смирился с поражением. Росомахина колебалась, и колебаться могла еще долго. А время истекало.

— Семь…

— Беги, девонька, — прошамкал рядом старческий голос. — Беги, спасай свою честь и честь своего рода.

Совершенно незнакомый старик, оказывается, слышал весь их разговор и посчитал нужным вмешаться. Песцов глянул на дела с благодарностью и постарался запомнить лицо. При случае, отплатит добром.

— Пять, четыре…

— Пошли.

Алёна, наконец, приняла решение. Скинула туфли — хоть на это мозгов хватило — и, ухватив Олега за руку, побежала вместе с ним в противоположный от принца конец зала.

Они нырнули за портьеру, скользнули в дверь для прислуги. Проскочили через комнату, потом еще через две и Олег с облегчением увидел, наконец, поджидающего их слугу. А где-то позади слышался голос Львова:

— Алёнушка! Сладкая моя!

Алексей Львов был взбешен: девушка, которую он наметил себе на этот вечер, исчезла. Хотя он был красноречив и обольстителен, как никогда. И девчонка, казалось, вполне уже поддалась его обаянию, и согласилась смотреть салют с крыши. Ну а там до его спальни буквально два шага, у нее просто не было бы шансов ускользнуть из ловушки. Разумеется, через недельку он бы эту Алёну отпустил. Разумеется, без её удивительных камней. Какие-то там Росомахины не посмели бы даже вякнуть против императорской семьи. Отец бы, конечно, поругался, но мать бы его, как и в прошлые разы, утихомирила. Но где добыча? На полу, на том месте, где он видел её в последний раз, валялась пара женских туфель. Она что, издевается? Хочет в Золушку поиграть, стерва? Ну нет, она от него не уйдет. Не сегодня!

Слуга быстро шагал по коридорам служебной части дворца. Гимназисты следовали за ним. И все было хорошо до тех пор, пока не пришло время выйти на улицу. Часть парка, где проходил бал, была укрыта магическим куполом, под которым поддерживалась комфортная температура. Здесь же царствовала питерская зима, и Алёне предстояло пробежаться босиком по снегу примерно двести метров до маячившего за оградой такси.

Фрак лег на обнаженные плечи девушки, пятидесятирублевая купюра отправилась в карман слуги.

— Ну что, росомаха, побежали?

— Побежали, песец.

Им почти удалось. Они даже успели миновать пост у калитки — приглашение на бал сработало пропуском и на вход, и на выход. Беглецы уже садились в такси, как позади раздался рёв обманутого принца:

— Стоять! Охрана! Задержать этих двоих! Именем императора! Покушение на жизнь наследника!

Охранники бросились было к машине, но Олег мгновенно сотворил конструкт и плеснул служивым под ноги водой. В следующее мгновение приличных размеров площадка в районе поста охраны оказалась покрыта идеально гладким льдом. И пока преследователи медленно скользили под уклон вниз по пешеходной дорожке, захлопнул дверцу таксомотора.

— Шеф, гони. Плачу вдвойне.

— Куда ехать-то? — обернулся таксист.

— Езжай…

Олег осёкся. Свой адрес он еще не выучил.

— Где безумный дом знаешь?

— Тот, что боярин Троицкий строил? Знаю, конечно.

— Вот туда.

Где-то в Санкт-Петербурге

Мужчина в неприметном седане поднес к губам рацию:

— Песцов с девушкой сел в такси у служебного входа. Направляются вдоль Невы.

— Понял. Двигайся следом.

Мужчина завел мотор и тронул машину с места.

Недалеко от ворот Санкт-Петербургской гимназии для одаренных стояло три темно-серых наглухо тонированных минивэна. В каждом из них помимо водителя находилось шестеро бойцов в полной экипировке. Что предстоит сделать, понимали все. Ждали только сигнала.

— Господин!

Один из бойцов поднял голову от планшета с картой города.

— Ваша дочь покинула дворец.

Над крышами небо расцветилось фейерверком.

— Вот как? Не стала дожидаться окончания бала? Разумно. Что ж, скоро мы её увидим.

— Она движется в противоположную от гимназии сторону.

Что случилось? В голове главы рода Росомахиных начали стремительно прокручиваться варианты. Её похитили? Она отправилась на частную квартиру к какому-нибудь лоботрясу? В любом случае, нужно было реагировать.

— Одна машина на всякий случай остается здесь. Остальные на перехват сигнала.

Два микроавтобуса сорвались с места и полетели по ночному городу туда, где на карте двигалась, мигая, отметка маяка.

— Госпожа, они куда-то рванули! — доложил боец одетой в камуфляжный костюм женщине. — Одну машину оставили здесь на дежурстве.

— Видимо, что-то узнали, — задумчиво произнесла женщина.

Нескольких секунд ей хватило для принятия решения.

— Вперед, за ними.

Еще два мини-вэна рванули следом.

— Где они? — кричал Алексей Львов. — Упустили? Дармоеды!

Охранники попытались было встать, как полагается уставом, но подняться даже на четвереньки было затруднительно. До края ледяного поля оставалось три метра неторопливого скольжения.

— Вы все уволены! Машину мне!

Принц кинулся к калитке и с неизбежностью ступил на лёд.

Кожаная подошва дорогой обуви скользит прекрасно. Ноги "охотника" взлетели вверх, а тело, напротив, рванулось вниз. Львов успел увидеть стремящиеся к небу носки туфель, и тут его голова пришла в соприкосновение с землёй. Бесчувственное тело младшего сына императора следом за охранниками плавно заскользило вниз по пешеходной дорожке.

Глава 25

Таксист гнал. То есть, ехал настолько быстро, насколько это было возможно в большом городе с соблюдением всех правил. И, как бывает всегда при сильной спешке, все светофоры на пути загорались красным светом.

— Стреляют, что ли? — спросил водила.

Где-то позади прозвучали сухие щелчки, и вправду похожие на выстрелы. Олег прислушался: вроде, тихо.

— Да вряд ли, кому мы нужны.

— Ну не скажите, кому-то нужны. Кто-то же за вами бежал, раз девушка даже туфли потеряла.

Таксист поймал в зеркале заднего вида взгляд Алёны и подмигнул ей.

— Вы, барышня, сняли бы свои камешки. Уж больно ярко светятся. Сейчас, ночью-то, издалека будут видны.

Песцов ругнулся про себя: очевидная же вещь! Росомахина же ойкнула и стала поспешно снимать с себя драгоценности. Видимо, работали они только вместе. Едва перстень соскочил с пальца, как эффект пламени исчез. Теперь на заднем сиденье машины сидела не загадочная и прекрасная покорительница мужских сердец, а испуганная юная барышня в бледно-розовом платье. В общем, на этом можно было бы и остановиться, но Алёна старательно сняла все украшения, включая серьги. Передала горсть драгоценностей Олегу и уселась в позе примерной школьницы, опустив голову и положив руки на колени. Песцов же, бормоча под нос ругательства, принялся распихивать части парюры по тесным карманам, надеясь, что они не изомнутся и не потеряются. Ведь отсутствие даже одной детали фатально