с сокурсницами, и постепенно горечь потери стала стихать, а затем и вовсе отошла на второй план, уступив место новому чувству — набиравшей силу симпатии к молодому человеку.

В общежитии Полина познакомилась с Завязиным, который вскоре стал ей по-настоящему близок. Отношения молодых людей были теплыми, любящими, и девушка, боясь поверить своему счастью, с замиранием сердца предавалась мыслям о том, что, похоже, нашла того самого, единственного мужчину. На последнем году ее учебы Завязин переехал в отдельную квартиру и пригласил подругу жить с ним, на что та с радостью согласилась, а спустя некоторое время они поженились. Получив диплом, Полина устроилась работать в школу детским психологом. На тот момент зарплаты бюджетных служащих были символическими, и девушка трудилась большей частью ради практики по полученной ею специальности; но, не проработав в школе и года, ушла в декретный отпуск, вскоре родив дочку.

Тем временем бизнес Завязина совсем заглох, и семья вынуждена была переехать из отдельной квартиры к его матери. Свекровь приняла невестку довольно прохладно, но Полина отнеслась к этому с пониманием, и особенных разногласий между ними не возникало. Завязину же, несмотря на все его старания, никак не удавалось найти работу. У супругов быстро закончились деньги, и самым острым образом встал вопрос о средствах к существованию. Как ни хотелось Полине продолжить работать по специальности, положение вынуждало ее оставить низкооплачиваемое место школьного психолога и пойти продавцом в магазин одежды. Девять лет, пока Завязин не устроился в строительную компанию, семья перебивалась скудными заработками, но ни финансовые сложности, ни отчаяние супруга, периодически остававшегося вообще без работы, не смутили Полину. Ей было тяжело, но она чувствовала себя счастливой: рядом находился муж, дочка — любимые и любящие, единственные близкие люди. В ее жизни была семья, и это представляло для нее самую большую ценность.

Глава II

В тот вечер, когда Завязин оставил ее с друзьями в О-хе, Полина окончательно поняла для себя, что муж так и не прекратил встречаться с любовницей. Несколько недель после случившегося она пребывала в совершенно подавленном состоянии. Дни напролет невыносимые мысли по пятам преследовали ее, а ночью она, не в силах заснуть, украдкой от мужа часами беззвучно плакала в подушку, чтобы тот не слышал с кресла ее рыданий. Завязин же, проявляя в отношении супруги еще большую, нежели прежде, предупредительную осторожность и кротость, в то же время стал с регулярной периодичностью отсутствовать дома: три раза в неделю он появлялся глубоким вечером, а каждые вторые выходные уезжал на ночь. Иногда Полина, не в силах уже сдерживать в себе боль, выходила на разговоры с супругом, которые с самых первых фраз неизменно перерастали в неистовые скандалы, но муж упорно продолжал объяснять все свои задержки и отсутствия авралом на работе и командировками, теперь и вовсе не утруждая себя подробными объяснениями и ограничиваясь самыми общими фразами. Если же супруга затевала разговор о любовнице, то он просто отстранялся от каких-либо обсуждений и совсем замолкал.

Так проходила неделя за неделей. После новогодних каникул дочка переехала в университетское общежитие, и супруги остались в квартире вдвоем, расселившись по разным комнатам. В моменты полного отчаяния Полина несколько раз вплотную подступалась к мысли выставить мужу ультиматум «или я, или она», но тут же перед ней возникал ряд самых насущных неразрешимых вопросов. Что, если он выберет ее? Куда она пойдет? На что будет жить? На свою зарплату продавца в магазине она могла позволить себе разве только комнату в общежитии. А что делать, когда наступит пенсионный возраст? Но даже не материальные трудности являлись для Полины главным препятствием. В большей степени ее сдерживало то, что, уйдя от Завязина, она оказалась бы в таком случае совсем одна. Дочка была совершеннолетняя и уже жила отдельно; еще год-два, и у нее начнется полностью самостоятельная жизнь. Муж — вот все, что было у Полины. Неимоверный страх вселяла в нее скрытая в подсознании мысль, что она может снова остаться без единого близкого человека рядом, и этот страх не позволял ей сколько-нибудь серьезно задумываться о том, чтобы выставить мужу ультиматум.

Между тем и Завязин не давал Полине никаких намеков на возможное расставание. Наоборот — сделался еще более внимательным к ней. Помимо уже привычной варки он теперь сам стирал и гладил одежду, помогал убираться дома и даже стал приносить ей цветы. «Нет, очевидно, он не хочет расходиться со мной, — думала про себя Полина. — А что тогда? Ему просто нужен секс на стороне, нужна любовница». Поначалу ей было невыносимо больно осознавать эти мысли, но со временем горечь их стала стихать. Чувствуя невозможность расставания с супругом, Полина постепенно пришла к принятию его измены. Про себя она смирилась с произошедшим и готова была подавить гложущую ее обиду, если бы только муж остался с ней. «Да, — рассуждала Полина. — Если бы он остался со мной, я бы простила ему все. Я бы все забыла, только бы мы были вместе».

Обрисовав положение дел в семье Кристине и Ольге и поделившись с ними своими переживаниями, Полина еще более укрепилась во мнении, что муж не собирается разводиться с ней, а его связь на стороне пока является лишь увлечением. Подруги дружно согласились с тем, что раз Завязин не говорит о расставании, значит, он, во всяком случае, еще не определился окончательно. С другой стороны, он наверняка уже задумывался об этом, и любовница, с которой он виделся теперь регулярно, представляла реальную угрозу браку. Придя к этим выводам, женщины заключили, что Полине не следует сдаваться, а, напротив, нужно переманить симпатии мужа, тем более что у нее имелось бесспорное преимущество — они все еще жили вместе.

Воодушевившись поддержкой подруг, Полина решила попытаться вновь разжечь чувства Завязина. Она начала лучше готовить, следить за порядком и уютом в доме, тщательнее заботиться о своем внешнем виде, а кроме того, стала потихоньку общаться с супругом. Прекратив все скандалы и упреки, Полина первое время разговаривала с мужем самым холодным тоном и лишь в случаях исключительной необходимости, однако постепенно сокращала дистанцию. На его регулярные отсутствия по вечерам и в выходные она никак не реагировала, будто вовсе не придавала им значения, но в преддверии таких дней как бы между прочим говорила, что собирается приготовить одно из его любимых блюд, с радостью подмечая иногда, что это срабатывало и муж оставался дома. Между супругами постепенно начало налаживаться общение, и Полина видела, что Завязин тоже рад позитивным подвижкам, наметившимся в их