– Что?

– Только представь, какие красивые у вас получатся дети! – Голос Жюстин сочился сарказмом.

– О чем ты говоришь? Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Лаурой.

– Я знаю, что это не для тебя. Тебе нужны отношения с человеком, который не будет считать, что ты просто создан для карьеры долбаной модели.

– Почему это тебя так заботит, кстати?

– А знаешь, что? Не заботит. Женись на мисс Водяной Лилии. Рекламируй дешевое вино. Это дерзко и мужественно. По-настоящему.

Жюстин достигла того предела, за которым остановиться невозможно. Ее мозг ретировался – спрятался в своей потайной комнате с мягкими стенками, в которой он мог вволю пометаться из стороны в сторону и бессвязно пожаловаться на жизнь.

– Смой свой талант в унитаз. Ведь это значит, что ты сделаешь решительный шаг, Водолей!

– Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать эту чушь, – заявил Ник. Потом отвернулся и направился к лестнице.

– А больше и выслушивать нечего! – крикнула Жюстин ему в спину, но в ответ услышала лишь шум удаляющихся шагов.

Потрясенная Жюстин сидела на диване и смотрела на отделенные от нее щелью темные окна соседней квартиры. Когда через пару секунд зазвонил ее мобильный, она с надеждой выхватила его из кармана, но на экране не было надписи «Ник Джордан». Там было написано «Папа». Она хотела было не отвечать, но подумала, что заставит отца волноваться, благополучно ли добралась до города.

– Привет, пап.

– Твой отец – гений, – заявил Дрю.

Жюстин вздохнула. Неслышно, как она надеялась.

– Почему?

– Приспосабливайся! Чокнутый старый пердун. Я разгадал ее! – крикнул он. – Итак, моя умнейшая дочь, родственное слову «приспособиться» слово из семи букв, будьте добры?

– Слишком устала, пап.

– Ладно, облегчу тебе жизнь. Родственник «приспособиться» из семи букв… «адаптер».

– Отлично, – сказала Жюстин, глубже зарываясь в диванные подушки.

– Теперь следует спросить себя, какие анаграммы можно составить из слова «адаптер»? И какое отношение они могут иметь к метеоризму?

– Я уверена, что ты вот-вот мне скажешь.

– Ага! На старофранцузском слово péter значит не только «пустить ветра»; это этимологический предок слова «петарда». А петарда, как ты наверняка – ты же моя девочка – уже догадалась, это анаграмма слова «адаптер». Вот все и готово. И твой отец – гений. Это слово «петарда», мой кроссворд разгадан, а Док Миллар может отправляться на ферму таскать навоз.

– Воистину, ты ученый и джентльмен, – признала Жюстин.

– Кстати, ты знаешь, что такое петарда на самом деле? Я всегда думал, что это какое-то устройство вроде виселицы. Такое, на котором можно кого-нибудь «вздернуть». Но, оказывается, петардой в шестнадцатом веке называли орудие для пробивания стен. По существу, что-то вроде бомбы. Пропердим эти чертовы стены! Так вот что выражение «подложил сам себе петарду» значит – взлетел на воздух, бабахнул, подорвался на своей собственной бомбе.

– Спасибо за полезную информацию, пап.

– Ты хорошо добралась?

– Да.

– Ну, тогда пока, цыпленок. Просто хотел, чтобы ты спала спокойно, зная, что в кроссворде нет пустых клеточек. Если увидишь Дока, передай ему, что со мной он не справится.

– Пока, пап.

Жюстин, все еще не в силах подняться, снова посмотрела в сторону своего балкона. В окнах квартиры напротив было темно. Дерзкий и мужественный Ник собирался сделать предложение Лауре Митчелл.

Подложила петарду сама себе, подумала Жюстин.

Ты-дыщ.

На исходе сентября Жюстин решила, что пришло время дать несколько нетипично ранних новогодних обещаний. И первым было то, что она оставит колонку Лео Торнбери в покое. Даже если, явившись однажды утром на работу пораньше и увидев приглашающе торчащий уголок бумаги в лотке факса из кабинета Генри; даже задержавшись однажды вечером на работе и услышав, как трясется факс, печатая сообщение. Неважно, в какое время суток, неважно, при каких обстоятельствах, она ни за что не будет исправлять предсказания Лео. Никогда больше. Никогда. Ведь она уже убедилась, что из нее вышел самый плохой поддельный астролог из всех, что знавал мир.

Ее вторым обещанием стало принять тот факт, что Нику Джордану суждено быть мужем Лауры Митчелл и моделью в рекламе вин «Шанс», и что она, Жюстин, будет восхищаться им на билбордах и отправит им чайный набор для двоих в качестве свадебного подарка.

Ее третьим обещанием стало извиниться перед Ником.

Через неделю после принятия всех этих решений Жюстин больше всего преуспела в выполнении первого. Она ни разу, ни коим образом, не касалась гороскопов Лео. Она не видела факс от него, не пыталась его найти, вообще не заходила в кабинет Генри. Десять из десяти. Пока неплохо. Труднее было оценить успехи в выполнении ее второго обещания. Как узнать, что надежда, за которую ты цеплялся все это время, совершенно, абсолютно, безусловно и окончательно угасла? Вот и Жюстин не была в этом уверена, но знала точно, что изо всех сил старается думать о Нике лишь как о добром соседе и хорошем друге.

Но было еще и третье обещание. Жюстин извинилась перед Ником в разных формах. Она звонила ему, отправляла кучу сообщений с извинениями – но Ник не ответил ни на звонки, ни на одно из сообщений. Перейдя на новую ступень, он написала покаянное письмо и кинула ему в почтовый ящик. Но ответа не последовало.

Решив удвоить усилия, Жюстин взяла крепкие садовые ножницы и бродила по улицам Александрия Парк, пока не нашла изгородь из молодых деревьев оливы, растущих перед величественным особняком в федеральном стиле. Она отрезала ветвь приличного размера, принесла ее домой и переправила в их корзине на сторону Ника. На следующий день, тем не менее, оливковая ветвь все еще лежала в корзине, судя по всему, нетронутая. Там ветвь и оставалась, увядая все сильнее день ото дня, всю следующую неделю – ту самую неделю, когда город Жюстин оказался охвачен футбольной лихорадкой в преддверии финала сезона в национальной лиге.

По всему району на каждом выходящем на улицу окне и заборе висели флаги, на антеннах машин болтались кисточки серпантина, а люди надевали полосатые футбольные шарфы на работу, в магазин – куда угодно, повсюду, хотя в городе установилась теплая погода.

Утром того дня, когда должна была состояться большая игра, Гек Моубри позвонил Дэниелу Гриффину и предложил ему посмотреть ее с комфортом в ложе его футбольного клуба. Но он пригласил не только Дэниела Гриффина. Он пригласил Дэвида Гриффина со спутником, и Дэниел пригласил Жюстин в свой кабинет, чтобы объяснить: логичнее всего будет взять с собой ее, ведь именно она отлично поработала над статьей о Геке Моубри в «Звезде».