– Чего ты предлагаешь ждать? – сердито прошипел Халид. – Следующего зимнего солнцестояния? Киран рано или поздно погубит этот город. Мы должны предотвратить это. Его надо ликвидировать.

Зейлан услышала достаточно, поэтому она отступила от решетки. Вопрос был только в том, что ей теперь предпринять. Эти фейри планировали смерть Кирана. Они хотели убить принца, чтобы он не стал королем. На самом деле это могло быть ей совершенно безразлично. Лучше всего было бы пойти дальше… но Зейлан не могла. Что-то внутри нее было против того, чтобы предоставить Кирану такую участь.

Проклятое любопытство! Если бы она шла своей дорогой, то никогда не узнала бы о замысле фейри. Но теперь Зейлан просто не могла притворяться, что ничего не знает о заговоре.

Девушка зажмурила глаза, стараясь изгнать из своих мыслей представление о безжизненном теле Кирана, но вместо этого перед ней возникла другая картина: он улыбался ей. Нежно и с добротой, которой Зейлан не ожидала ни от кого из фейри.

Доброта? Он запер тебя в подземелье на несколько недель. Он заслужил смерть.

А еще он помог тебе бежать.

И дал тебе кинжал, хотя ты могла бы убить его им.

Проклятье! Зейлан распахнула глаза. И что с ней не так? Не раздумывая больше ни секунды, девушка развернулась и побежала обратно к замку. С надеждой, что ей не придется жалеть о принятом решении…

Сон не шел. Киран ворочался с боку на бок, сворачивался клубком под одеялом, вытягивался на кровати во весь рост – ничего не помогало. Он не мог заснуть, и мысли его пребывали не в стране грез, а с Зейлан. Удалось ли ей покинуть город целой и невредимой? Он надеялся на это. Как бы принцу ни хотелось, чтобы Хранительница была рядом с ним, лучше, если она будет в безопасности. Киран предоставил Зейлан свободу. Девушка была не виновата в смерти его матери. Возможно, с его стороны верить в этот факт было простодушием, ведь все доказательства говорили об обратном. Но, заглянув в глаза Зейлан, Киран познал истину, столь же явную, как звезды и луны в ясную ночь.

Зейлан совсем не походила на Неблагих фейри, которые окружали Кирана изо дня в день. В ней не было подлости, коварства и стремления показать себя с лучшей стороны. Девушка была так честна и откровенна, что любая ее попытка скрыть от него свои истинные чувства была обречена на провал.

Всю жизнь Киран подвергался обманам со стороны людей и фейри из своего ближайшего окружения. Это началось еще с короля Андроиса и королевы Эриины, которые скрыли от принца, что он подкидыш. Король Неван и королева Зарина тоже лгали ему, стараясь внушить Кирану, что его человеческой стороны не существует. Олдрен обманул Кирана, изгнав без его ведома Фрейю с коронации. И верность Тигана оказалась лишь ложью. Даже сама Фрейя не доверяла ему. Он знал, что принцесса вытащила магический огненный кинжал убийцы из его груди, хотя на самом деле она вовсе не могла обладать способностью к этому. Но когда он спросил Фрейю об этом незадолго до ее отъезда, она все отрицала. Вероятно, для того, чтобы Киран не признал ее алхимиком, которым она на самом деле была.

Зейлан же, напротив, была честна в своих словах и поступках, какими бы противоречивыми они иногда ни казались. Она благодарила его, хотя и ненавидела. Она ненавидела его, хотя он помогал ей. И она ценила его, хотя ей было противно его существование. Несмотря на эту неразбериху, Киран всегда точно знал, что ему ждать от нее. Она всегда была откровенна, а ее карие глаза порой могли сказать больше, чем слова.

Вздохнув, Киран откинул одеяло. Прохладный ночной воздух коснулся его обнаженного тела, когда он перекинул ноги через край кровати. Уснуть в таком состоянии принц не мог. Наполненный водой кожаный матрас булькнул, когда Киран поднялся с постели. Вдали, за окнами, поднимался рассвет. Тонкие желто-красные и фиолетовые полосы уже обрисовали небо. Полная луна исчезла, но в комнате Кирана по-прежнему было сумрачно.

В темноте принц быстро проскользнул в свою одежду, которую небрежно бросил на пол накануне вечером. Сунув ноги в ботинки, Киран надел кружевные наконечники из золота на свои уши и вышел из комнаты, отведенной ему в эту ночь для ночлега. В собственной комнате, где было собрано все, что ему дорого и находилось множество книг, принц не спал уже несколько недель.

Перед своей дверью Киран обнаружил четверых гвардейцев, которых Вардт приставил его охранять.

Двое охранников носили у бедра наполненные водой шланги, у двух других фейри с поясов свисали тонкие кожаные шнуры. В них были вдеты продырявленные камешки, из-за чего такие ремни можно было использовать как кнут, применяя магию Земли. У фейри был скучающий вид, но, заметив Кирана, они несколько оживились.

Принц кивком поздоровался с охранниками. Те в ответ поклонились. Не говоря ни слова, двое фейри снялись со своего поста и последовали за Кираном. Принц решительно направился вдоль коридора. Несмотря на то что за последние несколько недель ему пришлось сменить спальню несколько раз, юноша прекрасно ориентировался во дворце. Киран целеустремленно следовал по длинным коридорам, и, хотя восход солнца пока был лишь слабым напоминанием о наступающем утре, он слышал, как первые слуги уже взялись за работу, чтобы подготовить все к грядущему дню.

Шаги понесли принца к двери, перед которой находилась всего одна женщина-охранник. В отличие от гвардейцев, которые теперь следовали за Кираном, она не стояла, вытянувшись, у входа, а сидела на полу, прислонившись спиной к стене. При этом она воздействовала своей магией на воду канала, протекавшего посреди коридора. Капли отделялись от протока и кружились по воздуху.

Один из спутников Кирана кашлянул. Капли замерли в воздухе на мгновение, а потом упали обратно в проток. Фейри с коротко стриженными волосами моментально вскочила на ноги и расправила плечи, словно ничего не произошло. Правда, в некоторых местах на ее мундире остались складки, которые не могли так быстро разгладиться.

– Ваше Высочество, – произнесла фейри сдавленным голосом, в котором Киран услышал страх. Словно она боялась последствий, к которым могла привести такая небрежность.

После всего, что случилось с гвардией и ее членами за последнее время, Киран не мог ее винить. Принц улыбнулся в попытке вернуть Неблагой его уверенность, но лицо гвардейца по-прежнему выражало испуг. Он ненавидел то, что фейри не доверяли ему. Если бы король Неван одарил эту фейри улыбкой, все заботы, наверное, исчезли бы с лица гвардейца, потому что в его улыбке та увидела бы проявление милосердия и сердечности, а с Кираном все было совсем по-другому.

Киран усилием воли прогнал эту мысль из головы и не дал ей укорениться в своем сознании, потому что там уже и так царила тьма.

– Подождите здесь! – приказал он своим спутникам. Рука принца уже легла на дверную ручку, когда дрожащий голос фейри остановил его.

– Мистера Олдрена нет.

Киран сдвинул брови.