Я заковыляла вдоль дороги. Хлоя бежала впереди, радостно повизгивая после долгого сна. Я с трудом удерживала голову прямо. Каждый мускул дрожал от невыносимой усталости. Когда я подошла к дому, Френки уже сидела на ступеньках перед дверью. Титч спала у нее на коленях. Увидев меня, Френки широко улыбнулась.

— Я сказала Уиллу, что не будет никакой еды до пяти. Он отправился в лес ставить силки на кроликов. — Я вздрогнула и из последних сил толкнула дверь. — Конечно, он никогда никого не поймает. Он просто глупый мальчишка.

— Я счастлива слышать это.

— Разве плохо ловить кроликов?

— Хм-хм… Думаю, если ты очень голодна… Не знаю… Я не могу ловить кроликов, но мне кажется, что должен существовать другой способ убийства животных, менее жестокий, чем силки. Например, в них стреляют из ружья…

— А сворачивать шеи цыплятам тоже жестоко?

Я была тронута тем, что Френки относилась ко мне как к безусловному авторитету в вопросах морали. Я надеялась, что не подведу ее.

— Думаю, что это ужасно. Цыплятам, должно быть, очень больно. Я лучше съем что-нибудь другое, но не стану сворачивать шеи несчастным птицам.

— А если у тебя не будет выбора?

— М-м, я не знаю. Думаю, что скорей умру вместе с цыплятами долгой мучительной смертью от голода, — улыбнулась я. Я не рассчитывала, что Френки поймет мое отвращение к убийству живых существ. — Люди, которые выросли в городе, отличаются от тех, что провели всю жизнь в деревне.

— Уилл принес нам цыпленка на Рождество. Он сказал, что поймал его в силки и свернул ему шею. Но позднее мы узнали, что Уилл стащил цыпленка в мясной лавке в Торчестере. Мама отругала его. Что лучше: украсть цыпленка или поймать его в силки и свернуть шею?

— Воровать всегда плохо, — я попыталась уйти от ответа. — Знаешь, я умираю от жажды. Я готова все отдать за чашку крепкого чая. Давай поскорей поставим чайник.

Френки последовала за мной на кухню. Ей удалось хранить молчание почти минуту.

— Даже если нам понадобятся лекарства, чтобы спасти жизнь Титч? Разве нельзя будет украсть лекарства ради этого? — Френки повернула ко мне бледное лицо и испытующе посмотрела мне в глаза.

— Думаю, что в этом случае украсть не грешно. Всегда возможны исключения.

— А если Титч больна, мучается от боли в животике, но не умирает?

— О Френки, я не знаю. Думаю, что лучше украсть лекарства, чем позволять ребенку мучиться. Боюсь, что у меня нет ответов на все твои вопросы. Существует множество всего такого, в чем я не уверена. Давай попробуем найти ответ в общем виде: воровать плохо, но иногда возможны исключения. Я имею в виду, иногда мы не можем поступить иначе.

Френки выпятила нижнюю губу и наморщила нос. Задумавшись, она отвела взгляд от моего лица.

— Но ты ведь взрослая. Сколько лет надо прожить, чтобы знать ответы на все вопросы?

— Даже старики не могут знать все на свете. Взрослые, даже самые умные, то и дело совершают ошибки.

— А ты когда-либо совершала ошибки?

— О, конечно! Сотни, тысячи раз…

— Расскажи мне о своих ошибках!

Френки тесно прижалась ко мне. Кончиками пальцев девочка теребила края бумажного пакета, в котором был хлеб. Я заметила, что ее расчесанные на прямой пробор волосы вряд ли можно было назвать эталоном чистоты.

— Это будет очень долгий рассказ, а я очень устала. Будь хорошей девочкой, помоги мне накрыть на стол.

Френки оказалась добросовестной помощницей. Она беспрекословно согласилась вымыть руки, протерла клеенчатую скатерть влажной тряпкой и расставила на столе бело-голубые чашки с нарисованными мельницами и тюльпанами — самый дорогой сервиз в коттедже. Френки расставляла посуду бережно и внимательно следила за тем, чтобы рисунки на чашках и блюдцах совпадали. Я зажгла два фонаря, порезала хлеб, намазала его маслом и выложила джем в фарфоровую мисочку. Серебряная ложка для джема, которую я обнаружила на дне в ящике комода, оказалась как нельзя кстати. Едва дождавшись, пока чай в чайнике настоится, я залпом выпила две чашки обжигающего напитка. Френки захотела лимонада. Титч крепко спала на диване. Она не открыла глаза, даже когда я укутывала ее одеялом. Ее щеки раскраснелись от ветра, слюна засохла на верхней губе. Во время сна Титч посапывала и делала сосательные движения ртом.

— Ее до сих пор кормят из бутылочки? — спросила я Френки.

— Да, она все еще сосет соску. Но мы вчера потеряли бутылку — она упала в реку. Бутылка покатилась по склону, Уилл попытался поймать ее, но бутылка утонула. Вот поэтому Титч такая уставшая. Она не спала всю ночь, потому что привыкла засыпать с соской. Нам пришлось закрыть Титч в ванной, чтобы мама немного успокоилась, но Титч орала так громко, что ее было слышно даже из ванной.

Домашних проблем Рокеров, пожалуй, стало слишком много. Я решила оказать практическую помощь незадачливому семейству. Вытащив из сумки кошелек, я сказала:

— Я закончу накрывать на стол, а ты сбегай в магазин и купи новую бутылочку.

Выложив печенье и яблоки на тарелку, я собралась было взбить подушки, но кресло манило, обещая мягкость и уют. Я присела на секунду и закрыла глаза. Хлоя устроилась у моих ног.

Я мчалась вдоль длинной пустынной дороги. Указатели расстояния сменяли друг друга с невероятной быстротой. Перед моим взором открылась река, наполненная белой как снег мукой. Река бурлила так грозно, что я боялась ступить в нее. Поток закружил меня. Я спотыкалась и падала, не в силах противостоять стихии. Страшный шум заглушал все вокруг. Вдруг на другом берегу я увидела Алекса. Он устанавливал на склоне огромный капкан со стальными зубьями. Я отчаянно махала руками, пытаясь привлечь его внимание, но Алекс был слишком занят, он даже не поднял глаз на мой призыв…

— Просыпайтесь, просыпайтесь, мисс! — Я открыла глаза. Френки склонилась надо мной и дергала за рукав. — Вам приснился страшный сон? Я тоже иногда вижу страшные сны. Тогда я зову Уилла.

Я выпрямилась в кресле. Мои веки казались тяжелей свинца, сердце бешено колотилось.

— Уилл? — переспросила я. — Разве он успокаивает тебя?

— Он кричит, чтобы я заткнулась и снова шла спать. Но я чувствую себя гораздо лучше, услышав его голос. Посмотри, какую милую бутылку я купила, — Френки с гордостью протянула бутылочку. Затем она окинула взглядом стол. — Можно я поем чего-нибудь?

— Намазывай джем, не стесняйся.

— Разве этой ложкой можно намазать джем? — Френки с сомнением поглядывала на крохотную ложечку.

— Возьми немного джема из миски, положи его на край тарелки, а затем используй нож для того, чтобы намазать джем на хлеб.

Френки старательно следовала моим инструкциям. Чтобы не капнуть джемом на стол, она держала под ложкой раскрытую ладонь. Френки высунула язык, ее лицо покрылось испариной от напряжения.