Хотя как такое возможно – в голове не укладывалось.

Во-вторых: разрушительное воздействие «отката» на неживую материю однозначно усилилось. И ускорилось. Теперь на мелкий предмет из простого железа хватало одного порой «отката», чтобы он рассыпался в пыль.

Ну и, в-третьих: удалось осуществить «подбор» энергии, высвобождаемой во время разрушения структуры неживых предметов. При этом получаемые силы чувствовались несколько странными и явно чужеродными. И явно предназначались для каких-то иных умений, чем уже существующие. Тем не менее они однозначно являлись полезными и желанными для поощера. А как их применять, можно разобраться и позже.

Правильнее сказать, Труммер собирался настойчиво работать над этим открытием сколь угодное по продолжительности время. Он ведь даже не одевался. И воду пока не искал, хотя пить уже хотел невероятно. Но тут как раз его рассеянный взгляд в окно заметил среди деревьев движение. Кроны и ветки мешали сразу рассмотреть события в подробностях, но суть просматривалась однозначно: два человека преследовали третьего. Грамотно брали его в полукруг, ещё и азартно помогая себе воплями.

Чтобы лучше расслышать и рассмотреть, Поль открыл окно и высунулся наружу почти по пояс. Чётко опознал сражающихся, когда они сошлись вместе, начав колотить друг друга внушительными боевыми шестами. Сражение всё-таки оказалось учебным, иначе без переломов конечностей и проломленных голов не обошлось бы. Охотниками выступали Гроссер с Самуэлем. Убегал от них, а потом довольно легко защищался тот самый уголовник, который помог выносить раненую Умбу по лабиринтам баронского замка.

«Так вот она какая, усадьба «2-пИ»? – подумал поощер, искренне обрадовавшись при виде боевых товарищей. – И вот как развлекаются ребята, сидя под домашним арестом?» – а вслух уже кричал на всю громкость:

– Стоять! Радоваться! – двое нападающих замерли, растерянно озираясь по сторонам, и тут же уронили шесты, выбитые у них из рук сильными ударами своего инструктора. – Что это вы тут делаете?! Почему хулиганите?!

Теперь уже вся троица посмотрела вверх, сдвигаясь так, чтобы кроны не мешали. А опознав человека, коему принадлежал глас с неба, разразились приветственными криками:

– Труммер! Чтоб я так жил, это Труммер!

– Откуда ты взялся? Что сам-то здесь делаешь?

– И почему в таком виде? Спал, что ли?

– Да так… примеряю здесь кое-что, – выкрутился Поль. – Заходите в дом!

– Увы! Нам к дому и касаться запрещено, – проинформировал Гроссер. – Может, лучше ты к нам спустишься?

– Запросто! Ждите.

Оделся гораздо быстрей, чем раздевался. А вот по внутренностям громадного дома в три этажа пришлось поплутать намного дольше. Причём ни единой живой души не попалось, спросить, где выход, было не у кого. Хотя откуда-то и доносились вполне приятные запахи готовящейся пищи. Эти запахи раздразнили аппетит до неприличия. И ещё создалось впечатление: кто-то в доме есть и в иных помещениях, но тщательно прячется, не желая показываться на глаза заблудившемуся гостю.

Кое-как и сам выбрался. Вначале во двор, а там и сад отыскал, в дальнем конце которого располагался гостевой флигель. Именно там и проживали товарищи, именно там и лечилась от ран Умба, вся напомаженная резко пахнущими мазями и замотанная бинтами. В её комнате и уселись за столом, начав рассказывать после взаимных приветствий и восклицаний.

Жилось здесь боевым соратникам отлично. Нужды они ни в чём не знали, о чём и заявил Самуэль Канта́ри в итоговых фразах:

– Кормят, как на убой! Ну и на сегодняшний вечер обещали привести к нам в гости пяток особей женского пола. С трудом верится, но если это случится, то мы оказались в раю! Однозначно!

– Кстати, – а’перв начал сглатывать слюну, хоть рот и казался обезвожен полностью, – нет ли чего пожевать? А то я здесь уже часов восемь, но даже хлебной корочки не понюхал.

– Сей момент! – Самуэль подскочил к небольшому раструбу в стене, нажал на какой-то рычажок сбоку и попросил: – Эй, на кухне! Нельзя ли чего поесть принести для нашего товарища, которого поселили в главном здании?

– А как он у вас оказался? – послышался расстроенный голос явно старой женщины. – Мы ему уже тут стол накрыли.

– Ножками пришёл! – хохотнул Крепыш. – Так что несите его порцию сюда. В комнату с раненой.

– Сейчас принесём, – не стали спорить на кухне. Хоть и сделали это с ворчаньем.

– Вот как здесь всё здорово устроено! – радовался бывший библиотекарь, возвращаясь к столу. – Мы тут даже блюда заказывать определённые можем, только надо это делать заранее. Но ещё ни разу не капризничали, в любом случае кормят великолепно.

Поль всё порывался спросить, где они находятся, но боялся получить в ответ только новые недоуменные вопросы. Да и вчерашние обитатели Диких земель могли не разбираться в здешних территориальных делениях сектора. Ну и о себе не хотел много рассказывать, вдаваясь в подробности. Поэтому перевёл взгляд на нового товарища их проверенной боями группы, не зная, как к нему обратиться:

– А как ты… мм, воспринял попадание в цивилизацию?

– Ромуальд меня зовут, – почему-то смутился гигант. – И я до сих пор не верю, что я здесь. И что удалось полетать на гарпии… И что живой до сих пор.

При этом на его лице, по первому взгляду совсем не обезображенному интеллектом, пронеслась такая гамма волнительных преобразований, словно у маленького ребёнка. Поэтому за нового товарища продолжил рассказывать Гроссер:

– Это по внешнему виду Ромуальд – уголовник, на котором пробу ставить некуда. На самом деле он в рыцарском звании. Да ещё лучшим считался воином, умеющим сражаться с шестом. А в неприятности влип, когда подрядился сопровождать попутно какой-то караван. Что везут в повозках и чьи они, его не интересовало. А там оказалось золотишко приснопамятного нам всем барона. Стало это мастеру шеста известно случайно, но в присутствии доверенных людей барона. Так что тут же его, невзирая на звание рыцаря и немалую известность, повязали, да и отправили в замок для казни. А казнь всё время откладывали, потому что над узниками очень любил поиздеваться некий жирный ченнелингер.

Ромуальд к тому моменту справился со своими эмоциями. Но всё равно его голос подрагивал, когда он обратился к поощеру:

– Спасибо, что убил эту мразь!

– Это судьбе спасибо, что вовремя мне дала в руку тяжёлое копьё, – ухмыльнулся Поль. – Подобные шансы не упускаются. И вообще…

Договорить он не успел. В комнату раненой ачи без стука и без всяких церемоний вошла сухонькая, прилично одетая старушка. Осмотрелась по всем углам, принюхалась, удовлетворённо хмыкнула и громко щёлкнула пальцами. Тотчас следом за ней в комнату стали входить колонной молодые парни в богатых ливреях. Восемь человек, каждый нёс по внушительному подносу, заставленному лёгкими закусками, вторыми блюдами, напитками и десертом. Всё это в полном молчании было выставлено на стол, а что не уместилось (около половины!), было расставлено прямо с подносами на тумбочках и на подоконниках.