Эвис с готовностью отбежала в сторону. Три шага сделали лапки крысы, а уже следующие два — ящерицы. Мне нравилось наблюдать, с какой легкостью кайрош меняет облики. Но при этом именно зеленая мордочка казалась роднее остальных. Услышав хмурый топ, явно призванный устыдить меня за медлительность, я подошла к полкам и, привстав на цыпочки, коснулась шипа пальцами. Попробовала надавить на него, потом провернула вбок, словно ручку. Что-то хрустнуло. На секунду я испугалась, что отломала часть разделителя и, когда хранитель библиотеки об этом узнает, у меня будут большие проблемы. Наверняка он…

Новый хруст оборвал цепочку панических мыслей, приковав все внимание к стеллажу. Раньше казавшиеся идеально ровными, полки вдруг проломились по центру, однако ничего не упало. Вертикальный зазор превратил часть стены… в дверь?

Я подхватила Эвис на руки и отправила ее в карман, из которого она тут же высунула любопытный нос. Сердце застучало взволнованно, в груди стало тесно. Оглянувшись и убедившись, что в библиотеке все так же тихо, я смелее надавила на потайную дверь и вошла.

Шаг. Еще один. И еще.

Вокруг было настолько темно, что даже ведьмино зрение не спасало. Я щурилась в кромешной тьме и шла, выставив вперед руки. Щелчок, с которым дверь встала на место, показался оглушающе громким. Я вздрогнула и испуганно обернулась. Возвращаться, однако, не стала — мне хотелось узнать тайны библиотеки, заглянуть туда, куда наверняка не заглядывал ни один из лернатов.

Новый шаг. И еще один.

Внезапно, сбивая с ног, меня накрыла удушливая волна темной силы. Холод, как показалось, просочился сквозь поры, стянул горло, не позволяя ни вздохнуть, ни закричать, и взорвался в голове ледяными осколками. Я пошатнулась, сделала еще два шага, продолжая размахивать руками, и врезалась ладонями во что-то гладкое. Оно вспыхнуло, точно молния, обдало теплом и выжгло сковавший меня холод. «Ведьмино зрение» рассеялось. Лишившись пелены, помогавшей не споткнуться в темноте, я на секунду растерялась. Мотнула головой и трижды моргнула.

А потом зрение стало возвращаться ко мне. Сначала я разглядела ручку-кольцо, следом — окружающий ее рисунок.

Что? Нет, невозможно!

Все еще не до конца веря глазам, я потянула кольцо на себя, открыла новую дверь и переступила порог. Стоило мне войти, как десятки даже не ламп — кристаллов! — вспыхнули на стенах небольшой овальной комнатки. Все пространство от пола до потолка занимали полки, на которых неровными рядами выстроились книги, артефакты, ларцы и мутно-белые шары.

Я неуверенно шагнула вперед, с шумом втянула в себя воздух и ощутила сильный поток тепла, окутавший меня, точно пуховое одеяло зимней ночью. Приятная тяжесть согрела. Об нее хотелось потереться щекой, к ней хотелось прижаться, напитаться ею.

Сомнения отпали. Я знаю, где очутилась, — в хранилище светлых артефактов. Артефактов, силой заполученных в бесконечной войне света и тьмы.

Прикрыв глаза, я жадно втянула воздух. Он пах упоительно сладко: светом, солнцем и, казалось, самой жизнью. Слишком маняще, чтобы сдержаться. Им хотелось наполнить грудь, в нем хотелось раствориться, стать его частью… Не размыкая век, я шагнула вперед и сделала новый глубокий вдох.

Копошение в кармане разрушило зачарованный миг. Пришлось открыть глаза и посмотреть вниз.

— Что, Эв, хочешь выбраться?

Вместо ответа моя подопечная задергалась с удвоенным усердием, едва ли не пыхтя от стараний. Я улыбнулась, поймала размахивающее лапками тельце и аккуратно спустила его на каменный пол.

— Ты могла бы оборачиваться кем-нибудь — хоть тем же пауком — и выбираться самостоятельно.

Эвис, которая уже деловито шлепала к дальней полке, повернулась и смерила меня настолько недоуменным взглядом, словно я предложила совершеннейшую дикость.

— Ах, разумеется, — я улыбнулась, — зачем оборачиваться, если всегда можно устроить бурю в кармане и добиться нужного результата?

Зеленая проныра с нескрываемой гордостью топнула лапой и продолжила чинное шествие к полкам.

— Хоть бы соврала! Оставила бы надежду, что это я тебя воспитываю, а не ты меня.

Задняя лапа дважды звонко шлепнула об пол.

— Ну ты и вредина!

Топ.

— И тут совершенно нечем гордиться!

Смех кайроша прозвучал тихо, но все же я расслышала. На душе посветлело. Глупо отрицать: мне нравится Эвис. Нравится ее упрямство, любовь к спорам и то, что за строптивым характером кроется умение сопереживать и заботиться.

Светлые чувства захлестнули меня, как разошедшаяся в полноводье река. И внезапно, будто отвечая, часть артефактов засветилась. Я замерла. Это нормально?

Однако Эвис держалась расслабленно: странное поведение вещей ее явно не напугало. Добравшись до нижней полки, она вскарабкалась на нее и принялась горделиво вышагивать между замершими на подставках шарами, иногда похлопывая их лапкой по пузатым бокам.

Я вновь улыбнулась, глядя на нее, и уже без страха подошла к стеллажу. Светящихся артефактов оказалось немного: не больше полутора десятков. Я неспешно рассмотрела каждый из них, а потом заприметила ларец, стоящий в отдалении. В длину он был ладони две, в ширину — неполную одну. Пирамидальную крышку украшала россыпь мелких топазов, красиво переливающихся на свету. Вот только заинтересовала меня вовсе не крышка, и даже не камни.

Взяв ларец, я осторожно перевернула его и криво усмехнулась. Треугольные ножки. Слишком приметные, чтобы ошибиться — это тот самый ларец, который незнакомец в капюшоне принес в северное хранилище. Выходит, кто-то проник в потайную секцию, а потом вернулся? И все ради того, чтобы отнести камни силы? Но кто? Зачем?

Неясное беспокойство стягивало грудь колючей лозой. Казалось, я упускаю что-то очень важное… но вот что именно, понять не получалось.

Откинув крышку, я заглянула внутрь. С разочарованием осмотрела пустое, обитое фиолетовым бархатом нутро и поставила ларец на место. Пора возвращаться в общий зал: отыскать книгу с лунным ритуалом, выбраться через потайной лаз — и все это сделать раньше, чем оживет горгулья-хранитель.

Я знала, что нужно поступить именно так. Знала, но даже не повернулась к выходу.

Здесь, в царстве светлых артефактов, я впервые почувствовала себя на своем месте. Каждая клеточка моего тела пела, каждая крупица души заходилась в радостном танце. Среди бесконечного океана тьмы и холода я наконец нашла островок тепла. И покидать его совершенно не хотелось.

— Если бы только свет мог восстановить нить судьбы Ардена! — простонала я.

Тут же с другого конца комнатки раздалось топанье.

— Что, Эв?

Топ.

Я нахмурилась. Вспомнила свою полную отчаяния фразу и больше ради забавы уточнила: