– Лирайн, ты знаешь, что наша сила не предназначена для уничтожения людей? Чтобы она подействовала на человека, концентрация должна быть очень и очень высокой.

Это меня сейчас похвалили и поругали?

– Полагаю, разговоры подождут, – вмешался Крам.

Нейсон кивнул, а брюнет непреклонно потащил меня к машине, к знакомому внедорожнику. Сам он, кстати, был без всякой полицейской формы, а ещё хмурился, словно я сделала что-то не то.

Лишь очутившись на пассажирском сиденье внедорожника, я начала приходить в себя, и в эту секунду сознание затопил ужас.

– Тот парень с зелёными волосами… Я его убила?

– Спокойно, Лирайн. – Крам лично застегнул ремень безопасности и глянул строго. – Давай оставим истерику на потом?

Я замерла, застигнутая водоворотом эмоций, а брюнет захлопнул дверцу и обошел машину, чтобы сесть в водительское кресло. Он откинулся назад и крепко зажмурился, но лишь на миг. А потом тряхнул головой и потянулся к бардачку – извлёк из него бутылку воды и шоколадку.

– Держи, – сказал, впихивая это добро мне в руки. На воду я даже посмотреть не решилась, а шоколадку взяла.

Крам, конечно, заметил.

– Нужно в туалет?

Я кивнула. Только снова войти в дом, где нас держали, ни за что бы не смогла, и вообще…

– Давай ты на ближайшей заправке остановишься? Так будет лучше.

Брюнет спорить не стал и тут же потянулся к замку зажигания. Спросил с беспокойством:

– Сильно испугалась?

– Сильно.

Мотор заурчал, и внедорожник тронулся с места. Задерживать нас никто не пытался, и это было очень хорошо. Единственное, я чуть не свернула шею, всматриваясь в фигуру Нейсона, которого уже обступали другие охотники. Мною по-прежнему владела дичайшая слабость, а руки тряслись, но я была очень рада, что красноволосый здесь, что он нашелся.

Слабость была такой, что хотелось растечься по сиденью и разрыдаться, однако я держалась. Когда проехали два квартала и свернули на основную дорогу, даже решилась на разговор.

– Крам, зачем это переодевание в полицию?

– Самый простой способ работы с населением, – отозвался парень. – Мы притворяемся полицией, потом подчищаем воспоминания, и всё. Кстати, Фатос тебя за прилюдную демонстрацию силы не похвалит. Учитывая, сколько собралось зевак, ему теперь долго чистить.

Крам говорил спокойно, а от недавно промелькнувшего недовольства и следа не осталось. И я задала новый вопрос:

– Как вы нас нашли?

– Телефон.

Я недоумённо нахмурилась.

– В смысле? Дик же от него избавился.

– Не твой. Телефон Киры. Знаешь, иногда дорогие игрушки бывают по-настоящему полезны. Кирин телефон в золотом корпусе, и эти двое не устояли, взяли его с собой

– Хочешь сказать, в телефоне Киры тоже был маячок? – Моё удивление перешло на новый уровень. – А она знала?

– Был, – буркнул парень. – И разумеется, нет. Знай Кира о маячке, она бы взбесилась, но средства слежения порой необходимы.

Я выдохнула, кивнула и распечатала шоколадку. Да, знай Кира о маячке, мы бы остались в том подвале. Вернее, это бы Нейс остался, а я…

В памяти всплыло воспоминание о движущейся стене, и я поёжилась…

– Эти люди были хорошо подготовлены. Знаешь, там, где нас держали, была ловушка.

– Да, я слышал. Это штурмовая группа обнаружила и отключила механизм.

От понимания, какая именно смерть нас ждала, стало ещё хуже – нужно будет поблагодарить ту группу при случае.

– Эти люди помогали демонам, – сказала я.

– Мы уже поняли, – отозвался Крам. Заверил: – Мы всё выясним, Лирайн.

Я кивнула и, вопреки всему, попыталась расслабиться. За окном проплывали дома однотипной постройки, с узкими подъездными дорожками и прикрытыми тонким снежным слоем газонами, а в сером холодном небе висело блёклое солнце, освещая этот ставший таким опасным мир.

Некоторое время мы молчали – я жевала шоколадку, а Крам смотрел на дорогу. Но потом парень не выдержал.

– Почему ты не сказала, что в тебе проснулась сила? Почему Нейсон знает о твоём даре, а я – нет?

Я не то чтоб смутилась, но неловкость испытала.

– Сила проявилась совсем недавно, и не было уверенности, что это именно она.

– Ну да, конечно, – буркнул Крам. – Просто признайся, что ты мне не доверяешь. Но мне очень хочется знать почему.

Я невольно потупилась. Не доверяю? Разве? На мой взгляд, я достаточно откровенна. Хотя, если смотреть объективно…

– Для меня это сложно, – признала нехотя. – Сложно доверять не только тебе, а вообще всем. А охотники… – Я вздохнула. – Помнишь тот случай с оружием Реда Самейстона?

– Вообще-то я к тому случаю отношения не имею, – напомнил Крам.

Я потупилась сильнее. Да, всё верно. Но… Нет, не могу объяснить.

– А Нейсон, значит, доверие вызывает? – Теперь в голосе брюнета прозвучала тень обиды и даже ревности.

Предательское «да» с языка всё-таки не сорвалось – я успела этот самый язык прикусить. И хотя сил на выяснение отношений не было, сказала:

– Мы с Нейсом находились в экстремальных условиях.

– Значит, если мы с тобой окажемся в каком-нибудь подвале…

– Издеваешься? – перебила я возмущённо.

Крам фыркнул и замолчал, вновь уставившись на дорогу. Когда показалась заправка, свернул, предоставив мне возможность посетить уборную, а пока я отсутствовала, раздобыл кофе и булочки.

Лишь ощутив аромат сдобы, я поняла, насколько проголодалась, а место слабости заняла дикая усталость. В итоге на пассажирское сиденье внедорожника забиралась с грацией тысячелетней мумии, а в стакан кофе вцепилась клещом.

Крам снова сел за руль, и, как только отъехали, я спросила:

– Мы сейчас в Тавор-Тин? – Голос дрогнул. С одной стороны, очень хотелось запереться в своей комнате и забраться под душ, с другой – опять очутиться в стенах университета было страшновато.

– Нет, – сказал брюнет. – Едем в Сити. Сегодня будем ночевать в Дамарсе.

Вопреки собственным сомнениям, я испытала разочарование. Просто там, в Тавор-Тин, почти дом, а Дамарс такой холодный и чужой.

Крам реакцию, конечно, заметил.

– Лирайн, ты ведь не хочешь, чтобы заклятая подружка Вилиния увидела тебя в таком состоянии? К тому же этот запах… – Парень красноречиво наморщил нос. – Чем вы с Нейсоном занимались, что от тебя так разит?

Тут же вспомнила, как прижималась к красноволосому, и вспыхнула, но не растерялась. Тоже сморщила нос и показала Краму язык.