— Вы думаете, кто-то доставил сюда груз и вывез егоотсюда тайком? — спросил Чумбуридзе. — Нет, такого быть не может. Мыведь знаем в СБК, какой груз предположительно мог находиться в самолете. Япоэтому и пытался узнать у вас.

— Но вы не говорили, что знаете.

— А вы не сказали, что находилось в самолете! —улыбнулся Чумбуридзе.

В аэропорту выяснилось, что ни один самолет не мог взлететьи сесть без разрешения представителей местных властей. Руководство аэропорта неимело права самостоятельно давать разрешение на какие-либо посадки.

— Что будем делать? — спросил разочарованный Чумбуридзе.

— Нужно выехать к границе Чечни с Дагестаном, побыватьв нескольких пограничных селах. Попросим у министра машину и поедем на границу.Возможно, там что-нибудь слышали про этот самолет.

В этот момент зазвонил мобильный телефон Чумбуридзе.

— Слушаю вас.

— Чумбуридзе, передайте Дронго, что мы знаем имяженщины, которая убила консула в Махачкале, — услышал Георгий тревожныйголос Максимова. — По нашим данным, Вахтрамяэ недавно погибла вавтомобильной катастрофе. Это могла быть только Инга Ольшанские. Ты меняслышишь? Она была снайпером во время чеченской войны. Настоящийпрофессиональный убийца. Пусть он знает.

— Понятно, — уныло ответил майор. — Онастреляла в нашу машину из гранатомета, как только мы приехали сюда.

— Почему не сообщил?

— Это случилось два часа назад. Просто не успел.

— Что думаете делать?

— Дронго предложил выехать на границу Чечни сДагестаном и проверить несколько пограничных селений. Возможно, там слышаличто-нибудь об упавшем самолете.

— Проверяйте. Но помните, что завтра последний день.Послезавтра вы должны уехать из этого района. Я выпросил для вас только двадня.

— Хорошо. — Майор убрал телефон и сказал Дронго:

— Они знают имя убийцы. Это Инга Ольшанские. Если она вЧечне, нам ее все равно не выдадут. Она сражалась против российских войск вовремя войны.

— Ничего, — подвел итог Дронго, — зато, когдав меня будут стрелять в следующий раз, я хоть буду знать имя своего убийцы.

В полдень колонна въехала в поселок Октябрьский. Это былнебольшой поселок на границе с Чечней. Здесь жило не больше двухсот человек, восновном старики и старухи. По всему поселку стояли пустые дома с выбитымиокнами. Из трехсот домов две трети пустовали. Здесь когда-то было отделениеколхоза имени Сталина. Колхоз переименовали после пятьдесят шестого года вколхоз имени XX съезда КПСС. В шестидесятые — семидесятые годы он был довольнозажиточным.

Затем началось укрупнение колхозов, основная дорога былаперенесена в другую сторону, ферма, на которой работали большинство жителейпоселка, закрылась.

Постепенно отсюда стала уезжать молодежь.

Вскоре закрыли и неперспективную школу. Отток Молодых уженевозможно было остановить. После развала страны и образования независимой отфедеральных властей Чечни отсюда стали убегать целые семьи. Во время войныпоселок почти вымер, и теперь в нем оставались лишь самые стойкие и самыеобездоленные, которым просто некуда было бежать.

К остановившимся машинам сбежались несколько ребятишек,живущих со своими дедушками и бабушками. Высоченко приказал выставить охрану,хотя видел, как устали его люди. В каждой машине находилось не более двухчеловек, если не считать его собственного джипа и идущей впереди машиныразведчиков. Водители, сменявшие друг друга через каждые пять-шесть часов,здорово уставали. Он понимал, что взять с собой такой маленький отряд былонепростительной ошибкой, но он хотел избежать риска. Теперь стало ясно, что оношибался.

Его боевики устало сидели на полу в одном из пустых домов,когда Высоченко подозвал к себе Казбека.

— Что будем делать? — спросил он. — Ребята недотянут до твоего самолета. Все достается очень трудно. Нужно, чтобы в машинахбыло хотя бы по три человека.

— Да, — согласился Казбек, — но грузовикибросать нельзя, иначе мы не сможем ничего вывезти. На одном лебедка, на другихдвух оружие. Мы можем от него избавиться, но мы не знаем, что будет в самолете.

— В последней машине у нас два человека, —напомнил Высоченко, — а у тебя четверо. Давай я возьму двоих ребят у тебяи дам своего водителя. Пусть пересядут в грузовики. Тогда в грузовиках будет потри человека, а в трех джипах по два. Пойми, у нас нет другого выхода.

— Мне нужно, чтобы в нашей машине сидели хотя бы тричеловека, — возразил Казбек. — Если сяду за руль, то не смогу вестиколонну.

— Что делать?

— Меняй людей, — согласился Казбек, — заменяйуставших. Но смотри, чтобы машины вели водители, которые не заснут, иначе мы недоедем до места назначения.

— Это я и без тебя знаю, — отмахнулся Высоченко.

Он тяжело поднялся и пошел к машинам. Три грузовика и триджипа стояли перед ним. Он обошел машины, остановился, устало прислонившись кпоследнему джипу, где лежало тело Валеры Измайлова. Высоченко долго смотрел наубитого.

Потом попросил одного из дежурных позвать Артема. Он вышелиз дома, что-то жуя.

Подошел к полковнику.

— Что случилось? — спросил он.

— Бери из грузовика лопаты, — устало сказалполковник, — будем копать на окраине поселка. Там, где у них кладбище.

— Мы будем его закапывать? — разозлилсяАртем. — Почему я должен копать яму для этого подлеца?

— Потому, что я приказал, — выдохнулполковник, — потому, что я так хочу. Ты его застрелил по моему приказу.Значит, мы с тобой будем рыть для него яму.

— В следующий раз я застрелюсь сам, — зло сказалАртем, проходя к грузовику за лопатами.

— Люди устали, — сказал шедший за ним следомполковник — я никого не могу попросить. Пошли, Артем, это наше дело. Нам ещедалеко ехать до Кызылюрта.

Они отправились к грузовику и, взяв лопаты пошли накладбище. Дождь уже перестал лить, но с севера дул пронизывающий холодныйветер. Артем рыл яму, не переставая ругаться. Высоченко, сняв куртку, работалмолча, сосредоточенно.

Могила довольно скоро была готова.

— Скажи ребятам, чтобы принесли его тело, —приказал полковник, вытирая пот. Артем бросил лопату и отправился за помощью.Через десять минут джип подъехал к кладбищу. Артем и его недобровольныепомощники сообразили, что лучше подогнать машину, чем тащить тело черезпоселок. Автомобиль подъехал, и двое боевиков вышли из машины и достали телоИзмайлова. Высоченко устало закрыл глаза, когда тело, обернув брезентом,опустили в яму.

«Почему именно он? — в который раз подумалполковник. — Он был самым перспективным, самым толковым из всех, ктоотправился со мной в эту поездку.