Так это что же получается? Я теперь недосягаема?

Догадка подтвердилась почти сразу – из толпы вынырнул ничем не примечательный парень и уверенно направился ко мне. Когда расстояние сократилось до трех шагов, оборотень поморщился, словно от боли, но от планов не отказался. Еще шаг – и парня отшвырнуло, причем с такой силой, что даже я перепугалась.

А в сердце арены творилось нечто жуткое. Зеленоглазый Вожак утратил спокойствие – кричал, явно надрывая легкие. Выговор был адресован Райлену. В чем причина недовольства королевской особы (или особи?), и без слов ясно – купол не нравится.

О Богиня! Может, мне все-таки вмешаться? Выдернуть жезл, подойти, объяснить… Вот только что я скажу?

Райлен сделал какое-то чересчур резкое движение, и спор прекратился. Оборвался, словно гнилая нитка. А в следующее мгновение я бессильно опустила голову и искренне пожалела, что дурман подействовал иначе, чем планировалось. Правду говорят – неведение блаженно.

Нет, я не должна была этого видеть. Никогда! Ни за что!

Брюнет протянул руки, позволяя оборотню защелкнуть на запястьях браслеты. Не кандалы – хуже! В моем мире их называют простым словом – «лишение». Именно такими награждают магов, преступивших закон. Выкованные из редчайшего сплава, они полностью блокируют ток магической энергии. В активном состоянии светятся алым.

Шансов на победу не осталось вовсе, зато бой обещал быть честным. С точки зрения оборотней, разумеется. О Богиня! Ну почему все закончилось так скверно?

Я опять взглянула на жезл и даже протянула руку, но тут же отдернула. Нет, не могу. Не имею права. Райлен хотел, чтобы я оставалась в безопасности, и я обязана выполнить его волю. Возможно… последнюю.

Невероятным усилием заставила себя поднять глаза на противников, сердце заныло сильней. Душу сковал ледяной ужас… О Богиня! Пощади!

Начало боя я пропустила – оборотень и маг уже сошлись.

Рукопашная. Стремительные, сильные тела мчатся навстречу друг другу. Четверть мига до столкновения. Райлен уходит в сторону. Выброшенный кулак. Браслет, лишающий магии, пылает огнем. Голова оборотня дернулась, но равновесие красноглазый удержал. Остановился резко, развернулся еще резче, ударил, но зря. Райлен уже далеко, в пяти шагах, скользит по дуге. Дразнит.

Рывок. Оборотень – пущенная стрела. Маг и не думает уклоняться – летит навстречу. Сшиблись, сцепились, упали. Двойной кувырок – и Райлена отбрасывает на те же пять шагов. Брюнет приземляется на ноги.

Разворот. Человек пригибается и рычит. Звезды сияют как никогда ярко, но их свет ничуть не смягчает, наоборот – подчеркивает ужас происходящего. Райлен напоминает зверя. Самого лютого из всех.

Теперь уже красноглазый скользит по дуге. Плавный, изящный, словно змей. Маг замер в ожидании, скалит клыки, внимательно следит за противником. Прыжок – неожиданный, сильный, точный. Брюнету не хватает пяди, зато Вождь промах не прощает – дарит удар в бок и отскакивает.

Падение, перекат, и маг снова на ногах. Он почему-то вытирает губы. Спустя мгновение сплевывает. Вождь победно скалится, опять начинает танец – дразнит, подманивает, провоцирует.

Райлен скалится в ответ, но нападать не спешит. На губах улыбка. Жуткая, некрасивая. Он движется в такт. Делает два выпада, заставляя врага дернуться, и продолжает скользить, подражая красноглазому.

Вождь бьет внезапно. Я даже не успеваю уловить движение, просто вижу – брюнет отлетает в сторону, падает на спину. Поднимается, но не сразу. И движение не плавное – рваное. Хочется закричать, но горло сдавил страх. По моим венам не кровь течет – ужас. Чистый, Первородный ужас.

Еще удар и еще. Оборотень настиг столь стремительно и ударил так мощно, что стало совершенно ясно – все это время Вождь дурачился, играл, как матерый зверь с щенком. Райлен опять поднимается. Он не сдается, но отступает.

Противники скользят, напоминают зеркальные отражения друг друга, а я не выдерживаю – закрываю лицо руками. Это конец.

Оборотни! Почему они так поступили? Почему не оставили выбора? Почему?! Во мне их крови не больше капли, неужели ради этого стоит убивать?

Я хотела подняться на ноги, но не смогла. Поэтому просто повернулась. Увлеченные схваткой зрители даже не заметили. Пришлось махать руками – моих криков, как оказалось, не слышали.

Наконец меня заметили. Двое или трое… а может, и четверо – не знаю.

– Позовите главного! – сказала медленно и разборчиво. Так, чтобы и последний глупец мог по губам прочесть.

Они не сразу, но поняли. Кто-то кивнул, кто-то просто нахмурился. Я же… замерла, молчаливо молясь Богине – спаси! Умоляю, спаси!

Сил смотреть на избиение Райлена не было, поэтому глядела на толпу. Мощные, плечистые, злые. Наверное, я бы смогла опознать в них оборотней без всяких подсказок – уж слишком на оголодавшую за зиму стаю волков похожи. Только они не волки, они хуже.

Я не заметила, как ужас сменился яростью. Но не той, которая туманит разум… нет! Эта была чище и прозрачней горного ручья. И несравнимо сильней самого высокого водопада. Ненавижу! Ненавижу!!

Когда передо мной возник зеленоглазый, я едва не скривилась. Увы, просящий не имеет права на открытое выражение эмоций. Я должна показать уважение…

– Остановите бой. – Сказала и застыла. И кулаки сжала, чтобы не закричать.

Он все понял, но ответил не сразу. Сперва одарил очень пристальным, невероятно серьезным взглядом. Я почувствовала себя кобылой на второсортной ярмарке. Хотела даже зубы показать, но…

– Нет. – Я тоже читала по губам.

Вдохнула поглубже, крепче сжала кулаки. Почувствовала, как ногти впиваются в кожу, но боль была несравнима с той, которой наполнилась моя душа.

Оборотни не решились напасть на Райлена, когда я была рядом. Боялись навредить… невесте красноглазого Вожака. А сам Вожак? Он же не от большой любви в женихи записался. Он даже не видел меня! Стало быть… та капля оборотнической крови действительно важна. Слишком важна.

– У меня две сестры. – Я подтвердила слова жестом, с затаенной ненавистью пронаблюдала, как приподнимаются брови Вожака. Продолжила: – В них этой крови больше.

Зеленоглазый застыл, вытаращился. На покрытых густой порослью щеках вздулись желваки.

Краем глаза заметила – за нашим разговором следят многие. Причем очень жадно.

– Если мы, – я указала сперва на себя, после ткнула в сторону арены, – не вернемся к рассвету, моих сестер…

А вот то, что девчонкам руки отрежут, показала жестами.

Никогда не замечала за собой способностей к пантомиме, но вышло внушающе. Кто-то отшатнулся, кто-то вздрогнул… а вот Вожак побледнел. Едва заметно, но все-таки.

– Останови бой! – повторила я.