Два кивка.

– Тебя не кусали?

Отрицание.

– Умничка.

Сняв с пояска кусачки, я подцепил одно из звеньев цепи. Если бы сама цепь была новая, то мне бы тут делать было нечего, а эта старая, слабая, хоть и виду солидного. Звонкий щелчок, готово.

– Как тебя зовут?

Замешательство. Еще бы, сложно говорить кивками свое имя.

– Лена, – наконец нашлась девушка.

– А я Антон, – улыбнулся я. – Теперь все будет хорошо.

– Обещаешь?

– Железно. Кроме тебя еще кто-то из людей есть? Но не реветь!

– Была, – в глазах бывшей заложницы выступили слезы. – Мы с Милой вдвоем были. Я тут два дня, она говорила, что неделю.

– Где Мила?

– Не знаю, – плотина слез норовит пасть, рискуя затопить и меня, и девушку. – Я её с утра не видела.

– Ясно, разберемся. – Покопавшись в кармане штанов, я достал оттуда ключи от УАЗа. – Значит, так, сейчас тихонечко поднимаешься по лестнице и валишь из цеха через центральные ворота. Калитка не закрыта. Метрах в ста от здания стоит большой зеленый джип, вот тебе ключи. Заберешься на переднее сиденье и ждешь меня ровно полчаса, определишь по часам в центральной консоли. Если вдруг я не вернусь или появится кто-то внеплановый, вроде твоих приятелей, сразу блокируй двери и вызывай по рации центрального. Рация в бардачке. Мой позывной – Кот. Как свяжешься, сразу излагай обстановку. Это на всякий случай, думаю, раньше управлюсь. Все понятно?

– Понятно, – шепнула Лена и вдруг повисла у меня на шее, впившись в мои губы своими. Вот те на, мелькнуло у меня в голове, стокгольмского синдрома мне еще не хватало.

– Все, валяй в машину, – не без труда оторвав девушку от себя, я подсадил ее вверх и, дождавшись частого стука тонких каблучков по бетону, двинулся внутрь по коридору. Вот оно – дверь, здоровая, железная, что-то типа бойлерной или подсобки. То-то они не беспокоятся, как младенцы дрыхнут. Так, а как девчонка выбралась из-за такой преграды? Ага, пролом в стене, узкий правда, броник придется снять, но если постараться, то протиснуться много. Скептически осмотрев пролом и признав, что если меня там зажмут, то там же и похоронят, я еще раз осмотрел дверь, но без взрывчатки прорваться дальше было невозможно.

– Ладно. – Сбросив куртку и броник на землю, я поставил сверху сумку и, достав оттуда «Боло», пристроил его на бедре с помощью двух кожаных завязок. Засунув голову в проем, я попытался осмотреть помещение, но кроме запаха разлагающейся плоти, нечистот и фекалий ничего уловить не удалось. Пошарив на ощупь в сумке, я вытащил маленький диодный фонарик. Самое то. И бросить не жалко, и светит прилично. Тонкий луч фонарика зашарил по помещению, выхватывая фрагменты логова, и остановился на трех неподвижных телах, лежащих на старых трубах. Вот оно, только почему трое? Ясно, вторая девушка.

Протиснуться в узкий лаз получилось, хоть и не без труда. Комплекцией я был побольше, чем спасенная малютка, и в какой-то момент почувствовал, что основательно застрял. Обошлось. Не шевелятся, сволочи, так и лежат. Сытый вампир вялый, на раздражители не реагирует. Что дальше? Да все просто. Это только киношные герои перед тем, как поразить злодея, долго и нудно вещают о его злодеяниях, тем самым давая ему шанс. Я же киношным героем не был и поступил банально.

Первая голова отделилась от тела достаточно легко, не зря у отца Антипа дрова рубить тренировался. Я рублю, а Федор поддразнивает: давай, мол, студент, трудись, тебе это в жизни пригодиться может. Кто бы мог подумать, пригодилось!

