Поборов глупое желание остаться и слушать дальше, я позволила листьям вернуться на место. Чуть не выронив веер, подхватила неудобный подол и на цыпочках двинулась прочь.

Память помогала передвигаться в лабиринте живой изгороди, найти правильное направление в дальней части парка, несмотря на все многочисленные изменения, произошедшие с ним за последние семь с половиной лет, и вскоре я пересекла невидимую черту маскирующего заклятия.

В этот момент Дарион должен был почувствовать, что к нему пришли.

Внешне домик выглядел почти как прежде, но внутри… всё было другим. Да, то же натуральное дерево, те же тёмно-коричневые расцветки, мех в отделке, но всё это было другим. Мебель и стеновые панели ещё слегка пахли лаком. Но стойка с оружием (опять же другой формы) располагалась на прежнем месте.

После возвращения себе должности Дарион успел поменять интерьер, наверняка испорченный предателем Халанхаром.

Оставшись стоять в гостиной с покрытым шкурами диваном, я глядела на него и невольно думала о жарком прошлом.

Ждать почти не пришлось. По ногам, теребя подол, пробежался сквозняк.

— Кто?.. — басовито начал Дарион, я оглянулась, и у него от удивления вытянулось лицо.

В два огромных шага преодолев разделяющее нас расстояние, Дарион подхватил меня на руки и крепко обнял. Этот порыв… Я как-то сразу без слов поняла, что писем не получала не потому, что он меня забыл, а потому, что не мог их мне отправить.

* * *

Это было стремительно, порывисто, горячо. Дарион был точно извергающийся вулкан, и я сгорала в пекле его безумных чувств. Не хватило терпения даже снять с меня платье. Повалив меня на диван, Дарион просто задрал подол и сорвал с меня штаны со всеми накладками и панталонами, распахнул свою ширинку, выпуская изнывающий от возбуждения член. Всё внутри меня сжалось от его предвкушения. Холодная кожа жгла его руки, меня опаляли и сводили с ума его чувства, выплеснувшиеся потоком лавы.

Диван судорожно хрипел, пока Дарион вдавливал меня в меховую поверхность, вторгаясь снова и снова, заполняя собой с диким неистовством, рыком. Его страсть была восхитительна, безумна, я задыхалась. Он судорожно дёрнулся, изливаясь в меня, рыча, вдавливаясь сильнее.

— Возьми, возьми меня снова, — зашептала я, не зная, чьим желаниям вторя, да и не важно, чьим.

Обмякший было член снова твердел, желание жгло, снова скапливалось, требовало удовлетворения. По телу пробежала судорога.

— Ри… ты… — Дарион высвободился из меня и погладил по щеке. — Я слишком…

Его эмоции бурлили, но я уже чувствовала скорое расставание из-за дел и прочего и боялась этого до невозможности, обхватила Дариона ногами, не позволяя отстраниться.

— Я знаю, ты хочешь ещё. Не отказывайся, я не знаю, когда ещё смогу прийти…

Его стон-рык отдался во мне. Чуть изменив положение, подавшись бёдрами и поймав удобное положение, я, глядя в тёмные глаза с огромными радужками, медленно насадилась на его член. Я ощущала его восторг от того, как он проталкивался во влажное, тесное нутро, снова наполняя меня, проталкивая собственное семя.

На этот раз он брал меня медленнее, вслушиваясь в каждое мгновение ощущений, изнемогая от наслаждения делать это снова и снова, слышать мои просьбы взять, войти глубже, не останавливаться. Дарион почти никогда не погружался в меня полностью, но сегодня он делал это, и у него от удовольствия сводило ноги. Он смотрел на мои губы, умоляющие его о близости, и его хлестало желание вперемешку с восторгом, и у меня тоже сводило тело, ноги, я содрогалась от удовольствия вместе с ним.

Это было восхитительно!

* * *

Ноги дрожали. Я была словно пьяная от чувств Дариона, от вылившегося на меня счастья, восторга, нежности.

Его голем провожал меня по свободному от гвардейцев пути к башне Элора, в декольте у меня позвякивал запас изменяющих запах зелий: Дарион приготовил его для меня, но не мог отправить, потому что Элор защитил башню от любых проникновений извне, туда без ведома Элора даже записка не проскочит.

Увы, о большем нам поговорить практически не удалось: император вызвал Дариона на финале третьего захода, и мы оба делу предпочли удовольствие.

На ходу я старалась восстановить дыхание, успокоиться, мыслить разумно, пытаться анализировать нотки печали в эмоциях Дариона, совершенно не вяжущиеся с дикой страстью. Но не получалось, кровь разгулялась, чувства и ощущения Дариона… раздразнили, требовали ещё близости, восторга, утопания в чувственных переживаниях.

Я так увлеклась мыслями, что на миниатюрного голема обратила внимание только тогда, когда он под ужасным подолом схватил меня за ногу и попытался оттянуть в сторону.

Из шара высокой беседки метрах в сорока от меня высунулся придворный маг Эрршам. И если в виде Халэнна я могла за себя не беспокоиться, то в платье… у меня возникло дикое желание бежать. Закопаться. Улететь. Главное — скрыться от заинтересованного взгляда крайне любвеобильного перламутрового дракона.

Веер — к лицу. Направление — подальше от него.

— Дарион, помоги, — взмолилась я и зашагала прочь, не к башне Элора, а к воротам с территории дворца, но это было единственное направление подальше от Эрршама.

Лучше бы столкнулась с императором, чем с этим бабником, коллекционировавшим женские подвязки. Будь на мне чулки и эти самые подвязки, я могла бы выкинуть их подальше и тем самым отвлечь Эрршама, а так… я перед ним беззащитна.

Кошмар, просто ужас!

Я быстро перебирала ногами. Надо мной захлопали крылья: Эрршам решил покрасоваться перламутром перепонок.

— Что такая дивная леди делает одна в парке? Вы должны ходить с охраной, чтобы такую красоту не украли.

Да он даже лица моего не видел!

Меня обдало потоками воздуха.

— Но раз без охраны, я, пожалуй, украду.

Сильные руки обхватили за талию со спины, крылья хлопнули, утягивая вверх, и мои ноги оторвались от газона.

Нет, это слишком!

Резко ударив затылком Эрршама в нос, я зацепила его указательный палец на моём животе и вывернула. Взвыв, Эрршам выронил меня, а я, пока он не опомнился, повернувшись так, чтобы ему было видно лишь скрытую прядью волос половину лица и нарочито вздёрнутый нос, стала лупить его веером.

— Хам! Грубиян! — изменённым голосом ругалась я. — Я папе пожалуюсь! Он жениться тебя заставит!

Волшебная фраза сработала: вместо того, чтобы отбиваться, Эрршам развернулся тылом и припустил прочь. Не помешала даже живая изгородь — перемахнул её мигом.

— Жениться заставит! — пригрозила я вслед. — Найдёт и женит! Не сбежишь!

Но Эрршам делом доказывал, что сбежит очень даже.

Не тратя время зря (бежать надо, пока ещё кто-нибудь не схватил!), я развернулась к башне Элора.