Ровно в девять пунктуальная Тата – нет, бери выше, Наталья Николаевна! – подошла к своему столику, и молодой приятный официант подал ей меню, не сумев сдержать восхищенного взгляда. Он даже сглотнул, что не укрылось от ее внимания.

– Пока воды без газа, пожалуйста. И не в бутылке, а просто фильтрованную, комнатной температуры, – сдержанно улыбнулась она ему. – Я помню, здесь кнопочка. Я позвоню, когда определюсь.

Официант вытянулся в струнку и удалился чуть ли не на цыпочках. Наталье Николаевне даже показалось, что он слегка прищелкнул каблуками.

Начало вечера весьма располагало. Вот только к чему? Ирбиса за столиком не было.

Молодой официант принес воду. Наталья Николаевна отпила глоток, окинула взглядом зал. Гости спокойно ужинали, некоторые столики были уже заняты, на некоторых стояли таблички с надписью «столик забронирован».

Тата думала о странном видении, которое с ней стряслось буквально у входа в ресторан. Из дверей выходила пара, мужчина и девушка, и они о чем-то возбужденно спорили на повышенных тонах. Речь шла о каком-то алкоголике, как ей показалось.

– Только через мой труп ты за него замуж пойдешь, – твердо говорил мужчина, по-видимому, дочери, когда они проходили мимо. Она что-то обиженно, но виновато возражала.

Его голос показался Тате смутно знакомым. И даже мелькнувшее лицо. За меховым капюшоном она ничего особо не разглядела, но ей показалось…

– Тебе показалось, – строго сказала она себе. – Призраки прошлого мерещатся на каждом углу. Вернись в реальность… и осознай, что ты неудачница.

Она отпила еще воды и взглянула на время в телефоне. Двадцать один ноль восемь. Ирбиса не было.

Это ей можно опаздывать. А ему – нет, нельзя. Это уже чересчур. Паспорт просрочил, не пришел… Да он ее просто оскорбил. И прощать она была не намерена.

Тата решительно набрала номер. Через несколько секунд на том конце взяли трубку.

– Привет, – сказала Тата. – Как жизнь молодая? Что? У меня? Да лучше всех. Что поделываешь?

– Ну, что можно делать в Германии, – лениво пророкотал откуда-то издалека голос Виктора. – Сидим у камина, тянем глинтвейн.

– Ну так чего, чего Ирбис-то, не тяни уже! – прошипела Катушка – а именно ей и звонила Тата.

– А Ирбис – ничего, – усмехнулась Тата. – Блистательный молодой жених, видимо, решил, что это финита ля комедия. Не мог же он опоздать. Он вообще не опаздывал, к тому же ко мне. Нет, я думаю, он решил все оборвать.

– Проигнорировав твое приглашение? – усомнилась Катя. – И никак не отреагировав в принципе? Это разве в его характере?

– Вообще-то нет, – задумалась Тата. – Но все бывает в первый раз.

– Девочки, что-то у вас не сходится, – снова послышался голос Виктора. – Катуш, дай-ка трубку… Наталья, мне тут в голову пришло вдруг. Ну так, в порядке бреда. Надо же все версии отрабатывать… А ты уверена, что он твое сообщение получил?

– Ну, а почему он должен был его не получить? – пожала плечами Тата.

– Причина может быть любая, – настаивал Виктор. – Сбой связи. Сбой самой техники. Не туда ткнула пальцем, например…

– Да ладно тебе, я же отлично помню, как… – начала Тата и осеклась.

Ей делали массаж в салоне знакомой ее стилиста Сержика. И в этот самый момент массажистка попросила ее перевернуться. Она очень хорошо запомнила это, потому что была погружена в переживания – а переживания свои женщины очень хорошо всегда запоминают. Тата мучилась, подбирала слова, стирала написанное, думала, стоит ли в принципе писать – пусть даже столик забронирован, бронь ведь можно отменить в любой момент. И тут раздалась просьба массажистки. И Тата отправила сообщение. То есть нажала на кнопку.

– Ты правда считаешь, что я могла не то нажать? – задумчиво спросила Тата. – Я даже не подумала, что такое может быть. Как-то все это всегда на автомате происходит…

– В том-то и дело, – сказал Виктор. – Когда делаешь что-то на автомате, очень легко забыть, что именно ты делаешь.

– Подожди секундочку, я посмотрю в отправленных, – сказала наконец Тата.

Она открыла Ватсап, полистала чат с Ирбисом, но сообщения своего не нашла. Подумала, что это мог быть не Ватсап, а Телеграм. Там тоже ничего не было. Предыдущая их переписка была, а этого – главного – сообщения не было.

– Как корова языком, – пожаловалась Тата растерянно. – Не могу найти, и все тут.

– Возможно, ты не можешь его найти просто потому, что там его нет, – сказал Виктор. – Но твой мозг не может смириться с тем, что подобное возможно, и ты упорно продолжаешь искать черную кошку в темной комнате. А ее там нет.

– Это как-то очень… готически… – пробормотала Тата.

– Ох уж эти девчонки, – проворчал Виктор. – Тебе Катя рвется что-то сказать, не терпится ей, отнимает у меня телефон.

– Да, мне не терпится, но я потерплю и скажу другое… Да отдай ты уже трубку!.. Тата! – проникновенно сказала Катя. – Помирись, пожалуйста, с Ваней. Я сейчас тебе его с головой выдам, но… он и вправду изменился. Он ведь квартиру в ипотеку взял!

– Мой Ваня? Квартира и ипотека? – Тата подумала, что ослышалась, и залпом допила воду, жалея, что это не водка.

– Ну, а что ты удивляешься, кучи людей берут квартиры в ипотеку! – фыркнула Катя. – Мне кажется, эта новость должна перешибить отсутствие Ирбиса… хотя он и гад порядочный.

– Что это он гад-то, если сообщение стерлось, он же… Слушай, погоди. Ваня? Ипотеку?! – повторяла Тата, и губы ее то складывались в недоверчиво-радостную улыбку, то поджимались.

– Ваня-Ваня. Ипотеку, – подтвердила Катушка. – Так гордился, что нашел без первоначального взноса. Твой сын рубит фишку, между прочим! Я ему там немного с оформлением помогла. И зарплаты ему хватит, чтобы ее оплачивать.

Да, эта новость стоила того, чтобы Ирбис отошел на второй план. Ее сын наконец стал взрослым!

– Ой, Катюшечка, какая же я… – огорченно произнесла Тата.

– Все, проехали, – перебила Катя. – Посыпать голову пеплом отменяется. Все ведь хорошо! После Нового года, Ванькиного дня рождения вы, надеюсь, про все наговоритесь.

– Да, Катушечка, да, – горячо заговорила Тата, нашаривая стакан и с огорчением убеждаясь, что он пуст. – Я как раз сегодня об этом и думала.

– Ну, слава те господи,