Он не стонал, нет, он тихо хрипел, чуть порыкивая. Его дыхание, тяжелое, горячее, рывками вырывалось из груди. Серые глаза поменяли цвет на пылающий оранжевый. Мне казалось, еще немного – и его сущность вырвется наружу, и тогда меня ничто не спасет.

Но нет, Лиарон сдержал своего зверя. В самом конце он прикрыл горящие глаза и замер. А потом длинно и как-то беспомощно выдохнул, сотрясаясь всем телом. Я же смотрела, затаив дыхание. Мы сошли с ума. Не понимаю, почему магия не принимает это как подтверждение. На мой взгляд, после такого она просто обязана была нас связать самыми прочными узами, не давая более расстаться никогда.

Когда я ощутила влагу на ладони, то чертовка, властвующая в моем теле совсем недавно, испарилась, вильнув напоследок хвостом. А я ощутила накатившее волной смущение от своих недавних действий. Скатившись с Лиарона, прикусила губу и замерла, отвернувшись.

Конечно, Лиарон не позволил мне долго пребывать в таком состоянии. Он благодарно целовал, обнимал, перед этим осторожно и как-то бережно вытерев мою руку.

В ту первую ночь мы после начального сумасшествия почти до самого утра лениво целовались и обнимались.

– Есть какие-нибудь новости или пока все безрезультатно? – спросила я у Лиарона, стараясь не набрасываться на еду прожорливым волком. Всё-таки я, оказывается, слишком сильно была голодна.

– Кое-что есть, – кивнув, ответил Лиарон, присоединившийся к трапезе.

– Расскажешь?

– Почему бы и нет? – он пожал плечами. – С помощью твоих зеркал мы можем следить за разными людьми. Конечно, они не говорят постоянно о том, что хотелось бы услышать нам, но кое-что из их разговоров узнать удалось. К тому же, как ты знаешь, нам помогают странники, тоже весьма заинтересованные в том, чтобы понять, куда исчезают на Зоатране ваши сородичи. Полина Георгиевна тебе что-нибудь рассказывала?

– Только то, что они сейчас почти не покидают замок короля. Конечно, находятся они там тайно. Неужели король причастен к пропажам? – с любопытством спросила я, отпивая из кубка нечто среднее между вином и виноградным соком.

– У нас пока нет цельной картины происходящего, но король явно причастен. Кроме короля в этом замешан Змей и каким-то образом семья Варгас.

– Лилиана? Ну, что-то такое я и предполагала. Но каким образом она замешана?

– Не могу сказать. Мало данных. Но все очень серьезно, – Лиарон закончил есть и отложил приборы. – Кроме них еще множество зверо, но, как я понимаю, большинство – просто исполнители, которые толком не знают и не понимают, что и зачем они делают.

– Но каким образом может быть связан король страны и один из самых жестоких преступников?

– Насколько мы поняли, они связаны очень тесно.

– Боюсь представить, что ты хочешь этим сказать.

Лиарон приподнял бровь и с легким удивлением поглядел на меня.

– Нет, – его губы слегка дрогнули. – Не в этом смысле.

– Действительно? – не сдавалась я. – Может ли быть такое, что именно поэтому король не желает заводить семью? Вдруг она ему не нужна не потому, что сам он бессмертный феникс? Может ли быть такое, что он просто предпочитает видеть рядом с собой не женщину, а мужчину?

Нет, я не относилась к людям нетрадиционной ориентации негативно, просто это вполне могло объяснить то, что король на протяжении стольких веков одинок и даже не думает о семье.

– Хотя, – протянула я задумчиво, рассматривая слегка растерянное лицо Лиарона, – он может быть просто асексуалом. Всё-таки бессмертие должно было наложить хоть какой-то отпечаток на личность. Если подумать, то с сущностью феникса весьма сложно жить. А что, если часть его опыта с каждым перерождением сгорает в очистительном пламени? Ну, например, он живет до определенного возраста, сгорает – и его сознание снова как у двадцатилетнего парня. Мало кто захочет заводить семью в двадцать.

– Я даже не знаю, какая твоя идея лучше, – признался Лиарон. – Я лишь имел в виду, что короля и Змея что-то связывает. Возможно, давняя дружба или какие-то обязательства. Кто знает, что там у них в прошлом было, но теперь, после твоих слов, я не могу отделаться от навязчивой мысли…

Я рассмеялась, уж больно забавным было выражение лица Лиарона. Он за это метнул в меня острый взгляд, но потом и сам улыбнулся.

– А Варгас каким боком там? – отсмеявшись, спросила я.

Лиарон сразу нахмурился.

– Мы еще толком не разобрались, но там что-то по поводу смены сущности.

– Смены сущности? – я удивилась. – Разве такое возможно? Нет, странники, конечно, могут делать это. Но обычные зверо…

– Вот и мы никак не можем понять, что это означает. Но в этом нет ничего хорошего, однозначно.

Когда Лиарон говорил «мы», он имел в виду созданную им с моими родителями группу, которая пыталась понять, что вообще происходит на Зоатране и куда делись пропавшие странники. В группу входили не только странники и Лиарон, но и лорд с герцогом. Как я поняла, эти двое давно связаны магическими обетами с родом Вой, поэтому скорее пойдут против короля, чем против Лиарона. Хотя, как признался сам Лиарон, он предпочтет не ставить их перед таким выбором.

– Может, надо больше зеркал? – спросила, прислушиваясь к себе. – С каждым днем мне все легче удерживать магию.

Лиарон явно заинтересовался.

– Но если вдруг тебе станет плохо…

– Я сразу тебе об этом скажу, – закончила я за него и улыбнулась. – Идем, еще дополнительную парочку я точно смогу продержать пару часов. Уж очень мне интересно, что все это значит.

В тот момент я отчетливо поняла, что до разгадки осталось совсем немного. И я точно знала, что правда будет болезненной и страшной.

Решив однажды, что пришло время поговорить с Рикой и все нормально обсудить, я поймала ее и завела в гостиную.

– Может, хватит? – спросила, сложив недовольно руки на груди.

– Что хватит? – вопросом на вопрос ответила она, смотря на меня исподлобья непокорным взглядом, похожим на взгляд испуганного волчонка, который и боится, и точно знает, что живым не дастся.

– Бегать от меня и смотреть при этом таким тоскливым взглядом, что мне иногда кусок в горло не лезет, – выдала я.

Заметив снова этот виноватый взгляд, который моментально нарисовался на лице Рики, я едва не застонала от досады. Вскинув руки, рухнула во второе кресло и вздохнула.

– Но я ничего…

– Фредерика! Прекрати немедленно, ты отлично все знаешь. Хватит притворяться невинной, – резко оборвала я ее, замечая, как медленно выражение лица Рики меняется. Это могло бы выглядеть даже забавно, если бы немного не пугало.

– Хорошо, как скажешь, – она равнодушно пожала плечами и откинулась на спинку кресла. – Что ты хочешь от меня?

– Я хочу услышать о твоих планах на будущее, – сказала строго, ощущая себя матерью трудного ребенка переходного возраста. Впрочем, Рика именно им и была.