Я наклонилась ближе к нему.

– А что, если каждое его слово – правда?

Хозяин «Лавки чудес» резко выдохнул, а потом засмеялся.

– Вам не кажется, что это чересчур?

Я покачала головой.

– Вовсе нет. А если я докажу, что это не выдумка? Что у меня и правда есть джинн?

– Докажете? – прищурился мистер Пойндекстер.

– Если докажу, вы поверите, что Томми честный мальчик и пребывает в здравом уме?

– Полагаю, да, – кивнул Пойндекстер.

– И возьмете его в ученики?

– Ни один ребенок не должен жить в столь зловещем и пагубном месте, как этот приют, – заявил мистер Пойндекстер, поглаживая бакенбарды. – А вдруг я украду вашего джинна, если узнаю, что он и правда существует? Не боитесь?

Тьфу ты прóпасть! Он уклонился от вопроса.

– Не боюсь, – сказала я. – Я в это попросту не верю.

Хозяин лавки улыбнулся.

– В тот день, когда мы познакомились, вы сказали, что заплатили бы целое состояние за настоящего джинна из лампы. Это по-прежнему так?

– Ага… Так, значит, мы дошли до предложения, от которого я не смогу отказаться?

– Так это правда? – не отступала я.

Мистер Пойндекстер поджал губы.

– Хм-м, – протянул он, – я бы заплатил только в том случае, если бы не сомневался, что джинн существует. Однако, – хохотнул мистер Пойндекстер, – я не могу представить, что владелец лампы, если она и правда у него есть, захотел бы с ней расстаться. За любые деньги. Зачем это ему?

И правда – зачем?

Возможно, владельцу лампы хочется удостовериться, что страшное пророчество Мермера никогда не сбудется, что жажда золота не разорвет душу на части. Или потому, что одни мечты гораздо важнее воплотить в реальность, нежели другие.

– Итак, я предлагаю следующее… – начала я. – Я докажу вам, что у меня есть джинн, а вы согласитесь признать, что Том не лжец и я его не дурачила.

Мистер Пойндекстер кивнул.

– Договорились.

Я заметила, что отец уже не разглядывает древности, а стоит поблизости.

– Тогда я отдам вам джинна, и вы станете его новым господином, но только если возьмете Томми в ученики и будете хорошо с ним обращаться, а также позаботитесь, чтобы ему никогда больше не пришлось жить в этой ужасной ремесленной школе и гробить здоровье на опасной ткацкой фабрике, работая от рассвета до заката и вдыхая всю эту пыль.

Мистер Пойндекстер зацепился большими пальцами за карманы жилета.

– Вы это сделаете? – спросил он. – Обменяете джинна на своего друга?

Я усилием воли подавила слезы.

– Обменяю.

Мистер Пойндекстер и отец переглянулись.

– И еще одно, – добавила я. – Вы никогда не расскажете Томми, что мы заключили сделку.

Зигфрид Пойндекстер кивнул.

– Такова моя цена, – заявила я. – Скажете, мол, вам продал ее какой-нибудь незнакомец. Не хочу, чтобы Томми думал, будто мне должен.

– Хорошо, мисс Мэйв, – сказал владелец «Лавки чудес». – Я согласен на вашу цену. Но сначала докажите, что джинн – настоящий.

У меня задрожали руки и разболелся живот, когда я стала доставать банку сардин – настоящую банку – из кармана в последний раз.

Увидев ее, отец огорченно покачал головой, но я не обратила внимания. Просто вставила ключ и закрутила крышку назад.

Наружу вырвалось облако серного чада, из него проглянул змеевидный силуэт мерзавца, принялся раздуваться и растягиваться, под чешуйчатым жилетом забугрились зеленые мышцы. Вокруг джинна кружился вихрь, белые брови и усы колыхались.

Последнее желание… Это мой джинн. Сосуд у меня, и мне все еще причитается желание. Можно загадать его прямо сейчас…

Но я пришла сюда не за этим!

– Боже мой, вы только гляньте, – прошептал мистер Пойндекстер.

– Угу! Угу! – взволнованно поддакивал Моррис.

Мермер заметил совенка и прищурился.

Хм, любопытно… Старый добрый Моррис. Однажды он меня уже спас. Возможно, совенок станет моим талисманом и поможет пережить эти мгновения.

Отец уставился на джинна. Обнял меня за плечи, но не мог подобрать слов.

А вот Мермер не ощущал их недостатка.

– Ты! – взревел он. – Мерзкая плутовка, жуликоватое сопливое отродье! Древнее проклятие отца пустяк по сравнению с тем, что я обречен подчиняться тебе! Позор на мою голову, позор! Девчонки, детишки, их забавы и прочий вздор! О, дайте мне могучего доблестного господина, я положу весь мир к его ногам! Я буду…

– Он всегда такой? – спросил мистер Пойндекстер.

Я кивнула.

– Почти всегда. Вы привыкнете.

Огромная зеленая голова Мермера резко развернулась к мистеру Пойндекстеру, который глазел на него.

– Доблестный ли ты человек?

Кажется, у хозяина лавки язык прилип к нёбу.

– Ну, я… Можно и так сказать…

– Быстрее! – торопливо выпалил Мермер. – Хватай девчонку, обмотай цепями, запри – и станешь моим хозяином.

– Послушайте! – возмутился отец. – Никаких цепей!

– Вообще-то, – вмешался мистер Пойндекстер, – девочка заключила со мной сделку. Она отдала тебя мне. Так что теперь я твой хозяин. Нам вовсе не нужно ее запирать.

Вихрь вдруг остановился. Мермер завис в воздухе. Могучие руки поникли.

– Она меня отдала? – тихо спросил он голосом глубоким, словно темное море. – Так ничтожно мало ценила мое могущество, что сторговалась со смертным обменять мою безграничную власть на никчемный хлам?

Мне хотелось рассмеяться. Даже у этой бесчувственной громады, величайшего себялюбца, были чувства. И я их ранила.

– О, Мермер, – поддразнила его я, – не принимай на свой счет. Знаешь, ты мне все больше и больше нравишься. Мы бы могли стать почти приятелями. Если бы мне пришлось обзавестись джинном, никого другого, кроме тебя, я бы и не выбрала.

Мермер с отвращением поджал рыбьи губы.

– «Если бы мне пришлось обзавестись джинном…», «Приятелями»! Звучала ли хоть раз из уст смертного подобная глупость?

Он повернулся ко мне. На его руке вновь сверкал и кружился белый шар. Вот я, играю в крикет. А вот в него играет команда девочек. Новые и новые команды, целая лига, что распространилась по всей Англии. По всей Британской империи! По всему миру!

На второй руке джинна оживали другие образы. Горы, джунгли, реки, фьорды, пустыни, корабли, ледники, леса, города, дворцы, достопримечательности и чудеса. Весь земной шар раскинулся передо мной, точно гобелен, и в каждой картине изображалась девушка – одетая как путешественник, снаряженная для исследований, бесстрашно шагающая миля за милей по великолепным землям.

Это была я. Только немного старше, выше, умнее и отважнее. Когда-нибудь я буду исследовать мир.

– У тебя осталось еще одно желание, маленькая госпожа, – мягко сказал Мермер.

И где же раньше скрывался этот обходительный джинн?

Последнее желание.

– У тебя осталось еще одно? – в голос спросили папа и мистер Пойндекстер.

Я кивнула.

– Загадывай, Мэйв! – поторопил отец.

Моррис золотистыми глазами уставился на меня. Говорят, совы мудры, но