– Да, хоть все тут переверните, – ухватился за последнюю надежду психолог. – Ни сном, ни духом не ведаю, о чем вы…

– Это мысль! – словно очнулся ото сна главарь. – Винт, пошманай. Ты у нас мастак по этому делу.

Подельник отошел от психолога и стал пристально вглядываться в интерьер салона. Быстро что-то открывал, куда-то заглядывал и даже отодвигал мебель.

– О! Начка… – злорадно объявил он всей компании, вытаскивая пакет с чем-то тяжелым.

В наступившей тишине было слышно, как нервно сглотнул хозяин салона. Ухмыляясь, Винт вытряхнул на стол перед курившим бандитом содержимое пакета. Это были футляры красного дерева. Боб острием своего ножа откинул одну за другой крышки коробочек, и свет настольной лампы отразился в нескольких отполированных до зеркального блеска пластинах желтого цвета.

– Ну, я ж говорил! – едва не подскочил от увиденного директор. – Это все он подстроил. Я об этом ничегошеньки не знаю. Мамой клянусь!

В этот момент сигарета в сухих пальцах главаря дотлела, и последний кусочек пепла упал на столешницу рядом с золотом.

– Тогда ты мне не нужен… – холодно произнес Боб и кивнул Малому, стоящему за спиной Милославского.

Хруст ломаемых шейных позвонков повис в тишине магического салона. Малой оскалился, обнажая стальные коронки, и убрал за спину свои здоровенные лапы. Труп Эдуарда с неестественно вывернутой головой свалился набок.

– Побазарим… – главарь аккуратно спрятал окурок в спичечный коробок и положил в карман.

Собравшись с мыслями, психолог стал лихорадочно рассказывать о визите Анны и выстраивать одну версию за другой, пытаясь объяснить себе и бандитам, как остальное золото могло оказаться здесь. Когда он упомянул о видеокамерах, главарь оживился:

– Давай картинку…

Винт держал хозяина салона за ухо, как нашкодившего подростка, и подгонял, когда тот трясущимися руками щелкал по клавишам регистратора видеонаблюдения, отыскивая нужную запись.

– Вот… – прохрипел Леонид, когда на экране появилась Анна. – Это она. Она приходила вчера. И принесла слиток.

– А остальные?

Боб меланхолично оторвался от монитора и кивнул подельнику. Винт стал медленно выворачивать ухо несчастного психолога. Тот завыл, моля о пощаде.

– Промотай дальше, – тихо шепнул ему главарь. – Может, еще кто был.

Запись оборвалась на том, когда хозяин магического салона с увесистой сумкой на плече оглядел последний раз комнату и выключил свет. Но Боб не торопился.

Очевидно, видеокамеры имели функцию датчика движения, потому что через секунду на экране появилась новая картинка, в которой уже знакомая комната была едва освещена уличными ночными фонарями. Темный силуэт мужчины прошелся по комнате, не включая свет. Он держал в руке увесистый пакет. Нырнув куда-то в угол, он вернулся уже без пакета. Пройдя буквально перед камерой, скрылся. На этом запись прекратилась.

– Давай-ка картинки бабы и того кента, – скомандовал главарь.

Хозяин салона почувствовал, как ослабла хватка его уха, и засуетился. Откадрировав и увеличив портреты двоих вчерашних посетителей, он вывел их на принтер. Два цветных отпечатка легли на стол перед бандитами.

– Да, я знаю это парня! – неожиданно воскликнул психолог. – Это же Данов Аркадий Михайлович. Он…

– А говорил, ни сном, ни духом, – главарь небрежно взял отпечатки и стал всматриваться в них. – Ну, вот вам и Филин закуковал… Ничего, теперь найдем.

Он медленно повернулся к хозяину салона и покачал головой. Потом, не говоря ни слова, кивнул Винту. Тот отпустил ухо несчастного Рязанова и, схватив его за челюсть и затылок, резко дернул по часовой стрелке. Шея сухо хрустнула, и труп свалился набок.

