Ее слова пронзают меня насквозь, раскалывая надвое. Я знаю, что должна рассказать ей правду. Я просто обязана это сделать.

– Ви, я хочу тебе кое-что…

– Все, мы закончили этот разговор, – торопливо прерывает Ватея, и я понимаю, что она смущена. – А теперь скажи, что с тобой не так. О чем ты вздыхаешь?

– Я не…

– Скажи мне, или я уйду спать на палубу.

Чувство вины холодит мою кожу, но я упустила подходящий момент, чтобы рассказать правду. Вместо этого я уступаю ее настойчивому беспокойству и спрашиваю:

– Как ты думаешь, Элиас был прав?

– Я думаю, Элиас хотел власти, – задумчиво отвечает Ватея.

– Но ты думаешь, что он был прав? Может быть, проблема Визидии в том, что всеми островами правит один человек?

За этими словами следует такая долгая пауза, словно русалка уснула.

– Да что с тобой такое?

Моя голова раскалывается от мыслей, и я поднимаю глаза на тени, расплескавшиеся по потолку.

– Я думаю, что он выбрал неправильные методы, но в его идее был смысл. Монтара правили королевством на протяжении веков, и все же, мне хватит пальцев одной руки, чтобы сосчитать все хорошие поступки, совершенные моей семьей. В руках моего рода сосредоточено слишком много власти, и Визидия зачахла под нашим правлением. Посмотри, как расцвел Керост! Как только им разрешили использовать множественную магию, они взяли все в свои руки и восстановили свой остров. Можешь представить, чего бы добились эти люди, если бы у них с самого начала была такая возможность? Я не могу перестать думать о том, насколько другим был бы этот мир…если бы моя семья не держала все под своим контролем.

Поразмыслив над моими словами, Ватея спрашивает:

– Ты уверена, что этот мир был бы лучше нынешнего?

В том-то и дело. Я вечно возвращаюсь к тому же вопросу. Сколько бы я об этом ни думала, мне не узнать наверняка.

– Как бы ты поступила? – Я пытаюсь поймать ее взгляд, тускло светящийся в темноте. – Если бы ты была на моем месте, то ухватилась бы за власть или отступила в сторону?

– На твоем месте я бы перестала винить себя за грехи мертвецов, даже если нас связывают кровные узы, – это жестокие слова, но именно поэтому мне так легко разговаривать с Ватеей. С ней можно не притворяться. – Иногда, чтобы продвинуться вперед, нужно сделать шаг назад. Только ты можешь разобраться с этой ситуацией и примириться с собой, Амора. Но, если ты надеешься на лучшее будущее, тебе придется выбраться из прошлого. Для тебя нет ничего важнее твоего королевства, и я верю, что ты сделаешь правильный выбор.

Мне кажется, что мир вокруг меня остановился.

Для тебя нет ничего важнее твоего королевства.

К горлу подступает парализующая тошнота, и я понимаю, что она права: я люблю Визидию больше всего на свете.

Если я воспользуюсь магией пробужденных, мне придется отказаться от своего королевства.

Но что это значит? Я не могу править Визидией? Или мне придется жить где-то еще, в какой-то далекой, неведомой земле? Или, может, я просто перестану любить свое королевство? И если это так, смогу ли я с этим справиться?

– Амора? – сладко протягивает Ватея, и я понимаю, что она засыпает.

– Приятных снов, Ви, – я закидываю руки за голову, готовясь к очередной бессонной ночи. – Со мной все будет в порядке.

Я в этом даже не сомневаюсь.

* * *

Как и всегда, вместе с дремотой ко мне приходят видения об отце.

Мне снится дым, который застилает его лицо, когда он вонзает меч себе в живот. Я вижу, как огонь сжигает его кожу сантиметр за сантиметром.

Он тянется ко мне, пока мертвецы наваливаются на него со всех сторон, покрывая его тело, словно плащом из лиц и конечностей.

Я бросаюсь к нему на помощь. Мне так хочется увидеть его лицо, скрытое дымом. Я молю богов, чтобы они позволили мне побыть с ним еще хотя бы одно мгновение.

Но с каждым шагом я удаляюсь все дальше, пока от его тела не остается лишь дым, пепел и призрачное воспоминание о руке, которая тянется ко мне в поисках спасения.

И я снова смотрю, как горит мой отец, осознавая, что его смерть останется на моей совести.

И я снова просыпаюсь.

Прибыв в порт ранним утром, мы видим, что бухта Валуки залита бирюзовыми всполохами. Языки пламени двигаются в причудливом танце, пока сияющие огненные искры вылетают прямо из моря и взрываются в небесах, опадая тысячами ослепительных розовых угольков. У меня перехватывает дыхание, когда они обрушиваются на «Смертную казнь» сверкающим дождем и исчезают, не успев коснуться палубы.

Доки набиты валуканцами в их лучших рубиновых одеяниях, из-за чего создается впечатление, что на берегу расплескалось целое море крови. Они меняют направление волн, закручивая их в мерцающие воронки и создавая воздушные вихри. Порывы ветра развевают мои волосы, и я громко смеюсь, схватившись за фальшборт корабля.

Ветер играет на волнах, словно на музыкальном инструменте. Он толкает и давит, воет и шепчет. Группа валуканцев на берегу залива вытягивает руки высоко над головой, позволяя морю струиться сквозь кончики пальцев. Повинуясь их зову, волны расширяются и искажаются, пока их вода не начинает обретать форму тела. Потом пасти. Хвоста. Наконец, передо мной появляется морской дракон. Огромный зверь следует за каждым движением магов, извиваясь вокруг нашего корабля. Он ныряет в воду, а затем выскакивает на поверхность и разевает страшную пасть, пока вода с его огромных усов капает прямо на меня. Мое сердце колотится так быстро, что вот-вот разорвется от восторга.

В груди магического зверя расцветает огонь, и он запрокидывает голову, выдыхая в небо целый фонтан угольков. Вокруг него шипит пар, и я благоговейно осматриваюсь вокруг.

– Неужели это все для нас?

– Нет. – Пока мы смотрим, как дракон расправляет огромные водянистые крылья, руки Бастиана мягко ложатся на мою талию. – Это все для тебя.

Я не отталкиваю его.

С последним огненным вздохом зверь взмывает в небо, прежде чем его тело рассыпается на тысячи капель воды, которые сверкают, как драконья чешуя.

С исчезновением дракона море кажется слишком тихим. Теперь волны тянут нас к пристани, где дюжина валуканцев помогает нам пришвартовать корабль. Бастиан заметно напрягается, и, отстранившись от него, я замечаю, что вся приветственная процессия состоит из молодых мужчин.

Оглядевшись вокруг, Ватея подходит ко мне и тихо присвистывает.

– А вот и холостяки.

Феррик встает рядом с ней, вглядываясь в толпу.