставался непреклонным, когда указывал, какие и где расположить храмы и другие здания. Заложил на Фаросе два святилища египетских божеств, Исиды и Сераписа, а в городе — храмы эллинских богов.

Через десять дней подошёл отряд из десяти тысяч рабочих и ремесленников. Набирали по найму тех, кто сопровождал в походах: землекопы, плотники, каменщики и камнетёсы, резчики по камню. Художники и ваятели призывались своим искусством придавать храмам и общественным зданиям красоту и роскошь. Каждый нёс инструмент: лопаты и молотки, кирки, тёсла, пилы для камня и дерева, свёрла. За строителями следовал огромный обоз с необходимым грузоподъёмным оборудованием — блоками, ямобурами, разного рода специальными приспособлениями для перемещения тяжёлых и громоздких каменных конструкций, грудами пеньковых канатов. По пути к отряду присоединялись египтяне и греки, проживающие в Египте. Прошёл слух о необыкновенном городе Александра, куда люди шли с надеждами на вознаграждение и жильё в отстроенном ими городе.

Александр велел жрецам определить день, когда следовало начать закладку нового города. Зажглись алтари, совершались обряды, прорицатели следили за знаками, возвещавшими благосклонность небесных и подземных богов. Прослеживались образы змей, мышей или птиц, и по этой причине жрецы распорядились оставлять повсюду понемногу зерен, крупы или каши.

В назначенный день царь никого не допустил к разметкам границ города.

— Я определю для вас, каким быть городу, — заявил он и зашагал, уверенно топча египетскую землю. Слуги несли мешки с ячменной мукой, ссыпали на землю по указанным линиям. Увидев очертания будущего города, Александр радовался, словно мечта уже реализована.

И вдруг случилось непредвиденное! Слетелись шумные птицы, тучи птиц, они летали с беспокойством и надрывными криками. Видимо, возмущались, почему люди вторглись в их владения… Стая опустилась на землю, и птицы начали суматошно склёвывать муку, просыпанную в линиях. Многие люди испугались, подумали, боги предупреждают, чтобы люди ушли отсюда… Александру стало не по себе, но прорицатель Аристандр успокоил:

— Своевременный знак для удачи, царь! Голодные существа прилетели поклевать пищу, твою муку. Птицы свободны в своём выборе куда лететь. Так и в город твой люди устремятся со всего света, а он будет кормить весь мир и кормиться от мира.

Вслед за