Вторая тварь дернулась, почувствовав неладное. Где же ты был? Давно пора было насторожиться, пока я еще как слон в проломе возился да пыхтел. Шанса кровососу я тоже не дал. Вторая по счету голова с открытыми глазами покатилась, гулко стукнувшись о бетонный пол. Так, вроде все. Стоп, Мила что-то бормочет, похоже жива.

Присев на колени около несчастной девушки, я положил ей на лоб ладонь. Горячий, обжигающий даже. У людей подобной температуры не бывает. Смотрим дальше. Руки и шея покусаны, но все в пределах нормы, не хотели они её убивать. Обе особи мужского пола, неужели подружку захотели завести? Это же надо!

Наконец девушка открыла глаза и уставилась на меня затравленным взглядом.

– Опять будете? – прохрипела она.

– Тихо, – улыбнулся я, положив её голову себе на колени. – Все хорошо. Те, кто мучили тебя, теперь мертвы.

– Лена? – прошептала девушка.

– Свободна, – кивнул я, гладя несчастную по голове.

– Теперь все будет хорошо? – спросила она тихо.

– Да, – уверенно кивнул я, – железно.

Выбравшись из люка, Лена бросилась к выходу, где, как обещал её загадочный спаситель Антон, должен был находиться автомобиль. Близость свободы позволила избитому, изможденному телу развить приличную скорость, и, в несколько прыжков преодолев расстояние от люка до ворот, Лена выбралась на улицу. Солнечные лучи сначала ослепили её, заставив остановиться и зажмуриться, но не тут-то было. Прикрыв глаза руками, девушка быстро отыскала здоровенный «Патриот», стоящий посреди запустения и разрухи как инородное тело, выделявшийся гладкими, играющими на солнце железными боками. Второй маршбросок дался с большим трудом. Скользнув в теплый нагретый салон, Лена наконец почувствовала себя в безопасности.

Антон не обманул, на заднем сиденье действительно обнаружились два контейнера и большой термос, но есть почему-то не хотелось. Очевидно, сказывался шок от пережитого. Удобно устроившись в салоне, девушка на всякий случай заранее заблокировала двери и, подтянув ноги под подбородок, устроилась в мягком кресле поудобнее и молча уставилась на часы. В теплом, нагретом солнцем салоне отчаянно потянуло в сон. Бороться с ним не представлялось возможным, и, уже проваливаясь в объятья морфея, она услышала одиночный хлопок выстрела.

– Просыпайся, соня, – улыбнулся я, постучав по стеклу.

Выбравшись из подвала, я первым делом вызвал группу зачистки.

– Освободил заложника, два кровососа и перерожденная.

– Молодчина, Кот. Группа будет через полчаса, пока оставайся на месте.

– Что с девчонкой делать?

– По обстоятельствам. Если крыша не поехала, вези домой, если поехала, наши разберутся, но особого шума не поднимай.

– Понимаю, – кивнул я, – ладно, отбой.

Обильно, от души облив клинок «Боло» спиртом, я тщательно вытер его заранее заготовленной ветошью и убрал в сумку. Следом в бескрайние спортивные недра отправились фонарик, бронежилет и куртка, а также верный дробовик, из которого я предварительно один за другим выщелкнул патроны. Отлично, можно выдвигаться.

Закинув сумку на плечо, я направился к калитке в центральных воротах, из которой в темный, запыленный цех пробивались солнечные лучи. На душе было гаденько. Не давала покоя девчонка, которую пришлось упокоить. Она даже не вампиром была, а жертвой, пострадавшей стороной, но допустить появления еще одной нечисти я попросту не мог. Сумрак мрачного каземата смерти, сменившийся ярким солнечным днем, несколько исправил обстановку, но явственно не хватало хорошей порции водки, а если под горячую закуску, так вообще хорошо. Не спеша шагая в сторону внедорожника, я потихонечку осознавал традицию Филина отмечать все удавшиеся выходы спиртным.