Ну и первым делом, конечно, звуконосами оснастили Царский дворец, и, Разумеется, Мой дом на Малой Морской. Ну и во всех строительных поездах установили - не набегаешься же из вагона в вагон! - а тут протянул провода, Вот тебе, пожалуйста, и говори.

Карташев, который ещё с детским восторгом относился к новинке, бережно взял трубку, как берут любимого домашнего питомца, поднял и, как я учил, крутанул ручку индуктора для вызова и, когда ответил дежурный с коммутатора, сказал в раструб: - Алле, разыщите, будьте любезны десятника Королёва.

Послышался громкий, но дребезжащий звук, из-за чего ответ я расслышал через пень-колоду. Карташев, видно привычный, разобрался, кивнул мне.

Вскоре в тамбуре послышался стук валенок и шорканий веника и вместе с паром ввалился десятник: - Вызывал, Артём Николаевич? - увидел нас, подтянулся: - Здрав будь, Твоя Светлость, Николай Петрович. И вы, господа хорошие.

- Проходи, проходи, - махнул я ладонью на правах хозяина, - Раздевайся. Присоединяйся.

- Благодарствую, Твоя Светлость, - землекоп скинул полушубок и треух.

Не все рабочие пока перешли на выданные к зиме шапки-ушанки. Такую форму мы пошили для всех. Но, поскольку почти все из крестьян, то многие по-привычке предпочитали ходить в крестьянских треухах. А полушубки и вовсе остались неизменными. И, когда Гавриил, поощряемый мною, опустошив стакан чаю, отдуваясь, закусывая бубликами поведал в красках, с красноречивыми жестами и мимикой, мы хохотали до слёз. Рассказчик, надо отдать ему должное, он даровитый.

- Так значит, ты воспользовался тем, что похож и на крестьянина, и на рабочего? И тебя и те, и другие приняли за своего?!

- Ну, так... - недоуменно пожал плечами гость. - Выходить, оно так. По правде сказать, на то у меня и надёжа была.

- Вот уж воистину, - утирая уголки глаз, проговорил я, - не только смелость, но и Паника города берёт!

Присутствующие дружно закивали.

После того, как Гавриил живописал противостояние рабочих городка с деревенскими, под второй стакан чая мы, впечатленные услышанным, продолжили обсуждать военное обучение строителей магистрали.

Аракчеев, со свойственной ему прямолинейностью высказался: - Вот, Господа, это сейчас Нам повезло. Но этот случай показывает, что даже на своей земле рабочим железной дороги требуется организованность, дисциплина, порядок. Вывели бы их отцы-командиры строем и толпа селян, узрев силу, не посмела бы вступать в пререкания, а убоявшись, рассеялось бы. Считаю, что надо как можно скорее вводить разработанную с военным ведомством структуру рабочих отрядов.

- А я бы ещё, - поддержал Толстой, - выделил среди этих рабочих отрядов несколько наиболее подготовленных групп. Которые бы в близлежащих населённых пунктах, прилегающих к железной дороге, проводили бы разведку на какую Возможно глубину: десять-сто километров, приобретали бы там своих осведомителей, чтобы всегда знать, где что происходит для спокойствия магистрали. Да и потренироваться этим группкам, как запасным диверсионно-разведывательным, в довесок ДРГ школ особого назначения.

- Угу, - кивал я головой хорошо.

- Да и охрану строительных городков надо усилить, - добавил заместитель начальника КОИ.

- Ну, за этим дело не станет. Сейчас только руководство огнестрельное оружие имеет. Да три ружья у караула: в начале поезда, в середине, где склад и в конце по линии. Надо бы побольше. Чтобы группа поддержки выходила тоже с оружием.

Так мы с жаром обсуждали в течение получаса наши задумки. Обговаривали, как личный состав школы особого назначения для тренировок доставлять, где их размещать, ну и подобные вопросы решали. Гавриил всё это время сидел в углу и крутил рубик. Наконец я обернулся к нему: - Гавриил, Ну а ты-то что скажешь?

все поглядели на него.

- Я-то? Кхм... Да что землекоп знает. Ну, коли Господа желають выслушать, то извольте. Ну, вот Его Светлость Алексей Андреевич хочет сколотить рабочих в силу. Добре. Усилить городок не помешает. А всё ж таки, Твоя Светлость, Николай Петрович- как к главному обратился он ко мне: - Получается, что мы на своей земле укрепляемся супротив селян, будто супротив ворога какого. А ведь кругом то люди русские. А Его Светлость Фёдор Иванович и вовсе хочить в деревнях и селах подсадить доносчиков.

- Да ты что!? - вскинулся, было, Толстой. Но я поднял ладонь, остановил его. И успокаивающе смежил веки, - мол, "Погоди".

А Королеву кивнул, мол: "Продолжай".

Десятник землекопов набычился, но упрямо гнул своё: - Господа кумекают, как от крестьян защищаться. Ну конечно, как для науки может это и надо. Нам от крестьян, крестьянам от нас - чтобы поучиться, как это делать. Не Приведи Господь война, чтобы умели. Супротив слова не скажу. А только нам опираться надобно на крестьян. А чтобы опираться, с ними надобно дружбу заводить. Шоб кады шо, мы к ним, а оне к нам. Когда у кого какие неурядицы Али надобность, какая.

- Так, так, а ведь мы, умники, о сем не подумали, - смущённо почесал небритую щеку Толстой. Щетина отрастала у него стремительно: утром побрился, к обеду опять намыливай. - Ты, брат, прости меня. Я погорячился. Ты прав, - он протянул руку. Гавриил, недоверчиво взглянув на неё, ответил на рукопожатие.

- Ну и как же ты это видишь? Как это, по-твоему? - подтолкнул я землекопа на дальнейшие рассуждения.

- Да как, по-моему, Господа хорошие, я бы делал, наверное, так. Вот Фёдор Иванович говорит, маленькие отрядики среди нас образовывать, чтобы где-то там, в окрестностях, прознавать всё пользительное для нас. А почему бы не прознавать им заодно и про нужды крестьян? А как по мне, то неплохо бы общие дела с теми же селянами робить. Потому, как совместный труд он куды ближе народ теснит, чем хозяйские указки.

- А что, - я воздел глаза к потолку, - мысль дельная. Стоит обдумать, на какой основе её воплотить.

- А на какой основе, - хмыкнул Королёв. - Мы туточки, почитай, все Православные. Батюшка у нас есть, чай кажный раз, где остановимся, богомольцы из ближайших деревень приходят в нашу церковь службу отстоять, дюжа батюшка наш славится благочинием. Вот вам и случай для кучкования наших с крестьянами. И потом, в Церкви много дел, мы помогаем дрова сготовить, кто из города что привезти. Когда Пасха, яйца красят наши бабы. Ну, так ведь это же можно чтобы он придумал какие-то пользительные занятия и для нас совместно с крестьянами.

- А ты пожалуй и дело говоришь,