* * *

Влияние кружка ревнителей благочестия («боголюбцев»), которому благоволил царь Алексей, способствовало радикализации борьбы с нечистью. Уже в 1647 г. царский указ на имя шацкого воеводы Г. С. Хитрово предусматривал смертную казнь через сожжение чародеям Агафьице и Терешке, промышлявшим лечением килы и невстанихи: «и ты б женке Агафьице и мужику Терешке, дав отца духовного, велел их причастити святых Божьих тайн, будет достоин, а причастя святых Божьих тайн велел их вывесть на площадь и, сказав им их вину и богомерзкое дело, велел их на площади в струбе, оболокши соломою, сжечь»[331].

В 1649 г. один из лидеров «боголюбцев» архимандрит Никон стал митрополитом Новгородским, а в 1652 г. его возвели в патриархи. Начались интенсивные церковные преобразования, которые, к сожалению, вскоре стали причиной раскола и утратили поддержку царя. Тем не менее в отношении колдовства власть и вера выступали единым фронтом. В начале 1653 г. появился специальный царский указ, где за чернокнижничество и ведовство предусматривалось сожжение. Он сохранился в составе трех документов – черновик 14 января, письмо в Тулу 9 февраля и отписка воеводы Карпова 13 марта 1653 г. Текст везде схожий: «Ведомо нам [царю] учинилось, что в польских и украинных землях многие незнающие люди, забыв страх Божий, и не помятуя смертного часа, и не чая себе вечные муки, держат у себя отреченные и еретические и годателные книги и писма и заговоры и коренья и отравы, и ходят к вядунам и к ворожеям и на гадателных книгах костьми ворожат. И тем кореньем и отравы и еретическими заговоры многих людей портят и от тое их порчи многие люди мучатся розными болезньми и помирают. И мы, великий государь, милосердуя о тех погибших и заблудших душах, которые такое злое дело делают, не помня страха Божия, велел им наш государев милостливой указ сказати, чтоб они с нынешнего указу от таких от всех злых и богомерских дел отстали, а у ково какие отреченные и еретические писма были и они б те писма сожгли и в нынешний в Великои пост ко отцом духовным приходили безо всякого сумнения и впредь никаких богомерских дел не держали и те отреченные и еретические писма и заговоры и гаданья и книги и коренья и травы пожгли и к ведуном и к ворожеям не ходили и никакова ведовства не держались и костьми и иными ничем не ворожили и людей не портили.

А которые люди с сегоднешнего указу от таких злых и богомерских дел не отстанут таких злых людей и врагов Божиих велено во обрубех, обложивше соломою, жечь на смерть безо всякие пощады и домы их велено разорить до основания, чтоб впредь такие злые люди и враги Божии и их злые дела николи не воспомянулись»[332].

Борьба с колдовскими потравами приобрела государственный характер, но роль церкви оставалась ключевой. Многое зависело от инициативы архиереев, а в окружении Никона активистов было достаточно. Ревнители ратовали за усиление духовного контроля в обществе. Запылали костры, которые теперь оправдывались не только традицией, но и законом. Однако всегда требовалась следственная процедура, отсутствие которой могло привести к наказанию тех, кто ею пренебрег. Обвинения в колдовстве встречались нередко и часто были недостоверными. Требовалось внимательно разбирать каждый случай.

* * *

Это были годы становления Великой России. В 1653 г. на Покров 1 октября Земский собор постановил принять в подданство Войско Запорожское. В начале 1654 г. украинцы во главе с гетманом Богданом Хмельницким присягнули на верность Москве. Алексей Михайлович внял мольбам единоверцев и взял их под свою могучую руку во имя сохранения православия. С тех пор он «царь Всея Великия и Малыя Росии». Началась война с Польшей, которая в первые годы развивалась триумфально. За первый год были заняты Витебск, Полоцк и Смоленск. Но Враг рода человеческого опять напустил своих козней. Осенью 1654 г. Москву накрыла эпидемия моровой язвы.

В это время царь находился в походе на Запад и не пострадал, но умерли многие его ближние бояре, оставленные на правительстве. Город обезлюдел. Еле спаслась царица Мария с малолетним царевичем Алексеем, укрывшись за Волгой в Калязине. Бежал из столицы и новоизбранный патриарх Никон, уже развивавший тогда свои церковные преобразования. В частности, они касались иконописных канонов, исправлявшихся чуть ли не прямо поверх старинных ликов. Как докладывал 29 августа 1654 г. шведский поверенный Иоганн де Родес, свидетель событий, по городу ходила монахиня, «повесив икону на грудь», и говорила, «что ей сама икона открыла, что некоторый святой образ обесчещен, осквернен и брошен под лавку в доме патриарха, и так как это случилось, то икона сказала, плача, что из-за этого люди так и умирают». Действительно, в резиденции патриарха нашли образы, у которых «были выцарапаны глаза, или они были иначе мерзко осквернены». Народ требовал вернуть в город первоиерарха, которого называл «еретиком» и «колдуном». Де Родес не решился прямо написать слово «колдун» (Zauberer) – оно у него зашифровано («4.3.20.39.21:24.36.24.26») и раскрыто только надстрочной записью получателя[333]. Все опасались магии.

Мор как-то спал, и обвинения патриарха на время забылись. Зимой в Москве праздновали триумфы русского воинства. Кампания 1655 года вообще подвела Речь Посполитую к грани существования. В ходе наступления московской армии были заняты Минск и Вильно. Однако в войну спешно вмешалась Швеция, войска которой напали на поляков с Запада, заняв Варшаву и Краков. В польской истории период 1655–1660 гг. называют «Потоп». Фактически страна распалась. Позднейшая реанимация стала временной. К прежнему могуществу поляки более никогда не вернулись, подведя свое отечество в итоге к развалу и разделу соседними державами. Определяющими тогда оказались события на Украине.

Богдан Хмельницкий сохранял верность Москве до конца, но после его смерти казачья вольница ударилась в другие забавы. Присяга царю позволила выйти запорожцам из изоляции и привлечь к конфликту с польским королем соседнего правителя, но подданство и зависимость от соседа многих не удовлетворяли в любом случае. Довольно быстро случился разлад. Сначала гетман Выговский подписал в 1658 г. Гадячскую унию, возвращаясь в подданство Речи Посполитой, а потом вступил в союз с Крымским ханом и начал военные действия против Москвы. Русские войска были разбиты летом 1659 г. под Конотопом. Но успех предателя был недолгим. Запорожцы не отличались постоянством. Уже в сентябре того же 1659 г. Выговский был смещен из гетманов. Главой войска выбрали сына Богдана Хмельницкого Юрия, который немедленно присягнул царю Алексею Михайловичу. С этим согласились далеко не все. Украина погрузилась в смуту. К лету 1662 г. фактически оформился ее распад на Право– и Левобережные части. Одна признала власть поляков, вторая – москвичей. В каждой стали избирать своего гетмана. На Левобережье