Я оказалась права. Едва дверь клиники закрылась за нами, какДжим разразился длинной, но несколько несвязной речью:

— Клянусь пламенем Абаддона, Эшлинг, где тебя носило?Ужасное место! Просто кошмар! Невыносимо! Они втыкали мне иголки в передниелапы, постоянно совали термометр в место, которое я не буду называть, но хужевсего — кормили только какой-то мерзкой водянистой кашей! Разве это не жестокоеобращение с животными? Разве это не противоречит международным законам осодержании заключенных? Что, здесь уже не соблюдают конвенцию о защите правчеловека? Ты только глянь на дырку у меня в вене, куда они тыкали свои иголки,— по-моему, там заражение!

Я опустилась на колени прямо посередине парковки, обнялаДжима и уткнулась лицом в его густую черную шерсть; я была так рада видетьсвоего демона живым и здоровым, что у меня слезы полились из глаз.

— Черт побери, Джим. Я Страж, а не врач. Я так рада, что тыснова в строю. Мы уже подумали, что потеряли тебя.

— Ты же знаешь, что я не могу умереть. — Джим говорилсердито, но я знала, что он тоже рад нас видеть, потому что украдкой чмокнулменя в шею.

— Да, но я также помню, что ты обожаешь свое мохнатое тело.— Я почесала у него за ушами и улыбнулась, когда он застонал и потерся о моюладонь. — Устанавливаем новое правило, демон: есть только ту пищу, которую ятебе даю, договорились?

Джим встряхнулся, и на землю полетели клочья черной шерсти.

— С этим спорить не буду, обещаю. А теперь как насчетхорошего завтрака? Чтобы было побольше мяса.

Я еще раз погладила демона по голове, затем повела его кмашине, где нас ждали Рене и Тиффани.

— Ветеринар сказал, что сегодня и завтра тебе следует даватьтолько легкую пищу, на всякий случай, вдруг у тебя снова расстроится желудок.Так что никакого мяса, но, может быть, нам удастся найти тосты или что-нибудьвроде этого. Рене, поехали в заповедник.

Рене сел за руль и кивнул. Разговоры по дороге кнациональному парку сводились к следующему: Джим пытался уговорить менянакормить его полноценным завтраком, а Тиффани рассказывала Рене о своихприключениях на девственном поприще. Меня переполняла радость оттого, что Джимвернулся ко мне, и тревога по поводу непонятных нападений инкубов; я была вполной растерянности и понятия не имела, как разгадать эту загадку, а тем болееостановить происходящее.

К тому моменту, когда мы прибыли в заповедник, Джимнаслушался от Тиффани достаточно и начал донимать меня:

— Итак! Стоит мне одну ночь провести вне дома, и ты ужепытаешься прикончить пару ни в чем не повинных Стражей.

— Одного ни в чем не повинного Стража, и я вовсе не пыталасьее убить. — Пока мы шли к воротам, я кратко изложила факты. — Тебе лучше всехдолжно быть известно, что я не вызывала никаких инкубов.

— Гм... — пробормотал Джим, как-то странно посмотрев наменя.

Тиффани принялась озарять своими улыбками людей топтавшихсяу входа в ожидании открытия.

— Надеюсь, Дьёрдь сегодня утром будет в лучшем настроении. Ине станет хмуриться, увидев меня, и говорить неприятные вещи. Если человекговорит неприятные вещи, это плохо действует на чистоту его души. Даже кровьтакой высококлассной девственницы, как я не может смыть это пятно.

— А когда он успел наговорить тебе неприятных вещей? —удивилась я. — Он же видел тебя всего несколько секунд, прежде чем мы бросилисьспасать Джима.

— И опоздали, — мрачно буркнул тот.

— Нет, это было не в тот момент. Позднее. — Тиффани вытащилаиз сумочки маленькое зеркальце и критически осмотрела себя, затем улыбнуласьсвоему отражению. — Прошлой ночью, когда он пришел в отель, бросился к моимногам и умолял меня согласиться заняться с ним любовью. Как ты думаешь, как ябольше похожа на принцессу — с распущенными волосами или с собранными наверху?

Я выпучила было глаза, но затем сообразила, какой у меня приэтом нелепый вид.

— Что? Прошлой ночью? Когда именно прошлой ночью ты виделаДьёрдя? Где ты его видела?

Она посмотрела на меня с не меньшим изумлением:

— Это произошло в отеле, когда я вернулась с церемонииМагов. Он ждал меня в моем номере. Он много говорил о том, какая у меняпотрясающая улыбка, как она зажгла в его сердце огонь и что он посвятит своюжизнь выполнению всех моих желаний, если я отдамся ему.

Ничего себе, вот это новость! В этот момент ворота открыли,и Рене с Джимом вошли в парк. Я схватила Тиффани за руку и задержала ее:

— Тиффани, почему ты не сказала мне утром, что Дьёрдь ночьюприходил в твой номер?

— Ты не спрашивала, кто побывал в моем номере ночью, —ответила она, погладив меня по щеке. — Опять у тебя печальные глаза. Не грусти,Эшлинг. Я уверена, что, если ты немного постоишь у дверей отеля, какой-нибудьмужчина снова бросится к твоим ногам и будет предлагать тебе заняться любовью.

— Спасибо, ты меня очень ободрила. Жаль, что я не знала оночном посещении Дьёрдя.

— А зачем тебе это? — спросила Тиффани, отнимая у меня рукуи устремляясь вслед за Джимом и Рене. По пути она ослепляла улыбками всех, ктонаходился в пределах видимости.

— Потому что это очередное странное событие, которое напервый взгляд не связано с остальными, но мне почему-то кажется, что связьсуществует, — медленно произнесла я, идя за ней.

— Может быть, оно не связано с другими событиями,— ответилаТиффани с жизнерадостным видом. А почему бы ей не радоваться жизни? У нее быларабота, с которой она успешно справлялась, мужчины ползали у ее ног, онаобладала самой белозубой и самой ослепительной улыбкой на всей планете.— Аможет быть, и связано.

Джим и Рене свернули на дорожку, ведущую в ту часть парка,где я встретила Дьёрдя. Мы с Тиффани шли немного медленнее; я размышляла, аТиффани время от времени останавливалась и слепила людей улыбками.

— Ты хочешь сказать, что это совпадение? — Я покачалаголовой. — Нет, все то, что произошло, настолько необычно, что никак не походитна совпадение.

— Я не это хотела сказать. Возможно, кто-то пытаетсязаставить тебя поверить, что эти события связаны, но на самом деле они несвязаны. Ой, посмотри, утята! Как бы мне хотелось завести утенка! Смотри, тот,последний, улыбается мне!

Тиффани побежала к загончику, куда пускали детей пообщаться сживотными, и принялась сюсюкать над выводком утят, а я застыла как вкопанная,обдумывая ее слова.

— Эшлинг? Что-то случилось? — Пока мой мозг бешено работал,передо мной появились Рене и Джим.

— Случилось? Да. Нет. Может быть

Джим закатил глаза:

— Ну что ж, я вижу, ты, как всегда, в отличной форме. Да,нет, может быть. Слушайте, меня от этого места блевать тянет. Теперь мне простострашно появляться там, куда пускают собак и одновременно расставляют на видукорыта с ядовитыми листьями. Долго еще идти до этого вашего отшельника?