Это не его мир. Без чьей-либо помощи он здесь бессилен, как младенец. А тем, кто ему помогает, лишь создает проблемы. Космос выручил его, избавив от приступов, а теперь медленно гибнет на орбите, наблюдая, как тает броня его убежища. Тейя спустилась с небес и лежит в медблоке с пробитой головой, умирая от обширного кровоизлияния в мозг. Лишь он живехонек, благодаря по ошибке установленной в его организм системе контролера.

Могучий контролер не сумел защитить фанатку фильмов со своим участием. И вообще никчемная личность, которая будет сутками сидеть в медблоке, таращась на лампочки, время от времени поднимаясь наверх и гневно крича в небеса, не получая ответа. Ведь сам он ничто и никто…

Влад, разозлившись на себя, сжал кулаки. Ну да, он не гений, но что толку стоять тут и предаваться самобичеванию? Надо… Надо… Что надо?..

Он ведь теперь знает, в каком хранилище находятся носители, а в каком точки огня. Скорее, конечно, огневые точки, но ему больше нравилось, как говорила Тейя. И у него теперь есть Эхнатон, а этот робот от работы не отлынивает. Всего-то и надо – показать ему, где копать и что ломать.

Стоп! А как он, без посторонней помощи, запустит огневые точки на орбиту? А так же, как разобрался с медблоком. Поищет информацию на базе, ведь работать с архивами он уже умеет. И вообще, насколько Влад заметил, техника древних не страдала от сложностей с управлением. Это в его времена в центре управления полетами работали сотни людей, а здесь вообще можно обходиться без них. Вон, сколько веков база прожила без участия человека и до сих пор работает, пусть и не без огрехов!

Так где здесь у нас хранилища под номерами семь и четыре?..

Стальная балка толщиной с Влада в зажиме манипулятора Эхнатона казалась изящным карандашом в клешне чересчур много о себе возомнившего краба-переростка. Вбив ее под стальное колесо механизма крышки, робот поднажал еще раз, наконец, освободив черный зев шахты.

– Выполнено.

Влад подошел к краю, с опаской взглянул вниз. Ничего не увидел, кроме черноты. Не нашел ничего гениальнее, чем сочно плюнуть, постоял, прислушиваясь, но звука падения сгустка слюны не донеслось. Камень бросить? А вдруг что-то повредит.

Если верить трехмерной карте, до дна шахты около двухсот пятидесяти метров. Точнее он сказать не мог, древние использовали иную единицу измерения, о величине которой он мог судить, лишь изучая сохранившиеся сооружения, сравнивая их размеры по карте. Пока что выходило около девяносто сантиметров, от этой цифры и отталкивался. Представив, как будет спускаться в эту бездну по канату, которого у него, кстати, не было, Влад зябко поежился, причем не только из-за холодного ветра.

Он не такой уж и псих. Нужна альтернатива.

– Эхнатон?

– Слушаю, контролер.

– Ты сможешь спуститься вниз?

– Так точно. Теперь смогу.

– Что значит теперь?

– Имеются две причины. Причина номер один: без энергоячеек значительный полет затруднен. Причина номер два: крышка мешала доступу в шахту. Список причин зачитан.

– А ты не такой чурбан, как считала Тейа. Даже что-то немного похожее на шутки выдаешь. Давай я на тебя заберусь – и вниз.

Глядя, как мелькают по сторонам натеки и пятна коррозии на стенках шахты, Влад подумал, что надо приспособить Эхнатону кабину или хотя бы поручни, а то иногда страшновато летать.

Спуск прекратился, робот доложил:

– Продолжение спуска невозможно.

Влад, свесившись, попытался разглядеть, что же им помешало достигнуть дна. Устье шахты отсюда казалось крупной звездой, и освещение от нее было соответствующее, но особое зрение Влада помогло, и он быстро определил причину остановки.

– Эхнатон, это и есть дно.

– Никак нет. Это не дно. Сканирование показывает, что под нами конструкция незначительной толщины. Полиморфный герметик, съемное перекрытие, сборка панелей хроноизолирующего контура.

Ах, вот оно что! Как же он мог забыть. Ведь древние очень остроумно решили вековую проблему с хранением портящегося товара. В складах попросту останавливали время, запечатывая их помещения со всех сторон в хроноизолирующий контур. Без внешнего воздействия он мог держаться хоть вечность. Положи в такое помещение мороженое, и пусть там даже тридцать градусов будет, за миллион лет не растает.

Сам он тому живой пример.

– Эхнатон, контур работает?

– Да. В нештатном режиме.

– Что значит нештатный режим?

– Сканирование показывает, что имели место нарушения контура, ликвидированные ремонтной системой. После этого контур перезапускался.

Видимо, война сказалась даже под землей. Сотрясения почвы, обвалы, тектонические подвижки: что угодно могло повредить кокон хранилища. Но ремонтные дроны все починили, вновь погрузив склад в мертвый сон.

– Эхнатон.

– Слушаю, контролер.

– Ломай все и опускайся вниз. Там останешься, и не подпускай дронов к шахте, а то опять все починят и запустят контур.

– Контролер, вы даете разрешение на уничтожение ремонтных дронов Красной сети?

– Ну зачем так строго с мальчиками. Ты сможешь вытаскивать у них энергоячейки?

– При наличии приказа я могу даже ломать их на две и более частей.

– Гм… Хорошо, что мы к тебе успели до отключения. Мне нравится твоя развитая на помойках пустоши личность. Договорились: будешь вынимать у них ячейки.

– Принято.

Страж хранилища на вторжение ответил приятным образом: внизу зажглось освещение. Влад чуть обрадовался – в полной темноте даже его зрение работало хуже некуда. Спустившись с дрона, потер озябшие руки – броня у Эхнатона ледяная, хоть отапливаемый гараж для него придумывай.

Теперь надо поговорить с местным стражем. Вдруг у него не только ремонтники, а и охрана имеется. Не хотелось бы знакомиться с ней при обстоятельствах попытки кражи со взломом.

А вот и он, легок на помине.

– Вызывает страж хранилища номер четыре. Назовите себя, – запросили в голове.

– Аварийный контролер Красной сети.

– Совпадение подтверждено. Принято. Приветствую вас, контролер. Доложить о состоянии объекта?

А местный ум сохранился куда лучше, чем у стража базы. Ну да, для этого ведь время не бежало.

– Докладывай.

– Состояние хранилища: нарушена герметичность шахты запуска. Герметичность остальной части изолирующего периметра сохранена. Имели место нарушения герметичности отсеков одиннадцать и тридцать четыре. Отсек двадцать шесть уничтожен обвалом. Нарушения устранены, двадцать шестой отсек отрезан перемычкой, хроноизоляция восстановлена. Имело место внешнее отключение изоляции. Виновник: страж центрального узла базы. Причина отключения: страж центрального узла базы высказал предложение сыграть в игру, где крестики и нолики противники ставят по очереди на поле из клеток размером две на две. В игре был дан отказ, по причине того, что страж центрального узла базы отклонился от регламента и еще выдвигал ничем не обоснованное требование права первого хода, что повышало шанс его выигрыша до ста процентов. Также сеть хранилища была отделена от сети базы, хроноизоляция восстановлена. Доклад окончен.