Вера, к счастью, еще не ложилась.

– Куда ты запропастился? – накинулась она на Князева, едва тот постучал в дверь, будто караулила каждый звук. – Татьяна Михайловна вон извелась вся… Знаешь, что она мне рассказала?

– Потом, потом… – Молодой человек схватил тонкое запястье девушки и чуть ли не насильно перевернул ее руку, открыв сгиб локтя. Чтобы закатать рукав, потребовалось мгновение.

– Что это? – указал он на уже желтеющий по краям синяк, окружавший два очень неприятно выглядящих черно-багровых пятнышка.

– Больше не буду, гражданин начальник! – шутливо заныла Вероника, пародируя героиню какого-то сериала. – Один разик только укололась… Век воли не видать!

– Я серьезно! – прикрикнул на нее искусствовед.

– И я серьезно, – вырвала она руку, опустила рукав и отвернулась. – Поранилась где-то. Тебе что, мент этот наболтал про меня каких-то гадостей? Ты меня наркоманкой считаешь? И вообще, я в таком тоне…

– Вера, – мужчина взял девушку за хрупкие плечи и повернул к себе лицом. – Поверь мне, это очень серьезно! При каких обстоятельствах ты получила эти отметины?

– Женя, мне больно! – испуганно вскрикнула Вера, и Евгений, опомнившись, выпустил ее. – Это в самом деле так важно?

– Да, очень!

– Ну… Это было пару дней тому назад. Я проснулась от того, что мне хотелось петь, смеяться. Легкость была во всем теле неимоверная… А потом глянула на постель и чуть в обморок не упала: все одеяло и простыня в крови. Я сначала думала… ну это… неважно. А потом, когда уже руки мыла, увидела эти ранки. Они еще кровоточили, поэтому я их забинтовала. Все. Да!.. Я еще потом целый час диван осматривала, думала, что гвоздь где-нибудь торчит… А что, ты что-то узнал? Это опасно?

– Нет, ничего. Это так, ерунда.

– Ты от меня что-то скрываешь?

– Вера. Все потом, в дороге. Собирай скорее вещи, и бежим. Что у тебя? Чемодан? Сумка?..

– Чемодан… Но поезд только завтра днем!

– Побродим где-нибудь. Чем раньше мы отсюда уберемся – тем лучше.

Вере не нужно было повторять дважды. К чести юной девушки, она успела собраться за пятнадцать минут. Правда, аккуратно сворачивать вещи не было времени, и чемодан наотрез отказывался закрываться. Князев, забежавший в свою комнату лишь для того, чтобы покидать в сумку то немногое, что еще не было туда уложено, обернулся как раз тогда, когда журналистка прилагала отчаянные усилия в борьбе с пузатым упрямцем. Молча отстранив любимую, он приналег коленом, и вредное китайское отродье, видимо, струхнув, застегнулось на счет «раз-два». Хотя и обиженно надулось при этом…

– Все? Ничего не забыла?

– По-моему, ничего… Стоп! А как же Татьяна Михайловна? Так и уедем, не попрощавшись, как воры?

– Почему как воры? Как честные люди уедем, но по-английски. Напишем записку, так, мол, и так. Срочно, дела, служебная необходимость. И денег оставим.

– И все-таки…

Вера, присев на краешек дивана, быстро покрыла ученическим почерком половину странички, подумала и приписала внизу еще пару строк.

– А сколько денег?

– Тысячу оставь. На еще одну, от меня.

Девушка подумала и положила под листок еще две синие купюры. Все равно это были сущие копейки по сравнению с московскими ценами…

– Бежим…

Евгений схватил нетяжелый девичий чемодан за ручку, вскинул свою сумку на плечо, и парочка тихо покинула гостеприимную квартиру.

Ночь встретила их не по-прибалтийски теплым, почти южным воздухом, ароматом цветов…

– Теперь куда?

– К вокзалу, конечно…

Колесики чемодана, пусть и покрытые резиной, громко стучали по брусчатке. Женя попытался нести его в руке, но толстая, раздутая туша больно колотила по бедру, сковывала движения. Из-за возни с чемоданом он мало обращал внимания на окружающее и был готов сорваться на грубость, когда Вера испуганно схватила его за локоть.

– Чего тебе… – начал он, но девушка его перебила:

– Слушай…

Только теперь он обратил внимание на каменный стук, похожий на то, как если бы по каменному полу поочередно и очень небрежно переставляли наполненные водой ведра. Звук шел из-за ближайшего поворота.

– Не может быть, – попытался успокоить он журналистку. – Еще только… – он глянул на часы. – Еще нет и одиннадцати…

– Уже пятнадцать минут первого!

– Как это… – начал Евгений и осекся – секундная стрелка его часов действительно не двигалась. «Батарейка сдохла! – подумал он. – Ох, я осел!»

– Они нам ничего не сделают? – пролепетала Вера. – Мы же их не трогали…

«Конечно, не трогали… Только выведали все самые сокровенные тайны и теперь хотим смыться…»

– Бежим обратно! – скомандовал он вслух. – Скорее… Да брось ты этот чертов чемодан!

Но из того переулка, откуда они только что вышли, тоже раздавались шаги «каменного гостя».

– Отрезали… Тогда вперед…

* * *

Преследователи были кругом. На их стороне был сам город, внезапно превратившийся в тесный кирпичный лабиринт, запутывающий чужаков, кружащий их на одном месте, выбрасывающий в самых неожиданных местах. Несколько раз беглецы издали видели преследователей и всякий раз поражались той неторопливости, с которой каменные истуканы делали свое дело. Да и куда им было торопиться? За те несколько часов, что оставались до рассвета, последние силы у людей должны были иссякнуть.

Несколько раз беглецы забегали в подъезды, колотили и звонили в запертые двери, взывая о помощи, но с таким же успехом можно было стучаться в равнодушную кирпичную стену. Ни разу не слышали они за деревянными и металлическими дверями даже шагов хозяев, никто не спросил оттуда: «Какого черта вам нужно?» Казалось, весь город внезапно вымер.

– Я больше не могу! – Вера, тяжело дыша, прислонилась к стене дома и дрожащей рукой пыталась утереть пот с лица. – Брось меня. Беги – я как-нибудь…

– Ерунды не мели! – Князев схватил ее за руку и потащил за собой. – Соберись с силами…

В этот момент угловатый силуэт, подсвеченный со спины луной, появился из-за поворота в паре сотен метров впереди молодых людей. Они круто развернулись и побежали обратно. Но там уже стояла смутно различимая фигура, человеческая, но совсем неподвижная. Из-за плеча у нее виднелась другая.

– Там люди! – радостно воскликнула девушка. – Нам помогут!..

– Помогите! – закричала она, бросаясь к неподвижным силуэтам. – Спасите нас!..

И те двинулись навстречу. Неторопливо впечатывая в камень мостовой тяжелую поступь.

Тоже статуи!

Женя на бегу скинул с плеча увесистую сумку, схватил Веронику в охапку и кинулся левее фигур, там, где оставался проход чуть шире двух метров. Если это ловушка…