— Это не удивительно, — прикрыв ладошкой искривившийся в ехидной полуулыбке рот, едва слышно хихикнула эльфийка. — Но не стоит смущаться. Вы — гости моего господина. Прошу, идите к столу.

Как только все расположились, а хозяева… то есть Феликс, произнесла приветственную короткую речь, начался долгожданный приём пищи.

И если Себастьян со своей рабыней, также сидящей за столом, особо на еду не налегали, то вот девы ни в чем себе не отказывали, соблюдая лишь видимость приличий, да и то местами. Варваршу же такие мелочи, как этикет, вообще не беспокоили, кажется, с самого рождения. И если у костра это ещё смотрелось гармонично, то вот за богато сервированным столом для полноты картины ей оставалось только начать пускать газы. Испанский стыд, как он есть… и даже замечания не сделаешь: либо неправильно поймут, либо сама Вара может обидеться и прибить ненароком.

Но хоть все остальные воспринимали это, как самого собой разумеющееся. Либо очень хорошо играли, развлекая друг друга ничего не значащими беседами. Так бы и подошёл приём пищи к концу без потрясений, но тут Феликс, промокнув салфеточкой губы, обратилась напрямую к Александру, сидящему с противоположной стороны стола:

— Итак, наш юный друг, вы обдумали предложение моего господина касательно рабыни?

— Э… ну… — немного растерялся от такого поворота событий Александр. — Я не уверен…

— Ваша нерешительность понятна, но, опять же, показывает необходимость приобретения заботливой невольницы, — сложив руки домиком, улыбнулась эльфийка. — Позвольте же поведать о несомненных плюсах подобного шага, чтобы вы сделали верные выводы.

— Постойте, правильно ли о таком вообще говорить? — всё же собрался с мыслями попаданец. — Тем более, здесь мои товарищи по команде. И я сам авантюрист. Ваши же э… рабыни, как мне кажется, в первую очередь хотят мирной, неспешной и сытной городской жизни, что немного не вяжется с промыслом искателей приключений.

— А чем мешают ваши спутницы? — продолжая улыбаться, спросила Феликс. — Если не ошибаюсь, вы совсем недавно к ним присоединились. Они вам совершенно чужие люди, а не родственники, друзья или, скажем, возлюбленные. А, кажется понимаю, такие личные для вас вещи, как приобретение рабыни, лучше обсуждать без посторонних ушей.

— Я не это имел в виду, — смущённо опустил глаза несостоявшийся герой. Не хотелось ему лишний раз обижать своих спутниц, пусть и чужими словами. — Просто…

— Не переживай, дорогуша, мы всё понимаем, — вмешалась в разговор Лютик, чье выражение лица лучились сытым благодушием. — Ты вольный человек, мы примем любое твоё решение, а дальше уже будем исходить от совершившегося.

— Я просто не хотел смущать вас разговорами на такую щекотливую тему, — потерев глаза, наконец смог сформулировать нужные слова Александр.

— Не переживай, нас за это неплохо кормят, — вставила свои пять медняков Панорамикс. — Можем даже помочь подобрать рабыню, давая всякие важные женские советы.

— Спасибо, но уверена, юноша справится сам, — неожиданно прохладно осадила ретивого друида эльфийка-горничная. — Что же по поводу всех этих приключенческих авантюр… Смертный, ты же понимаешь, что просто позоришь гордое звание бомжей-убийц, причисляя себя к ним? — услышанное парня чуть не заставило закусками подавиться. Особенно частью про «бомжей-убийц». Феликс прямо так и сказала, правда, на эльфийском. Но на её языке это словосочетание звучало весьма мелодично, с толикой отваги, даже лёгкого пафоса. От того несостоявшемуся герою было только хуже, а пресловутые бомжи-убийцы никак не хотели покидать его головы. — Ты не могучий маг, от тебя совершенно не веет плетением, не хитроумный вор с золотыми руками и чудовищной интуицией, не могучий воин или мастер меча, чье тело несёт следы многочисленных битв или тяжёлых тренировок. Самый обычный человек, носильщик припасов и добычи. Будем честны, людской век очень короток. Рассвет уже пройден, начинается твой закат. Пройдёт всего ничего, как начнут подводить зрение, хватка перестанет быть крепкой, то, что должно быть жёстким и твёрдым размякнет, а мягкое и гибкое закостенеет. Впрочем, не мне, вечноживущей, рассказывать смертным о старости.

— Всё не настолько плохо, — невольно заерзал на своём месте попаданец. В конце концов, слова эльфийки имели смысл. — Может для вас человеческая жизнь и мгновение, но, как по мне, впереди ещё… достаточно времени.

— Достаточно? Для чего? — слова Феликс начали прямо на глазах наполняться ядовитым ехидством. — Чтобы бродить по миру, подвергая жизнь опасности? Чтобы выполняя глупые поручения, не сыскать в итоге ни богатства, ни славы? Чтобы в итоге во всём разочаровавшись, остаться без дома, сил, молодости и здоровья, но быть уже не в силах ничего изменить?

— Я не настолько самоуверен, чтобы заходить в безнадежном деле так далеко… — признавая в глубине души правоту невольницы, всё же продолжил моральное сопротивление Александр. Да и слова как Минаго, так и Горгуца о героических силах всё ещё бередили душу сладкими надеждами. — Если пойму, что нет успеха, займусь чем-нибудь другим. Возможно даже обращусь к таким неоднозначным вещам, как эльфийские «невольницы».

— Знаешь, у нас, эльфов, есть множество присказок о мимолетности человеческой жизни, — подняв бокал, начала задумчиво помешивать напиток круговыми движениями горничная. — Из них самая известная сравнивает ваше существование с огоньком лучины. Тусклое при свете солнце, но завораживающие под ликом звёзд, — отпив немного вина, женщина продолжила: — Но мне больше нравится та, которая сравнивает ваш век с полётом стрелы. В ней больше скрытого смысла и символизма.

— Никогда не думал, что о символизме мне будет рассказывать эльфийская рабыня, — позволил себе небольшую колкость попаданец. В конце концов, такое упорное желание навязать ему остроухую невольницу начинало немного раздражать. — Так, в чем же смысл этого, несомненно, мудрого высказывания?

— У летящей стрелы нет пути назад, мальчик, — ответила колкостью на колкость Феликс. — Выбирай, полетит ли твоя стрела.

— Как вы и сказали, жизнь человеческая крайне быстра и мимолетна, — обтерев руки о предоставленное полотенце, заявил несостоявшийся герой. — А значит, вам ничего не будет стоить подождать, скажем, год. За это время, уверен, я смогу дать окончательный ответ.

— Через год предложение может стать… не столь выгодным, — явно решила немного поторговаться «рабыня».

— О своей выгоде я как-нибудь сам позабочусь, — фыркнул попаданец. — Тем более, раз вы так навязчиво пытаетесь мне, довольно никчёмному человеку, втюхать свой товар, значит он не пользуется особым спросом. Да и ваши девушки уже, как мне кажется, нашли себе возлюбленных на ближайшие лет тридцать-пятьдесят. Вон как активно приступили к охоте. Скажу откровенно, зная, что мою условно будущую невольницу не так давно попользовал бандит… или она его… я предпочту, чтобы такая «рабыня» никогда моей и не стала. Человек брезгливый, ничего не могу с собой поделать.

— Это вполне приемлемые условия, — улыбнулась горничная. — И, как уже говорил