Эта мысль не даёт Гарри спать всю ночь.

***

На следующий день перед завтраком Рон встаёт на его пути.

Удивительно, но он первый, кроме Невилла, кто говорит об инциденте с Кубком Огня. Соседи Гарри по комнате как всегда игнорируют его. Малфой выглядит так, будто весь вечер глотал лимоны и повторял свою фирменную фразу несколько раз за вечер: «Подождите, пока мой отец не услышит об этом!»

Рон, по-видимому, разочарован, потому что Гарри не рассказал ему, как обмануть Кубок Огня, потому что он хотел бы участвовать из-за бедности его семьи и…

Гарри действительно не слушает. Он думает о человеке, который мог подкинуть его имя. Это должен был быть кто-то могущественный и взрослый. Переступить возрастную черту практически невозможно, Гарри читал об этом. Его мысли также постоянно обращаются к Невиллу и доверию, которое он оказал ему прошлой ночью, рассказав свою историю.

Чем он заслужил такого друга?

Когда Рон заканчивает, Гермиона выходит вперед, чтобы отругать Гарри за его «безответственное поведение». Он даже немного разочарован. Он думал, что хотя бы Гермиона, «самая умная ведьма их поколения», поймёт, что он не имеет никакого отношения к тому, что его выбрали, и даже не хочет иметь никакого отношения к турниру, тем более что директор публично заявил именно об этом.

Её слова остаются неуслышанными.

Гарри просто всё равно.

Комментарий к Глава 5, часть 1

бета: бечено

========== Глава 5, часть 2 ==========

— Постоянная бдительность!

Все ученики вздрагивают.

Гарри нет. Он заметил, что новый учитель Защиты стоит в конце класса, наблюдая за учениками, пока те болтают и смеются над тем, что их учитель опаздывает, и начинают подумывать о том, чтобы напакостить.

Профессор хромает к доске, читая классу лекцию о том, как важно всегда быть в курсе всего всегда и во веки веков, как будто Гарри не делал этого с начала учебного года.

Гарри не совсем уверен, кто его больше разочаровал: его учитель за то, что произнёс то, что он и сам знал, или его одноклассники, которые всё ещё не воспринимали эти слова всерьёз.

— Сегодня, — объявляет профессор Грюм, закончив отчитывать класс — мы сосредоточим наше внимание на Непростительных Заклятьях. Министерство… Патил, даже не думай прикасаться к этому журналу! Министерство считает вас слишком маленькими, чтобы изучать их, но я с этим не согласен!

Затем профессор начинает демонстрировать проклятия. На проклятие Империус ужасно смотреть, но прекрасно находиться под ним — не беспокойтесь, откиньтесь на спинку кресла, дайте мне подумать за Вас, просто делайте то, что я говорю. Но поскольку это очень заманчиво, Гарри знает, как с этим бороться. Он знает, что ничего хорошего никогда не бывает, а если что-то и случается, он сразу опасается подвоха. К большому неудовольствию других учеников, Гарри сопротивляется проклятию в течение нескольких секунд, за что его очень хвалят. Проклятие Круциатус делает Гарри болезненно любопытным. Он задаётся вопросом, больнее ли это, чем наказания дяди Вернона, и если да, то насколько. Тем не менее, он рад, что заклятье не направлено на него, наблюдая за дергающимся пауком, который издаёт звуки, на которые ни один паук не должен быть способен. Смертельное проклятие звучит достаточно безобидно. Ярко-зелёный свет и — ничего. Звучит замечательно. Гарри может придумать тысячу более болезненных способов умереть. Если выбирать причину смерти, он почти уверен, что хочет, чтобы именно это проклятие стало его концом, а не кулаки дяди Вернона.

Затем профессор взмахивает палочкой. Он смотрит на студентов. Он поднимает палочку. Он указывает на паука. Он ясно произносит: «Авада Кедавра».

Слова Гарри.

Почему слова Гарри…

Почему он произнёс—

Он знает—

О.

После урока профессор Грюм задерживает Гарри и Невилла. Он извиняется за то, что, возможно, травмировал их или напомнил им о плохих воспоминаниях. Кажется, он больше беспокоится о Гарри, который находится на грани срыва. Лицо у него белое, глаза невероятно большие, руки сжаты вокруг талии, рука на запястье, браслет защищает его слова.

Остаток дня все его игнорируют, если не считать брошенных в его сторону сочувствующих взглядов.

Гарри почти не замечает этого, потерявшись в своём открытии.

Тёмный Лорд Волдеморт — его родственная душа.

Убийца его родителей — его родственная душа.

Тот, кто пытался убить Гарри в младенчестве, является его родственной душой.

Только после нескольких обстоятельных разговоров с библиотечным портретом — не раскрывая своих слов, нет, — никогда-его-слова-только-его-никто-не-знает-значения-его-слов — Гарри мыслит более ясно.

Он вспоминает первый год, когда призрак Тёмного Лорда Волдеморта оставил его в живых. Может, кто-то что-то не так понял. Может, его родственная душа не хочет отнимать его жизнь. Может, всё-таки есть надежда. А если нет, пока Гарри не снимет сам свой браслет, никто не должен об этом знать.

По крайней мере, некоторые загадки теперь разгаданы. Гарри знает, что значат его слова, даже если теперь он и хочет забыть их ложь-ложь-ложь-это-ложь-ты-не-можешь-лгать-самому-себе-лжец. Он знает, кто его родственная душа — незнание-это-блаженство-это-опасность-никогда-не-подвергай-себя-опасности-знай-всё. Теперь он знает, почему инстинктивно доверял профессору Квиреллу — подсознательные-инстинкты-ошибочны-ошибочны-будь-вдвойне-осторожен-без-предупреждения-будь-осторожен. Он знает, почему обжёг его — родственную-душу-не-родственную-душу-родственную-душу-не-родственную-душу-тело-разрушилось-как-препятствие-между-родственными-душами.

Тот факт, что теперь он может перестать задавать себе эти вопросы, не слишком успокаивает, учитывая все обстоятельства.

***

Чувствуя себя явно болезненным, Гарри сидит на подоконнике возле своей кровати, скрытый чарами конфиденциальности и защитными чарами. Остальные спят; уже далеко за полночь, а завтра учебный день. Но всё же Гарри не может даже подумать о том, чтобы заснуть. Его разум всё ещё слишком возбуждён.

Тёмный Лорд Волдеморт — его родственная душа.

Его слова означают Смертельное Проклятие, одно из Непростительных Заклинаний, одно из немногих проклятий, для которых нет известного противодействия, магического блока и возможности выживания.

Во всяком случае, так было до Гарри.

Гарри, который пережил эти слова, Гарри, которого не убила его родственная душа, Гарри, который чуть не убил свою родственную душу, будучи совсем малышом.

Гарри, чья родственная душа ненавидит его.

Или он знает?

Он хочет его убить? Пытать его и убить самым ужасным способом?

Гарри достаёт кости, которые Локхарт заклинанием вытащил из его тела, те, которые он болезненно отрастил заново, локтевую и лучевую кость, которые он держит в своем сундуке. Он гладит их, тщательно осматривая.

Не сломанные, белые, мёртвые.

Он баюкает кости, представляя, как мать баюкала его, цепляется за них, представляя, как ребёнок качает своего плюшевого мишку, рыдает над ними так, как отец рыдал бы над телом своего ребёнка.

Неужели его родственная душа хочет, чтобы он закончил именно так? Ничего, кроме груды костей, неотличимых от чьих-то ещё? Забытый,