– Если остальные блюда в меню такие же вкусные, каквыпечка, тогда понятно, отчего у вас толпа.

Бармен заулыбался:

– К нам со всего Одинцова прибегают, конкуренты давномечтают Анжелу, повариху нашу, переманить, даже из московских ресторановподкатывали, обещали ей много денег, но Анжелка не уйдет.

Я навалилась на стойку.

– Раньше я жила в Одинцове, но не удосужилась заглянутьв «Рио-Маргариту».

– Зря, – улыбнулся бармен, – лишили желудокрадости.

– Но вы, похоже, тут недавно работаете, – начала яподбираться к нужной теме.

– Верно, – кивнул парень, – весной пришел.

– В кафе есть старые работники?

– Боря, капучино! – крикнула одна из официанток.

Бармен начал священнодействовать около кофемашины.

– Людочка, – ответил он, нажимая на кнопки, –ей уже тридцать восемь стукнуло.

Удивительно, до чего бестактны люди, которым нет двадцатипяти. Даже тех, кому исполнилось на год больше, чем им, легко записывают встарики. Ну ничего, Боря еще справит пятидесятилетие, решит закадритьсимпатичную студентку, а та ему и заявит: «Дедуля, смотри не рассыпься отдревности, я с мумиями романов не завожу».

Я залпом допила чай и постучала пальцем по прессу.

– Люда здесь давно служит?

– Вечность, – ответил Борис, – лет семь, неменьше.

– Где ее найти? – обрадовалась я.

Бармен повернулся к нише и заорал:

– Барабанова!

– Чего? – донеслось из недр «Рио-Маргариты».

– Выйди!

– Не могу! Потом!

– Вылезай! Тебя спрашивают!

– Кто?

– Человек! – надрывался Борис.

Слева от стойки приоткрылась дверь, оттуда вышла женщина вфартуке и резиновых перчатках.

– Ну? – сердито спросила она. – У кого подхвостом печет?

Я ринулась к ветерану кафе.

– Люда, у вас есть минутка?

– Нет, – отрезала посудомойка.

– Не задержу вас надолго, всего пара вопросов! –залебезила я.

Люда нахмурилась:

– Если ты притопала за Анжелой, даже не пытайся, онаотсюда не уйдет, хоть ты ей луну пообещай. Во ушлый народ! Тебе сказали, что мыс Анжелой дружим? Через меня к ней подобраться решила?

– Анжела замечательно готовит, я чуть тарелку вместе сее ватрушками не проглотила, – улыбнулась я.

Люда кивнула:

– Божий дар у нее…

– Но я не собираюсь переманивать повариху.

– А чего тебе надо? – удивилась Люда.

– Ищу бармена, который здесь раньше работал, невысокогороста, тощий, небольшие усики, бородка, очки, волосы ниже ушей, –перечислила я приметы парня, названные Карасевым.

Люда собрала лоб складками.

– Ну… помню, хоть и не вчера он тут крутился.

– Как его звали? Можете назвать его адрес? –обрадовалась я.

Люда стянула резиновые перчатки и швырнула их на табуретку.

– Какая мне радость с тобой балаболить?

Я вытащила кошелек, извлекла из его чрева пару купюр иотдала их Люде со словами:

– Лекарство от немоты.

Посудомойка засмеялась:

– Хорошее средство, помогает всем, но я назову лишь имя– Сергей. Хотя он просил, чтобы к нему обращались Серж, похоже, он пидор.Щуплый, руки-ноги маленькие, маникюр делал, ногти полировал, бесцветным лакомпокрывал, в ухе серьга болталась, и ходил он по-бабски, задницей вилял.Смотреть противно! Но коктейли у него вкусные получались.

– Она гомосеков не любит, – влез в нашу беседуБорис.

– За что их обожать? – надулась Люда. – Они убаб мужиков отбивают.

– Просто Сергей? – вернула я посудомойку к нужнойтеме.

– Угу, – кивнула Люда.

– А фамилия?

– Забыла, – сказала она, – или не знала.

– Где у вас отдел кадров? – не отпускала я ее.

– Чего? – хором спросили Люда и Борис, и бармензасмеялся:

– Тут все просто, если понравился хозяину, он тебявозьмет, нет – вали вон. Никаких анкет, вот санитарная книжка нужна, но ее вИнтернете купить запросто.

– Можете позвать владельца кафе? – не сдавалась я.

– Он на свадьбу уехал, – сообщил Боря, –вернется через две недели, племянницу в Казани замуж выдает, он татарин,хороший человек, честный, работящий.

– Сергея сюда Лариска, наша официантка, привела, –вдруг добавила Люда, – он ей то ли соседом, то ли просто приятелем был.

Я повернулась в сторону, где сновали девушки с подносами.

– Которая из них Лара?

– Так она сто лет как уволилась, – пояснилаЛюдмила.

Мне не хотелось признавать свое поражение, поэтому явзмолилась:

– Ну припомните хоть что-нибудь про Сергея! Важна любаядеталь.

Борис занялся посетителями и перестал подслушивать нашразговор. Люда прижалась боком к стойке.

– Так нечего сказать. Пришел, смену отстоял, ушел, неособенно он болтал, брезгливый, в наш туалет никогда не заходил, с посетителямивежливый, но видно было, что ему с людьми работать тяжело. Народ разныйприходит, терпение нужно бесконечное. Сергей иногда на задний двор выбежит, встенку кулаками поколотит и назад, он так злость выпускал. Больше ничего незнаю.