– Резче надо, – укоризненно произнес Боб. – Протрите все и уходим. Винт, все записи с регистратора забери. Малой, погуди Хилому, пусть подхватит нас у парка. Пакет со сливками у меня будет. Быренько, а я пока погляжу тут.

Прослушивая через сотовый психолога все, что происходило в магическом салоне, Аркадий ругал себя последними словами. Как он мог так проколоться с видеонаблюдением. Очевидно, оно давно было установлено в «Калиостро», и об этом никто не упоминал в тех записях, что он прослушал. Теперь бандиты возьмут его след и будут искать. Не оставалось ничего, кроме бегства. И бежать нужно было срочно, заметая следы. Хорошо, что он успел оформить себе новые документы.

Арик позвонил Анне и, как можно искуснее, наплел о выигранных путевках в Египет. Виза не нужна, вылетаем сегодня. К черту работу и Арсена. Вопрос безотлагательный. Купальники и прочее купим в Египте. Деньги… Деньги есть, нужно только заехать за ними к товарищу.

Взволнованная Анна вышла из табачного салона, пытаясь отговорить Аркадия от каких-то необдуманных шагов. Но, посмотрев ему в глаза, она поняла, что случилось нечто чрезвычайное. Минуту женщина стояла в нерешительности, потом взяла Арика за руки и повела к его машине.

По дороге в Щемилово они молчали. Лишь изредка беглый зэк пытался что-то объяснить Анне, путаясь в рассказе о художнике и какой-то премии. К вечеру серебристый «Пассат» остановился на пустынной улице дачного поселка. Его обитатели пережидали послеобеденную жару, а то и просто спали, чтобы, подобно жителям знойной Испании или Египта, высыпать в прохладу ночи и повеселиться при огнях. Никто не обратил внимания, как из «Пассата» вышли двое и, открыв ключом скрипнувшую дверь, юркнули внутрь дачного домика.

– Анечка, – с мольбой в голосе обратился к спутнице Арик, – ничему не удивляйся и поверь мне. Только поверь. Твоей жизни угрожает смертельная опасность, и я тому виной… Я беглый зэк, но об этом потом. У меня… у нас есть деньги, много денег. Только их нужно обменять. Мы это сможем сделать сегодня же… Сейчас нужно, чтобы ты посмотрела на улицу. Если заметишь кого-то подозрительного под окнами, стреляй.

Он достал из-под рубашки заряженный «Стечкин» с глушителем. Снял с предохранителя и протянул Анне. Взяв ее растерянное лицо в ладони, посмотрел в глаза, пытаясь успокоить, и, как можно ласковее, сказал:

– Мне нужно минут двадцать, чтобы собраться. Все это время не отходи от окна. Будь внимательна. Хорошо?

Пока Арик разбирал пол, чтобы добраться до тайника, Анна стояла у занавески и с любопытством оглядывалась то на него, то на комнату с установленной в углу небольшой печью для обжига изразцов. Когда же беглый зэк высыпал на пол несколько десятков золотых слитков, комната озарилась желтым светом. Целая горка чистых заготовок без опознавательных знаков просто гипнотизировала.

– Вчера ты привез такой же в футляре из красного дерева? – не удержалась она.

– Да, там только штамп бака и чистота проставлена, – Аркадий даже не обернулся. – Сюда можно любую надпись отчеканить. Хоть твое имя…

Он не договорил. Сухой короткий выстрел прозвучал в маленьком летнем домике, словно кто-то неосторожно уронил крынку или в сердцах хлопнул дверью. Пуля прошила лопатку и разорвала сердце. Беглый зек беспомощно рухнул в им же сделанный тайник. Места хватило. Он уже не слышал, как женщина с красивыми глазами сбрасывала на его еще неостывшее тело все, что могло бы напоминать о беглом арестанте Данове, и причитала, оправдываясь: