— Седой… — раздался в динамиках неуверенный голос, обладатель которого старался говорить как можно развязнее, но получалось у него так скомканно, что Седой даже поморщился. Впрочем, голос этот показался Седому знакомым. Да и кто незнакомый может звонить ему по личному мобильному телефону?

— Петя Злой, ты, что ли? — вспомнил наконец Седой.

— Ага, я, — захрипела трубка, — я вот что…

— Новости есть? — не выдержал Седой.

— Что? Новости… Это… нет пока. Но я по поводу того…

Седой терпеливо слушал, ожидая, пока Петя Злой, прожевывая и глотая слова, сформулирует наконец нужные ему фразы.

— Короче… мы с Филином это… Мы же тут одни остались… Нам-то что делать?

— Ждать, — ответил Седой. — Как только Капитон получит обратно девчонку, отвезете ее ко мне. Как там у вас… здоровье? — после небольшой паузы спросил он. — Я слышал, вас зацепило немного?

— Есть немного! — почти эхом ответил Петя, и голос его зазвучал намного радостнее и бодрее, после того как сам Седой поинтересовался здоровьем его и Филина.

Седой вспомнил, кстати, что в прошлый раз, когда Филин звонил ему с тем же вопросом, он просто наорал на него и бросил трубку. Сорвался. Сорвался, когда узнал, что Лилю так и не смогли отбить, а лучшие его люди мертвы.

«Поласковее надо бы с пацанами, — подумал Седой, — они все-таки тоже пулю получили… А то от меня все последнее время шарахаются — особенно после того случая с пацаном-юристом. Водитель вон чуть меня в пропасть не уронил от усердия, сигареты в «бардачке» искал».

— От Капитона слышно что-нибудь? — спросил еще Седой, стараясь, чтобы его голос звучал мягче.

— Не-а, — совсем весело и залихватски ответил Петя, — но он железно подписался помогать нам.

— Еще бы, — проворчал Седой, — если б ты знал, сколько бабок я ему отвалил. Он, сука, по телефону со мной два часа торговался, вперед много взял… Борзеет, падла. А девчонку, в натуре, достать надо, — как можно небрежнее проговорил Седой, — тут не в ней самой дело, а в том, что на меня наехали. Какая-то паскуда, понимаешь, будет моих баб воровать.

— Найдем, — убежденно пообещал Петя, — а как найдем этого гада, он у нас говно жрать будет… Кровью харкать…

— Ко мне бы его… — вырвалось у Седого, и он испытал приступ такой ненависти, что едва не потерял сознание от удара крови, хлынувшей к голове.

— Достанем, — сказал Петя, — из-под земли достанем.

— Ну, лады, — справившись с собой, сквозь зубы проговорил Седой. — Если Лилю привезете… то есть если этого козла привезете — просите у меня, что хотите… Как в сказке, знаешь?

— Ага, — счастливо всхлипнул Петя Злой.

— Ну, давай, — сказал Седой и отключил телефон.

* * *

За много километров от той горной трассы, по которой несся автомобиль с сидевшим в нем Седым, на съемной квартире в Санкт-Петербурге Петя Злой сложил свой мобильный телефон и повернулся к лежащему на диване Филину.

— Понял? — торжествующе проговорил он.

— Чего? — хмуро переспросил Филин.

— Понял, говорю, как с людьми общаться надо? — повторил Петя Злой. — Наорал он на меня, как на тебя в прошлый раз? Нет, еще и поинтересовался, как у меня здоровье…

— Ну и что?

— А ничего, — сказал Петя. — Теперь я уверен, что когда мы домой вернемся, нас ногами мутузить не будут. Да еще и наградят чем-нибудь… Седой сказал — проси, чего хочешь, если привезешь гавриков, которые Лилю украли…

— А саму Лилю?

Петя задумался.

— И саму Лилю, — неуверенно сказал он, — да, кажись, был базар… Нам же с самого начала сказали — вернуть телку… Слушай, а как ты думаешь, чем нас наградят, если мы это… Если мы Лильку обратно привезем, а?

— Бабок дадут? — предположил Филин.

* * *

В институте, где училась Анна, никто за ней и не пытался ухаживать. Во-первых, потому, что Капитон, когда испытывал потребность в женском обществе, имел привычку посылать за ней «братков», которые несколько раз уже бесцеремонно вваливались посреди лекции в аудитории и, прерывая лектора, громогласно требовали «Анютку». Кто же осмелится создавать конкуренцию таким серьезным ребятам?

А во-вторых, Анна никогда не скрывала рода своих занятий — а зачем, если зарабатывала она в десятки раз больше всех подрабатывающих студентов вместе взятых, а предметы ее повседневных туалетов неизменно вызывали жгучую зависть у всех сокурсниц.

Вот и сейчас, когда к университету подкатила шикарная иномарка — как раз в тот момент, когда толпа студентов, и Анна в том числе, вывалила на улицу покурить на весеннем солнышке, — все знакомые Анны мгновенно прервали разговоры и рассосались по углам университетского двора, откуда принялись наблюдать за происходящим.

Выбравшийся из иномарки плечистый «браток», сверкая на солнце гладко выбритым затылком, вальяжно подошел к Анне и взял ее под руку.

— Пошли, — коротко сказал он.

— Семинар у меня еще, — безуспешно пытаясь освободиться, проговорила Анна. — Капитон подождет пару часов, он же сам мне говорит — учение прежде всего.

— Капитон сказал — срочно.

— Так приспичило? — усмехнулась Анна.

— Дело у него к тебе есть, — сказал «браток», — не это самое… а дело…

— Какое дело? — удивилась Анна.

— А я знаю? — пожал плечами крепыш. — Мне сказано тебя привести — и как можно скорее. А! — вспомнил он. — Что-то связано с каким-то… то ли бородатым, то ли не бородатым… Короче, с тем хреном, которого ты вроде бы на тачке своей катала.

Анна вздрогнула.

— Капитон его поймал, что ли? — понизив голос, спросила она.

— Да не знаю я! — вышел наконец из себя «браток». — Я же тебе говорю — мне сказали только привезти тебя. Ну, едешь или нет? А то сейчас в охапку возьму и силком в тачку кину.

И он растопырил руки, словно хотел осуществить это намерение.

— Руки убери! — прошипела Анна, направляясь к машине. — А то Капитону скажу, он тебе живо пальчики укоротит…

— Сразу бы так, — хмыкнул крепыш, следуя за Анной, — а то ломалась, как эта…

* * *

Квартира Капитона была полна бритоголовыми крепышами, каждый из которых был похож на «братка», привезшего Анну из института. Самого Капитона Анна застала сидящим в отдельной комнате в глубочайшем раздумье — он даже не сразу и заметил, как Анна вошла в комнату. Ей пришлось сказать: «Привет», — только тогда он поднял голову.

— А… — проговорил Капитон, — наконец-то… А я уж думал, тебя в институте нет.

— У меня, между прочим, семинар сегодня, — сказала Анна, — очень важный. Преподаватель говорила, что тех, кто пропустит, до зачета не допустят.