— Аня, не волнуй меня и готовься лишиться ребенка.

Марат в самом деле отправился в Москву, о чем и сообщил,заехав ко мне на работу, а я отправилась обедать в «Сударушку». Я стояла натротуаре и обливалась слезами, картина одна страшнее другой вставали перед моиммысленным взором. Зазвонил мобильный.

— Ты долго будешь так стоять? — возмутиласьЛерка. — На тебя уже внимание обращают.

Я сделала шаг и зажмурилась, оттого все последующее незапечатлелось в памяти, кроме скрипа тормозов и воя сирены «Скорой помощи».Лерка перестаралась, и «Скорая» появилась даже раньше, чем Сашок сбил меня. Новедь всегда можно сказать, что спешили на другой вызов. Далее все происходило,как и обещала Лерка. Меня увезли в больницу.

Первыми об аварии узнали мои сотрудники, Софья Сергеевнапроявила инициативу: среди многочисленных номеров телефонов в моем ежедневникенашла мобильный Марата и позвонила ему, едва все не испортив. Он бросился комне. На счастье, дорога была не близкая, оттого в больнице он появился ближе кдесяти вечера. Я уже лежала в гинекологии, где врач, пряча доллары в карман,покачала головой и заявила, что за такие игры нас накажет бог. Это навело меняна мысли о покаянии, тут еще Лерка покинула палату, чтобы перехватить вкоридоре Марата и подготовить, а я перепугалась и заревела так горько, точно насамом деле только что лишилась ребенка. И поклялась, что больше никогда,никогда…

Я лежала съежившись, в казенной ночной рубашке, испуганная исовершенно несчастная, так что, когда скрипнула дверь и я, обернувшись, увиделаМарата, потянулась к нему навстречу и даже реветь уже не могла. Он обнял меня исказал:

— Все будет хорошо. — И голос его дрогнул, а я сперепугу так в него вцепилась, что руки заломило. — Я тебя люблю, —сказал он. — Вот увидишь, все будет хорошо.

Все и было хорошо. Дней пять. Потом я не видела уже ничегохорошего в сложившейся ситуации, потому что он надумал на мне жениться. —— Зачем мне этот ненормальный? — выговаривала я Лерке. — Не о такоммуже я мечтала.

— Мечтать тебе никто не мешает. Он любит тебя, ты его,так где повод для отказа? Это вызовет подозрения. А если он начнет подозревать,то есть копать… Слушай, мы уже столько всего натворили, нас утопить мало.

— Тебе легко говорить, а что мне прикажешь делать?

— Жить с любимым долго и счастливо. Знаешь, Аня,хорошая женщина и хорошая машина меняют мужчину и делают из любого придуркавполне приличного человека. Тачку он недавно купил, а из тебя жена — чистоезолото. А потом, выбора-то все равно нет.

И я пошла под венец с Маратом, что послужило лишним поводомдля моего недовольства.

— Нет бы просто расписались, — жаловалась яЛерке. — И добро бы в бога верил, а то ведь так, один выпендреж.

— Ему хочется, чтобы этот день остался в вашей памяти.И вообще с богом-то надежнее.

Лерка пребывала в отличном расположении духа.

Между делом выяснилось, что белобрысый куда-то исчез.Интересоваться его судьбой мне и в голову не пришло, но подозреваю, что он сталтем самым козлом отпущения.

По случаю нашей свадьбы Лерка поспешила воскреснуть.Оказалось, что она, упав в воду, каким-то чудесным образом смогла удержаться наповерхности, не приходя в сознание, и ее унесло далеко вниз по течению. Приэтом в результате травмы и долгого нахождения в воде она начисто лишилась памяти.Ее подобрали сердобольные рыбаки и определили в психиатрическую лечебницу, гдеона и проводила время вплоть до прошлой субботы, когда ее состояние улучшилось,а память неожиданно вернулась.

Надо будет узнать у Лерки, кто все это время отлеживался впсихушке и в какую сумму ей это влетело.

В общем, у алтаря брачный венец надо мной держала Лерка.Сашок с огромным букетом под мышкой лыбился в дверях. Священник проникновенноговорил что-то о горе и радости, а Лерка зашептала мне на ухо:

— Аня, если уговоришь Марата работать со мной, десятьпроцентов твои.

— Двадцать, — буркнула я.

— Это грабеж, — ахнула она. — Пятнадцать.Согласна?

— Да, — ответила я громко. Немного невпопад, затос чувством.