«Расскажи им о банковской ячейке, — посоветовала ясебе. — Пусть подавятся своими деньгами».

Но в тот же миг все во мне воспротивилось этому, в основномиз-за физиономии Марата с самой подлой ухмылкой на свете.

— Все, что вы здесь наговорили, начисто лишенологики, — деловито начала я. — Если вы намекаете, что я причастна кпропаже денег, то стараетесь напрасно. К вашему сведению, я только что получиланаследство. Зачем мне рисковать, если сумасшедшие деньги достались мне простотак?

— С наследством тоже стоит разобраться. Подружкасоставляет завещание, а через три дня после этого сваливается с моста. Ипохоже, не случайно.

Я вытаращила глаза от неожиданности.

— Да вы в своем уме? Вы что хотите сказать…

— Я хочу сказать, ангелочек, что ты не такая дура, каккажешься. Что тебе известно об ограблении? — без перехода спросил он. Яхотела ответить «ничего», но вовремя вспомнила, что он упомянул рыжую. Если онис ней успели побеседовать, вранье не пойдет мне на пользу.

И я рассказала о своих поисках, утаив факт получения ключа ито, что позаимствовала письма, которые Арсений разослал своим друзьям.Рассказывая все это, я не сводила глаз с Димки и старалась выглядеть сиротой:скромной, беззащитной и оклеветанной. На глазах моих выступили слезы, япотупилась и говорила сдержанно, исключительно по делу. Марат наблюдал за мнойс недовольством.

— Значит, где деньги, ты не знаешь?

— Конечно, нет, откуда?

— Ага, — кивнул он и так взглянул на меня, точночитал в моей душе как в открытой книге. «Чтоб тебе провалиться», —подумала я. — А может, мальчик в сортире с простреленной башкой оказался,потому что был слишком разговорчивым?

На такое у меня даже ответа не нашлось, но тут подал голосДимка.

— Это уж вообще глупость, — возмутился он. —Ты что, хочешь сказать, что она всех перемочила? Да ты посмотри на нее… — И обауставились на меня.

Не очень-то это приятно, скажу я вам. Взгляд обоихзатуманился, затем Димка вздохнул, а Марат сказал с издевкой:

— Ангелочек…

— Я ни в чем не виновата, — пожаловалась я иразревелась, скорее от обиды, что Марат никак не хочет мне поверить.

— Аня, ну что ты, — загораживая меня от врагаспиной и обнимая за плечи, сказал Димка. Разумеется, я почувствовала к немупризнательность, и даже что-то похожее на любовь шевельнулось в моей душе. Онповернулся к Марату и зло сказал:

— Прекрати все это.

— Что «все»? — не преминул съязвить тот.

— Пугать ее.

— Ага. Очень мило. И как, по-твоему, я найду деньги,никого при этом не попугав?

— Он нарочно на меня наговаривает, — решила янаябедничать, видя, что Димка воспрял духом и даже демонстрируетхарактер. — Я его ящиком огрела.

Вот он и злится.

Лучше бы я попридержала свой язык. Физиономия моего врагаперекосилась, белобрысый, кашлянув, поспешно отвернулся, а Димка уставился налоб Марата, где все еще хорошо просматривалась ссадина.

— Кстати, — широко улыбнулся враг, — а чегоэто ты бросилась бежать от ребят, а? Только не говори, что спутала их сграбителями, я сам слышал, как ты, разговаривая по телефону, сказала, что затобой гонятся парни из «Олимпии». Кому ты звонила?

Второй вопрос мне понравился даже меньше, поэтому ясосредоточилась на первом.

— Вы же знаете, при каких обстоятельствах мывстретились в квартире Арсения. Там поднялась стрельба. По-моему, этопротивозаконно. Чтобы не раздражать вас, я и промолчала в милиции, я просто ,не хотела иметь с этим ничего общего, и когда увидела ваших ребят возле своеймашины, страшно перепугалась.

— Чего? — удивился Марат.

— Того, что им свидетель стрельбы без надобности.

— Ах вот как… И кому ты звонила?

Я вздохнула, посоветовав себе соображать быстрее.

— Сашуне.

— А это кто? — нахмурился Марат, на этот разискренне недоумевая.

— Это Леркин водила, — подсказал Димка.

— Здоровяк с мордой дегенерата, — сообразил Марат.

— Он и есть дегенерат, — пожал плечами Димка.

— Лерка мне его завещала, — решила я внестиясность. — Он поклялся меня охранять.

— От кого? — поинтересовался Марат, положительно унего имелся на меня большой зуб. Не стоило мне его ящиком…

— От неприятностей.

Разговор продолжался еще минут пятнадцать, но страшно мнеуже не было, потому что Димка обнимал меня за плечи и смотрел на Марата снедовольством. И тут мерзавец заявил:

— Очень возможно, что деньги все еще в казино.

Я говорил вам: это ограбление ни на что не похоже.

Если я прав, тогда понятно, почему девочка воспылала к вамбольшой любовью. Ко всем сразу, — не приминул съязвить он.

— Какая низость, — не выдержала я.

— Вот что, ангелочек, — под конец сказалМарат, — ты можешь пудрить им мозги сколько влезет, раз им так нравится,но со мной этот номер не пройдет. Я с тебя глаз не спущу. И если мне хотьчто-то не понравится, мы уже не будем говорить так мило, посемейному. Я из тебядушу вытряхну.

— Все, — в очередной раз вступился за меняДимка, — хватит. Сначала найди к чему придраться, а потом пугай. Идем,Аня. — Он взял меня за руку и повел из комнаты. Я едва удержалась от того,чтобы не показать Марату язык.

Вроде бы все обошлось, но покоя в душе не было, оттого я стрепетом прижималась к Димке и ничего не имела против, когда его рука с моегоплеча переместилась к груди. Мы прошли в его кабинет, и я на всякий случайвсплакнула. Димка принес воды, я ее выпила, взглянула на него с благодарностью,взгляды наши встретились.., мы потянулись навстречу друг другу и слились вобъятиях. Конечно, Димка не являлся предметом моих мечтаний, но в тот моментказался мне достойным молодым человеком.