на него с толикой сочувствия хозяин каравана. — Не ты собираешь гарем, а гарем выбирает тебя. Запомни эти простые, но, тем не менее, великие слова.

— По моему, это алкоголь начинает выдавать желаемое за действительное, — всё ещё был полон скепсиса парень. — Мне бы хоть одну девушку, которая мне понравится, в себя влюбить. А тут гаремы…

— Ну, есть у меня способ попроще, — губы Себастьяна растянулись в улыбке. Довольно жуткой, особенно вкупе с этими тёмными непроглядными окулярами пенсне. — Купи раба.

— Зачем? — чуть не подавился от такого предложения несостоявшийся герой.

— Всё спрашивают, зачем, — хмыкнул торговец. — А ты купи!

— Нет, это неправильно… — всё ещё был растерян попаданец.

— Не спеши осуждать раба, — поглаживая себя по животу, продолжил своё наступление работорговец. — Сперва купи!

— У меня нет денег на такие приобретения! — таки собрался с мыслями Александр. — И я не одобряю торговлю людьми.

— Так это эльфийки, — хмыкнул его визави. — Как говорится: василиск не дракон, эльфийка не человек.

— Ты прекрасно понял, что я имел в виду, — становился всё раздражительнее с каждым произнесённым словом несостоявшийся герой. Собеседник, что до этого ещё казался более-менее приличным человеком, мистическим образом в глазах парня становился тем, кем и был изначально — работорговцем. — Это неправильно. И у меня банально нет на это денег. Да даже если бы и были, то после покупки отпустил бы несчастную на волю!

— Именно потому, что у тебя проблемы с деньгами… да и со всем остальным, я предлагаю тебе приобрести раба, — словно маленькому, начала объяснять прописные истины Александру Себастьян. — И не ты мне будешь платить, а я тебе.

— Ч-чего? — немного ошалел от такого поворота событий попаданец. — Это как? Бессмысленно же! Ты должен же на этом деньги зарабатывать, а не терять.

— Так и знал, что ты не в курсе особенностей эльфийской работорговли, — покачал головой хозяин каравана. — Пойми же, свои деньги я уже получил, когда эти эльфийки оказались в клетках. Они мне за это заплатили. И именно часть их денег тебе, как «покупателю», я и отдам при заключении договора.

— Но как… — услышанное перевернуло вообще всё в голове несостоявшегося героя. Шаблон, что до этого и так трещал по швам, окончательно развалился. — Это нелепо. Это бред. Кто в своём уме вообще захочет стать рабом?!

— Ну… они, — махнул рукой в сторону выхода из шатра торговец. Там как раз, весело смеясь, по лагерю бродила небольшая толпа «пленённых» эльфиек. — И платят они очень хорошие деньги. Если согласишься, тебе хватит и на хорошую одежду, и на домик где-нибудь в окраинах столицы. Ещё и на половину сытой, неспешной жизни хватит. Впрочем, всё зависит от «товара» и размера её, хо-хо, кошелька.

— В чëм смысл? — схватился за голову Александр. — Зачем они это делают?!

— Они эльфийки, — пожал плечами Себастьян.

— Это не ответ!

— Они древние, одинокие, возможно даже девственные эльфийки, у которых полностью отсутствует личная жизнь и перспективы найти себе не то, что мужа, даже возлюбленного среди своих сородичей, — пояснил более подробно торговец. — Так уж они устроены, что невероятно долгая жизнь, отягощенная одиночеством и тысячелетиями подступающим климаксом толкает их на странные, порой безумные в нашем понимании поступки.

— Но рабство… — бормотал в ответ на услышанное несостоявшийся герой. — Как такая вещь вообще может… им так голову напекло, что они рады работать на каменоломнях или плантациях до конца жизни?!

— Конечно нет, — хмыкнул Себастьян. — Они безумны, но не глупы. Никаких каменоломен, никаких плантаций, исключительно секс-рабыни или горничные для личного пользования, все нужды которых хозяин ОБЯЗАН будет выполнять согласно пожизненному магическому контракту. И да, работорговля не запрещена на территории королевства только благодаря всесторонней поддержке этого славного начинания со стороны эльфийской короны.

— Но это нелепо, — чуть ли не плакал уже от осознания порочности этого мира попаданец. — Зачем рабы?! Почему просто не пойти и не…

— А ты думаешь, кто-нибудь действительно добровольно согласится начать отношения с эльфийкой? — буквально припечатал парня истинами этого мира Себастьян. — С этим похотливым, нелепым, безумным созданием, восприятие времени которой настолько отличное от человеческого, что пожизненное, по людским меркам, рабство для неë просто короткий праздник выходного дня с интрижкой на один раз в таверне с проходящим мимо путешественником. На следующее утро эльфийка останется там, а странник продолжит свой путь. Звучит красиво, но только скрывается за этим оставшаяся в живых и не на миг не состарившаяся перворождённая, да ушедший по дороге теней несчастный прямиком в объятия Келемвора.

— Нелепо, — выслушав слова торговца, поднялся на ноги попаданец. — Так нелепо…

— Правда зачастую нелепа, — развёл руками работорговец, на деле оказавшийся банальным посредником из «турагентства» и сутенёром в одном лице. — Но ещё нелепее и страшнее только влюблённые эльфийки. Осознавая мимолетность жизни смертных они идут на довольно… жуткие ухищрения, чтобы побыть с объектом своей страсти подольше. И круглосуточное занятие любовью с перерывом исключительно на сон и еду, самое невинное, что приходит им в голову. Забавно, что мне приходится объяснять такие прописные истины. Ну, так что, купишь раба?

— Я… мне… — безмолвно то открывая, то закрывая рот, словно выкинутая на берег рыба, парень, всё же, выдавил из себя пару слов. — Лучше пойду…

— Да-да, засиделась мы, — грузно поднялся на ноги торговец. — Но ты обдумай мои слова. И добрых тебе снов.

Ошарашенный попаданец ничего на это не ответил. Просто вывалился из шатра и, пошатываясь от неожиданно сильно ударившего в голову алкоголя, побрёл в сторону отрядной палатки. Сил осмысливать новую информацию не было. Желания тоже. Банально брёл парень вперёд по темноте на ватных ногах, пока не добрался до ставшим таким родным шатра Отчаянных дев. Ощущения были, словно в дом родной вернулся.

Не замечая препятствий, как и притаившихся в сумраке авантюристок, Александр добрался до своего места, где благополучно и уснул, едва голова коснулась замещающей подушку котомки.

— Эх, не получилось, — тяжело вздохнув, сел обратно за стол Себастьян. — Старею. Совсем глупый стал, сентиментальный.

— Ну что ты, хозяин, — раздался из-за спины мужчины проникновенный женский голос. Не прошло и мгновения, как воздух пошёл рябью, загустел, а после с тихим пшиком соткался в полупрозрачную фигуру. — Для короткоживущего человека вы ещё весьма неплохо сохранились.

— Феликс… — с тяжёлым вздохом произнёс имя Себастьян, пока женщина, буквально, наливалась объёмом и цветом прямо на глазах. — Твоё пристрастие к заклинанию невидимости не может не нервировать.

— Это моя работа, хозяин, — поклонилась эльфийка, уже полностью ставшая к тому моменту видимой. Одета она была в платье горничной, не развратное и укороченное сверх меры, как того следовало бы ожидать от их рода, а вполне себе пристойное.